РИА Новости Украина — Радиостанция Голос Столицы
В НАТО хотят создать так называемый "военный Шенген" между странами-членами альянса, которые находятся на территории Евросоюза. Это нужно для того, чтобы ускорить процесс передислокации войск. Американская сторона объясняет эту идею тем, что сейчас для передислокации войск из Польши в Германию, нужно потратить пять дней. А "военный Шенген" этот процесс бы ускорил. Известно, что это предложение поддержали ряд стран, в том числе Литва, Эстония и Нидерланды.
К чему приведет такая инициатива, спрогнозировал директор Центра исследований международных отношений Николай Капитоненко в эфире радиостанции Голос Столицы.
Найдет ли полномасштабную поддержку подобное предложение среди стран НАТО?
— Полномасштабную, может, и не найдет, потому что в НАТО редко бывает консенсус по таким каким-то вопросам и новым идеям. Тем более, в сложной геополитической ситуации. Но, по-моему, это ценная, достаточно перспективная идея. То есть может в конце концов такой консенсус сформироваться, потому что проблема, которую он пытается решить, в том, что не смотря на то, что у НАТО силовой потенциал гораздо больше, чем у России, но его структура, расположение военных сил и то, как они взаимодействуют между собой, и конкретное соотношение сил на европейском перспективном театре военных действий — здесь это преимущество не так велико. И некоторые наблюдатели ставят под сомнение способность НАТО эффективно сдерживать Россию в Европе. Если возникают такие сомнения, то это может в перспективе привести к тому, что появятся сомнения в том, что страны НАТО вообще будут готовы защищать друг друга, что является главной ценностью НАТО. А чтобы эти сомнения уменьшить, нужно ввести какую-то возможность военных сил разных государств-членов НАТО внутри Европы перемещаться более свободно и более быстро. Например, широко известный момент о том, что страны Прибалтики или Польша хотели увеличить на называемые сигнальные контингенты НАТО, которые там расположены после событий в Украине. Такая инициатива могла бы существенно облегчить решение такого рода вопросов.
Это потребует увеличения бюджетных расходов. Пойдут ли на это страны НАТО?
— Я думаю, что распадаясь на две составляющие части, эта задача все-таки более важна с точки зрения не столько инфраструктурной, налаживания каких-то конкретных путей, перераспределения военных потенциалов, сколько с точки зрения организационной. То есть чтобы можно было в принципе при желании, не встречаясь с лишними бюрократическими или формальными процедурами, иметь возможность перебрасывать войска внутри европейских стран-членов НАТО. По-моему, более важна эта составляющая. Она не потребует таких уж больших дополнительных финансовых расходов. Но даже если и потребует, то я думаю, что государства, уже определившие свою позицию, поддержавшие эту идею, и те государства, которые ближе к центральной и восточной Европе, поддержат эту идею, будут готовы нести эти расходы. К тому же нужно отметить, что последнее время, во-первых, много разговоров вообще о том, что странам-членам НАТО необходимо увеличивать свои военных расходы, приближаясь к порогу в 2%, о котором договорились. И эта тенденция уже происходит. То есть уже увеличивают военные расходы страны-члены НАТО под давлением изменившейся обстановки в сфере безопасности в Европе. Я думаю, на этом фоне это не будет большой проблемой.
Генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что в этом году уже восемь стран-членов НАТО могут увеличить свои военные расходы до 2%, но эти страны он не назвал. У вас есть предположения, какие страны готовы это сделать?
— Я конкретно не знаю, не смотрел статистику, какими стали эти восемь стран. Раньше их было пять. И то, что их стало восемь, наверное, хороший знак. Надо смотреть статистику расходов. Это не настолько принципиальный вопрос. Есть страны, которые превышают или готовы превысить 2% и те, которые немного не дотягивают — 1,6% могут иметь, 1,8%. Но среди этих стран могут быть крупные экономики, для которых 1,8% от ВВП может в итоге равняться внушительным суммам. То есть, условно говоря, 1,5% от ВВП Германии или 2,5% от ВВП Греции — это разные суммы. Здесь речь не столько о конкретных цифрах, конечно, сколько об общей тенденции, что в общем готовы страны работать в этом направлении, и их становится больше. И тенденция того, что НАТО в целом готово увеличивать военные расходы для того, чтобы справляться с новыми вызовами в сфере безопасности.
Как на подобные призывы могут отреагировать в Германии или Франции?
— Я не думаю, что там должны сильно выступать против. Потому что, в конце концов, и Германия, и Франция, несмотря на то, что они больше, точно так же выигрывают от существования НАТО, как маленькие страны, как государства Прибалтики. А во-вторых, идея о том, чтобы создавать параллельную НАТО организацию по безопасности в Европе, все-таки имеет популистский характер. То есть это явно выраженная идея политическая, но не совсем содержательная, не совсем перспективная. Потому что, во-первых, нет смысла создавать параллельную организацию, НАТО — самая эффективная в истории организация коллективной безопасности, которая и на сегодня остается таковой. Какой смысл создавать что-то параллельное, что будет гораздо слабее, и при этом тратить на это дополнительные деньги? И во-вторых, инициативы Германии и Франции во многом диктуются их поиском роли своей собственной внутри ЕС, и роли ЕС в мире. Им нужно определенное лидерство, нужно новое видение того, что может происходить с ЕС. И вот в этом контексте выдвигаются разные идеи в сфере безопасности, самой слабой сфере европейской интеграции. И я думаю, что не самая удачная из этих идей — формирование чего-то такого параллельного НАТО по вышеизложенным причинам.
Читайте также: Встреча представителей НАТО и РФ. Чего ожидать Украине?
Два командования будут дополнительно создаваться в рамках НАТО. Первое — это командование объединенных сил Атлантики, а второе — это центр, который будет заниматься тыловым обеспечением и военной мобильностью. В Германии уже заявили о том, что с радостью бы разместили этот логистический центр у себя. Где этот логистический центр может быть размещен, и имеет ли это какое-то значение?
— Я думаю, что, во-первых, было бы очень логично разместить его именно в Германии, учитывая, во-первых, роль которую Германия вообще играет среди европейских стран-членов НАТО, как один из самых больших союзников, во-вторых, географию — центр Европы. Еще в Первой мировой войне немцам география обеспечила как раз логистические преимущества. И организационные возможности тоже. Германия, по-моему, идеальный кандидат для такого решения. А вообще эти изменения в административной структуре НАТО, конечно, отражают изменившиеся требования к вооруженным силам, к способностям быстрого реагирования. Ситуация стала более динамичной. Если раньше, даже в 90-х годах, другие вызовы перед НАТО стояли, более политического характера, нужно было решать, что делать с конфликтами, с войной в Югославии, нужно было реагировать на гуманитарные катастрофы, интервенции или не интервенции и т. д. То сегодня перед лицом резко меняющейся обстановки, непредсказуемости поведения России, к примеру, или вообще ситуации, которая может возникать в странах постсоветского пространства, нужно обеспечить внутреннее единство, и логистическое, в том числе в Европе. Это как раз правильная задача, за которую взялся Альянс.
В НАТО создают новый центр киберопераций. Насколько этому сектору будут готовы уделять внимание в НАТО?
— Вообще мне кажется, что значение кибербезопасности и кибератак различных несколько преувеличено. Но оно преувеличено стало не сегодня и даже не вчера, а появляться эта угроза стала в документах, которые определяют приоритеты в сфере безопасности, несколько лет назад. И появляться она стала, наверное, потому, что все понимают — до открытых военных действий при всей возросшей опасности дело вряд ли дойдет. Поскольку все-таки это маловероятный сценарий по многим причинам. А вот какого-то рода ассиметричные, нетипичные гибридные операции, способы влияния на противника, из них кибернетические угрозы самые очевидные, лежащие на поверхности. Поэтому на них будут все не то, что спекулировать, но о них будут все говорить, под них будут получать финансирование, их будут выдвигать в верхнюю часть списка приоритетов в области безопасности. То есть происходит так называемая секретизация киберугроз — это когда какой-то вопрос берется и превращается в приоритет безопасности, и когда о нем начинают все говорить, он действительно становится приоритетом. Вот это произошло, по-моему, с кибербезопасностью. А это значит, что о ней будут дальше больше говорить, больше уделять ей внимания, больше искать этих угроз даже там, где их, возможно, не было. То есть это тоже очень перспективное направление. И я думаю, что НАТО не станет здесь исключением и тоже будет активно заниматься разработкой этого направления безопасности.
Ранее руководитель Центра военно-правовых исследований Александр Мусиенко заявлял, что против создания "военного Шенгена" выступят сразу несколько стран ЕС.
Кроме того, политолог Сергей Таран, отметил, что Украине нужно полностью менять систему безопасности, чтобы попасть в НАТО.
