Анна Лаба, РИА Новости Украина
В Украине вовсю идет подписная кампания по выбору семейного врача. Минздрав рапортует о невиданных успехах и развенчивает мифы о том, что в селах процесс тормозится. Чтобы убедиться, что происходит на самом деле, мы проехались по нескольким селам в окрестностях столицы.
Киевляне или жители города-миллионника избалованы доступностью медицины, хотя постоянно жалуются на врачей. Хочешь — обращайся в ближайшую поликлинику, хочешь — беги в больницу, а есть деньги — ступай в частную клинику. Другое дело — украинское село. Здесь вся медицинская помощь ограничивается семейным врачом и зачастую одним единственным, если он, к превеликому счастью, есть. Тут фельдшер — на вес золота. "Скорая" не едет, до ближайших больниц десятки километров по отвратительным дорогам. А работают сельские врачи в таких условиях, что, увидев их, городской житель приходит в ужас.
Желающие есть, кампания не стартовала
Село Вишенки Бориспольского района находится совсем рядом с Киевом, всего в 35 километрах. Сельская амбулатория общей практики и семейной медицины расположилась на краю села, рядышком с нарядным коттеджным поселком. Огороженная территория, свежевысаженные примулы, даже альпийская горка.
Одноэтажное здание из силиконового кирпича ранним утром еще пустует. Никакой наклейки, оповещающей, что здесь можно выбрать врача, нет. Зато есть объявление о вакансиях медсестры и фельдшера. При входе в нос бьет резкий запах хлорки — уборщица старательно моет коридоры и кабинеты.
- Главной нет, она в отпуске. Принимает молодой доктор Сергей Николаевич, он еще диплом защищает. Но хороший доктор, хвалят его. Не разбалованный, вот и хороший. Подождите, он к девяти придет. Идите очередь занимайте, а то сейчас люди набегут, — сориентировала меня словоохотливая уборщица.
Ровно к девяти во дворе появляется молодой парень совершенно городского вида с модным рюкзачком. Оказалось, что это и есть Сергей Николаевич, только диплом он уже защитил, в Вишенках проходит интернатуру. Живет в Киеве, в село приезжает каждое утро.
Утро доброе! У вас уже началась подписная капания "Выбери врача"?
— У нас нет электронной базы, поэтому, грубо говоря, ничего не началось. Люди приходят, спрашивают, но куда их записывать, если официально ничего нет? Была бы электронная система, так всех бы записывали — это в наших интересах, — объясняет интерн.
Почему кампания не стартовала, Сергей Николаевич отвечать отказывается — все вопросы к главврачу, а она в отпуске. Но охотно говорит о медицинской реформе.
Вы рассчитываете здесь и дальше работать?
— Посмотрим, как эта реформа будет себя развивать. Понимаете, если условия работы будут хуже, чем сейчас, то какой смысл? Вот у меня сейчас, как у интерна, минимальная зарплата на руки получается около трех тысяч. Замечательная зарплата! Я шесть лет учился, два года интернатуры, я в этом году заканчиваю. Как вы считаете, нормально, когда после восьми лет специалист, доктор получает минимальную зарплату?
А то, что вам предлагается после реформы вас бы, в принципе устроило?
— Не совсем. Они предлагают из этих денег, которые идут на одного пациента, оплатить коммунальные услуги — свет, отопление, канализацию, вывоз мусора. Я слышал, но еще точно не знаю, оплатить минимальный обязательный перечень медикаментов. Например, у нас адреналин, дексаметазон — препараты неотложной помощи — давали из района, если у них есть, если нет, то мы их покупаем за собственные деньги, потому что это очень нужно. Если с этих трехсот семидесяти гривен за пациента будет идти какая-то часть на это все, то может так получится, что не будет и той зарплаты, которая есть сейчас. Плюс семейный доктор будет отвечать за все. Ведение беременных — вперед. Хочешь принимать роды — принимай. Скорая говорит — так вы же семейный, принимайте. Извините меня, с такими требованиями… И наверное, по этой реформе должна быть какая-то минимальная лаборатория, тоже за счет этих трехсот с хвостиком гривен. Поэтому мне кажется, что это популизм чистой воды — заявления, что народ получит доктора, который будет получать очень много и будет рад этой работе. Но если вдруг оно так и будет — я счастлив, я буду работать.
Еще интерн был бы рад служебному жилью — это было бы хорошим стартом.
— А потом бы привык и остался, — хохочет Сергей Николаевич.
Работать, если честно, здесь не в тягость. Амбулатория отремонтирована, кабинеты светлые и чистые, есть водопровод и туалет на несколько кабинок в самом помещении. Интеренет в амбулатории есть, правда, платит за него какой-то доброхот-депутат, есть и компьютер в кабинете у главврача, а интерн приходит на работу со своим личным, есть и Wi-Fi, который главврач организовала за собственный счет.
Потихонечку начинают подтягиваться пациенты. Женщина с ребенком лет трех пришла узнать, можно ли заключить декларацию с врачом. Живет в Вишенках, но прописана совсем в другом районе.
А вас здесь все устраивает?— спрашиваю.
— Знаете, нам сколько сейчас денег платят на детей, зарплаты, и цены такие «хорошие», что нас и это устраивает. Ведь, извините меня, в больницы, которые платные, мы не попадем. Дай бог, хоть бы это было, потому что большего мы не потянем.
Три тысячи пациентов на одного врача
Когда мы добрались до Ксаверовки в Васильковском районе, сработала система оповещения, и главврач амбулатории с порога предложила получить разрешение на получение информации в областном департаменте здравоохранения. К сожалению, в департаменте были заняты неотложными делами, и дозвониться так и не получилось.
Тем не менее, удалось выяснить, что как раз в этом селе на Одесской трассе в 70 километрах от столицы подписная кампания идет вовсю — только за один день подписали 19 деклараций. Правда, увидеть «подписантов» не удалось, но как нам пояснили доброхоты, вся подобная работа в селах делается утром, потом — огороды. Разрекламированной наклейки на здании амбулатории не оказалось, однако, как утверждают местные жители, этого и не нужно: это в городе надо наклейки лепить, а в селе совсем по другому — повесили объявление на сельраде и магазине, а дальше сработало сарафанное радио, и народ потянулся. Уже зарегистрировано 1700 человек.
Компьютер в амбулаторию был куплен сельрадой еще в январе прошлого года. Говорят, по инициативе главврача — возраст ей позволяет вперед шагать, хоть ей уже ближе к 70-ти. Мол, она понимала, что должен быть какой-то электронный режим работы, когда про реформу еще никто не говорил. В марте по селу проводили Интернет, и медперсонал за собственный счет протянул его и в амбулаторию. И как только в ноябре заговорили о реформе, все было уже фактически готово, и Ксаверовская амбулатория стартовала почти сразу же. Поэтому проблем с подписанием деклараций здесь нет, всё, как говорят, идет на высоком уровне.
Правда, образцовую картинку немножко портит туалет на улице и колодец во дворе.
И вырисовывается еще одна проблема — амбулатория обслуживает четыре села, и на участке проживает около трех тысяч человек, а это больше лимита в 2 тысячи, установленного Минздравом на одного врача. Сюда обращаются и "дачники", которые в селах не прописаны, но живут постоянно, кстати они поспешили зарегистрироваться первыми, опасаясь, что им не хватит места. Вот только семейный врач здесь — один.
Хотя населения здесь хватает с лихвой, и семейный врач будет получать обещанные 720 тысяч гривен за 2 тысячи пациентов, ему придется из этих денег платить за отопление, свет, заправлять автомобиль, платить зарплату санитарке, медсестре, дворнику, фельдшерам, кочегару, покупать медикаменты, оплачивать анализы, например биохимию крови, в других лабораториях. На все это хватает с натяжечкой, и получается, что остается незавидная зарплата, которую и сейчас получает семейный врач.
Нет ни компьютеров, ни Интернета
Следующее село в этом же районе — и совсем другая картина. Яцки — село маленькое и не богатое, вдалеке от трассы, до ближайшей больницы 35 км и 80 км до Киева. Живет здесь не больше 600 человек, в основном — старики. Главврач сельской амбулатории Надежда Ивановна Шерехора тоже не молода — ей уже 70.
Туалет здесь тоже на улице, вода из колодца, раковина в углу кабинета — воспоминание о былом, когда-то здесь был водопровод, но водопроводную башню давно продали. Интернет есть только в сельсовете и школе, компьютеров в сельской амбулатории тоже нет, поэтому кампания по выбору семейного врача здесь и не стартовала.
- Ждем, обещают компьютер и Интернет через месяц. Поэтому у нас нет никакой регистрации, все по-старому, по карточкам. Работает здесь у нас еще фельдшер, акушерка и две семейные медсестры. Прописано в селе 702 человека, мало, конечно. Будем соседние села как-то привлекать, — рассказывает Надежда Ивановна.
А оборудование у вас все есть в амбулатории?
- Нет, — тяжело вздыхает главврач. — Вот именно, что электрокардиограф старый, вроде бы обещают новый дать. Анализ крови мы на сахар делаем глюкометром. И всё.
— Вот у нас есть таблица по проверке зрения, — включается в беседу фельдшер, показывая на стену.
А сколько вы будете зарабатывать, когда подпишете декларации? Ждете улучшения?
Все присутствующие в кабинете начинают смеяться:
- Мы же за все будем платить — и за газ, и за свет. Мы же такое здание не в состоянии будем содержать. Село старое — всем нужно бесплатно анализы. Да мы не будем получать и того, что сейчас получаем.
Так что, лучше не будет?
— Конечно, не будет! И людям не будет лучше. Нам минимум нужно три-четыре села, чтобы мы набрали 2 тысячи пациентов. И один врач! Что один врач сделает на четыре села? Когда он увидит тех больных? Бог его знает, что оно будет, — расстраивается акушерка.
И действительно, добираться до других врачей отсюда проблематично. Зимой автобус через село ходит три раза в день. Сейчас, когда потеплело и сошел снег, автобус ходит уже пять раз.
Прощаясь с нами, Надежда Ивановна попросила подвезти ее на другой конец села к маленькому пациенту.
— Когда я пришла сюда работать в 1966 году, в селе было 600 детей, сейчас и восьмидесяти нет. Умирает село, — вздыхает Надежда Ивановна, с трудом выходит из машины и тяжелой старческой походкой удаляется по сельской улице.
Врача нет, и не заманишь
Недалеко от Яцкив в холмах спряталось небольшое село Макеевка. Это уже Белоцековский район. Дома совершенно унылого вида — никаких тебе богатых дачников, высоких заборов и хоромин-огромин. Два хмельных мужичка, с утра поправляющие здоровье у сельпо, показывают дорогу к сельской амбулатории. Здание на пригорке, хоть и построено при Никите Сергеевиче, если не раньше, сверкает чисто вымытыми металлопластиковыми окнами, правда, только с фасада, и снаружи утеплено. Наклейки "Здесь можно выбрать своего врача" на дверях амбулатории нет. На пороге нас встречает пожилой мужчина в ослепительно белом халате.
Здравствуйте, а вы уже начали подписывать декларации с пациентами?
— Доброго здоровья. Пока нет. У нас вот какие проблемы: у нас просто сейчас нет врача, а наши люди не хотят ехать в Узин, чтобы там присоединиться. Тут вот какая ситуация: если мы выбрали врача, то он должен и к нам приезжать, но он же не приедет с Узина за 25 километров. Тем более, что население — старое, человеку 80 лет ехать за 20 километров — это проблема. У многих стариков нет и мобильного. А на месте, может быть, оно и по другому бы решилось. Мы ждем, когда нам дадут врача, и будем потом решать этот вопрос, — рассказал нам Николай Григорьевич Ивахненко, оказавшийся местным фельдшером.
Но надежды на то, что врач появится, мало, хотя здесь и живет около полутора тысяч человек.
— Никто не хочет ехать — все боятся села. У нас и жилье есть для врача, сегодняшним требованиям, может быть, оно и не соответствует, но оно есть. У нас в амбулатории и из оборудования все есть. Мы и к Сети подключены, и компьютер есть, и ремонт в прошлом году сделали. Пройдите, посмотрите — у нас чистенько, красивенько.
Переступаю порог и на минуту замираю — доски пола скрипят и шатаются, как будто идешь по гати. Но через два шага уже не обращаешь на это внимания. Действительно, фельдшер не лукавил: и ремонт, и оборудование, и чистота. И отопление газовое, и вода подведена. Детский кабинет, дневной стационар на три койки. Даже есть стоматологический кабинет и при нем стоматолог, что немаловажно для села. И оборудование удивило, ожидали увидеть бормашину с ножным приводом, ан нет, — вполне современное. Кроме того, за деньги общины в прошлом году для амбулатории был куплен автомобиль.
— Вы напишите, что здесь есть вакансия. Может, кто-то и захочет к нам приехать, мы будем рады, — говорит на прощанье Николай Григорьевич. — Но некуда правды деть — население здесь старое, и тут работы немало… Иногда человек не может даже прийти на прием — надо на дом выезжать, ехать, общаться с ним. Тут, скорее больше нужен врач-геронтолог, а не семейный. Хотя детки, хоть немного, но есть — рады детскому шуму, писку, рады…
Читайте также: Гигиена гендерного рукопожатия: соцсети о новых советах Супрун
Дорогу на Киев нам вызвалась показывать востроглазая бойкая женщина, по виду лет пятидесяти, назвавшаяся Екатериной Павловной.
- А вы уже выбрали себе семейного врача в Узине? — спрашиваю.
— Зачем, что он сделает? Пока он оттуда приедет, то я кончусь. А "скорая", разве может она весь этот угол выездить? А если будет пять вызовов? Николай Григорьевич — наш семейный доктор, хоть и фельдшер. Кто сюда приедет, добрая вы женщина?! Хоть бы и этот нас не бросил, бо мы откинемся. Не забрали бы Николая Григорьевича, ведь этот человек нас спасает — он врач от бога. Он здесь вырос, наши болячки все знает, вот от такусеньких (показывает метр от земли), и дай бог, чтобы еще сорок лет здесь работал. Понимаете, если бы здесь хоть перспектива какая-то была, может, какой-то врач и пришел бы сюда, но перспективы в селах нет.
