Александр Белокобыльский, РИА Новости Украина, Харьков
В этой связи интересно проследить, как менялась политическая программа протеста на востоке Украины за минувший год.
"Народ требует, не понимая чего"
Начало "Русской весны" в Луганске и Донецке всерьез мало кто воспринимал. О четкой программе во время первых волнений говорить не приходится.
Полный комплект тогдашних тезисов мне выдала в интервью 5 марта прошлого года восходящая звезда луганского "Антимайдана" Настя Пятерикова. Мол, события в Украине – противостояние США и России; в Европу нам не надо; в Киеве власть захватили боевики; нужна федерализация и гарантия прав для русского языка.
"Народ требует референдум, федерализацию, а большая часть не понимает до конца, что это такое. Может, это самовнушение, для самоуспокоения? Я не могу сказать – я за или против. Я просто не хочу, чтобы обычные люди страдали. Чтобы поднимались тарифы, чтобы уменьшались зарплаты", – такое было у Насти объяснение целей и задач.
Для этого, говорила она, нельзя допустить к власти "проамериканских олигархов", а отношения с Россией нужно укреплять. И еще налоги должны оставаться в регионах.
Такой же сумбур царил в головах большинства протестующих. Для многих главным был не столько вектор страны (Европа или Россия?), а социальный протест – "долой олигархов".
Представления же тех, кто выступали спикерами Юго-Востока, за прошедший год прошли серьезную эволюцию. В самом начале заявки делались на "Новороссию" от Одессы до Луганска, Харькова и даже Сум. В Сети и сейчас можно найти заготовленную символику и Запорожской, и Николаевской, и Херсонской, и других "народных республик".
"Новороссия" – "СНР" – транзит
Но "декларации независимости" были провозглашены лишь в Донецке, Харькове и Луганске. Это случилось в апреле. У "ХНР" судьба не задалась, благодаря решительным действиям винницкого "Ягуара" (или слабой подготовке сепаратистов). А в Донбассе история не оборвалась.
В Донецке свою "республику" провозгласили 7 апреля, тогда же объявили о грядущем референдуме. Его намечали провести не позднее 11 мая. Подготовку, по словам "председателя" "ДНР" Дениса Пушилина, начали за месяц, причем не только в областном центре. Например, мэр Славянска Неля Штепа заявляла, что "весь город выступает за референдум".
В Луганске подтормаживали. Валерия Болотова выбрали "народным губернатором" лишь 21 апреля, а "республику" объявили на "народном сходе" еще через неделю.
Республики задекларировали в границах областей, а посему украинские войска были объявлены "оккупантами".
После референдума с известным результатом, в конце мая была последняя попытка создать "Новороссию", но в сильно уменьшенном размере. В конце мая подписан договор о создании "Союза народных республик" в составе всего двух субъектов – "ДНР" и "ЛНР". Через месяц утвердили "конституционный акт" "СНР", только дальше формального объединения дело не пошло.
Смотрите также инфографику: Кому подчиняются добровольческие батальоны
Вместо строительства конфедерации верхушке непризнанных республик приходилось заботиться о собственном выживании. Причем не только в столкновениях с украинскими войсками, но и в междоусобных конфликтах. Скажем, большую часть территории "ЛНР" к осени контролировали не из "Дома правительства", а из ставки казачьего атамана Николая Козицына.
…и никакого сепаратизма
Тема отделения от Украины, к слову, не доминировала поначалу на Луганском "Антимайдане". Какое-то время даже казалось, что на почве борьбы с олигархами и коррупцией "Антимайдан" сможет объединиться с Евромайданом. Активисты Гражданского сектора, несмотря на опасность, пытались наладить диалог.
"Я долгое время находился на площади перед СБУ, слушал людей, они говорили о проблемах, из-за которых они вышли. Лозунги у них – против коррупции, за реформу милиции, судебной системы, местного самоуправления, расширение полномочий регионов. Мы добиваемся того же", – описывал в апреле активист луганского Евромайдана Константин Реуцкий.
Он рассказывал, что при нем лидеры повстанцев упоминали о переговорах с центральной властью (называли имя и.о. президента Украины Александра Турчинова), которая будто готова идти на компромиссы. Якобы была даже договоренность о проведении досрочных выборов как минимум в органы местного самоуправления.
Никакой "Луганской республики" не было в выступлениях Валерия Болотова вплоть до конца апреля. Олег Царев, на тот момент еще народный депутат Украины, который позже станет спикером "парламента" "Союза народных республик", тоже был сдержан.
"Крымчане хотели остаться в составе Украины, они просили только больше прав. Им ответили, что Украина – унитарная страна, и мы потеряли Крым. Мне бы очень не хотелось, чтобы подобное произошло с Юго-Востоком", – говорил Царев, приехав 12 апреля в Луганск.
Тем не менее про Россию плакаты были вокруг захваченного здания СБУ, и флаги российские – во множестве.
Читайте также: Партизаны и коллаборационисты: прогнозы войны пугают украинцев
В Донецке на отделении от Украины настаивали жестче. Там и с геральдикой все было куда серьезней. Луганск определялся с гербом 9 месяцев, перебрав три варианта. А у "ДНР" флаг и герб имелись с середины 2000-х: повстанцы приняли без изменений символику общественной организации "Донецкая республика".
Забытый первый "президент"
Внезапное заявление Анатолия Визира, судьи и бывшего председателя Апелляционного суда Луганской области, будто он – президент "Федерации Юго-Востока Украины" поставило общественность в тупик. Даже на фоне захвата здания луганского СБУ это выглядело "немного чересчур": какой Юго-Восток? С какой стати "президент"?
Было в этом каминг-ауте судьи, не замеченного раньше в политике, нечто инопланетное. В духе скетчей "Летающего цирка Монти Пайтона".
То видео на YouTube многих заставило задуматься о душевном здоровье оратора – настолько дико тогда звучало: "фашистские полчища бандеровцев", "убийства мирных жителей востока", "переход на российский рубль". "Всем силовым структурам – в том числе СБУ и прокуратуре – приказываю не мешать федерализации".
Спустя несколько месяцев такая риторика уже никого не удивила бы. Но 15 апреля, когда АТО еще толком не началась, это был явный фальстарт.
Депутат Луганского горсовета от КПУ Сергей Мельников сообщал накануне, что "Армия Юго-Востока" под командованием Валерия Болотова потребовала от облсовета провозгласить независимость "Луганской народной республики". Но в ультиматуме, который обсуждали на сессии 18 апреля, такого не было. Говорилось лишь об амнистии участникам беспорядков и о полномочиях для регионов, т.е. о федерализации.
Провозгласили "ЛНР" только 28 апреля у стен захваченного здания СБУ, как было сказано выше. Независимость декларировали безымянные участницы митинга, они же объявили о референдуме, назначенном на 11 мая. "Народный губернатор" Болотов участия в "сходе" не принимал.
Точка невозврата
В рождении "Луганской республики" ключевым моментом стал отнюдь не сам референдум. Поворот произошел 5 мая, когда в Луганске состоялась встреча "народного губернатора" Валерия Болотова и экс-нардепа Олега Царева с мэрами городов области. Председательствующие поставили задачу организовать и провести референдум. У выхода стояли автоматчики из свиты "народного губернатора".
"Если кто-то по каким-то причинам не готов участвовать в этом историческом процессе, заявите об этом сейчас", – предложил Болотов, но не вызвался никто.
"Это не значит, что вы идете против Украины. Это значит, что вы даете возможность вам самим принимать в дальнейшем решение: образовать федеративную Украину, пригласить все регионы присоединиться к решению Луганщины. Я больше чем уверен, что весь Юго-Восток поддержит вас. А может быть, и Центр. А может быть, даже Западная Украина!" – объяснил Царев.
Тогда же было объявлено, что выборов президента Украины 25 мая на Луганщине провести не дадут.
Парадокс, но такой оборот был на руку Петру Порошенко как кандидату. Прими участие в голосовании Донбасс, победы в один тур не получилось бы точно. Луганская и Донецкая области распылили бы голоса на коммуниста Петра Симоненко, на экс-регионала Михаила Добкина. А кто вышел бы во второй тур и какой был бы результат – тоже вопрос. Поэтому президентский блицкриг Порошенко – заслуга в том числе и мятежников.
"АТО не может длиться два месяца, оно должно длиться несколько часов. Для террористов не будет мирного диалога. Я никогда не позволю подобных террористических действий в Украине", – говорил кандидат Порошенко.
Суть мирного плана состояла в том, что под амнистию попадут те, кто сложит оружие. А кто продолжает боевые действия, будет уничтожен. Петр Порошенко сулил многое из того, чего добивались повстанцы. К примеру, децентрализацию власти (правда, без федерализации). В то же время русский язык делать вторым государственным не обещал.
Переговоры без "диалога с террористами"
"С террористами, которые похищают и убивают людей, никаких переговоров вести не следует: работа с "протестами" такого рода в компетенции правоохранительных органов", – заявил кандидат в президенты Порошенко во время встречи в Луганском национальном университете им. Шевченко 24 апреля.
Вскоре после референдума о независимости ЛНР и ДНР, 17 мая Генпрокуратура Украины назвала самопровозглашенные республики террористическими организациями. Так что сам путь к переговорам оказался проблематичным.
После инаугурации Петра Порошенко 7 июня было несколько попыток установить перемирие, которые неизменно срывались. 21 июня Петр Порошенко подчеркнул: "Инициированное нами прекращения огня не означает, что украинским воинам запрещено стрелять в ответ. Любые попытки боевиков атаковать получат достойный отпор".
Одним из ключевых пунктов мирного плана было разоружение ополченцев, а глава ЛНР Валерий Болотов заявлял, что это неприемлемо.
"Складывать оружие здесь никто не собирается до полного вывода войск или истребления личного состава украинских наемников. Как только мы очистим свою территорию, мы будем оказывать помощь соседней республике (ДНР)", – отметил он на пресс-конференции 20 июня.
Также он подчеркнул, что ЛНР не признаёт Петра Порошенко своим президентом, поскольку "у нас своя независимая республика".
Весь июль и август продолжались ожесточенные бои, и лишь к концу лета была достигнута договоренность о начале переговоров в Минске. Украина направила как уполномоченное лицо экс-президента Леонида Кучму, который официально никаких должностей не занимает. Подписи глав ЛНР Игоря Плотницкого и ДНР Александра Захарченко не сопровождены титулами – они стоят просто как автографы частных лиц под итоговым Минским договором. Таким образом президент Порошенко сохранил видимость отсутствия "диалога с террористами".
Читайте также: Новый виток войны в Украине. О поставках летального оружия из США
Однако этот же ход стал причиной свободного толкования документа в "республиках". Председатель "Верховного совета" "ДНР" Борис Литвинов 13 сентября растолковал, что Захарченко и Плотницкий "не являлись напрямую участниками трехсторонней встречи": "Они были свидетелями этого дела, я так трактую". И вообще они "расписались в том, что приняли к рассмотрению" протокол, вызывающий "много вопросов".
От Минска до Минска
Помимо нарушений перемирия, сентябрьским Минским договоренностям противоречили выборы "глав государств" и "депутатов парламента" в обеих республиках. Вместо них должны были состояться досрочные местные выборы по Закону "О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей".
За самопровозглашенными республиками в договоре не признавалось суверенитета. Они рассматривались как территории с "особым статусом" в составе Украины. Однако теперь у них появилось как бы легитимное руководство – избранное, правда, без украинских и независимых международных наблюдателей.
В начале декабря боевые столкновения продолжаются, а "правительства" "республик" разрабатывают нормативные документы и законодательные акты, стремительно обзаводясь необходимыми государственными институтами – таможней, налоговой, начинают строить банковскую систему.
Окончательный срыв договоренностей Минска-1 вылился в новую встречу в столице Беларуси, она еще свежа в памяти у всех. После тяжелых переговоров в "Нормандском формате" (президенты Украины, России, Франции и канцлер Германии) появился новый документ.
Перемирие началось с массированного обстрела армиями ЛНР и ДНР украинских войск, запертых в Дебальцевском котле. Правда, впоследствии тяжелые вооружения все же были отведены с обеих сторон, хотя взаимные подозрения остаются сильны.
Главным итогом переговоров и Игорь Плотницкий, и Александр Захарченко считают возможность в будущем "помочь измениться Украине". Очевидно, подразумевается, что выходить из состава Украины ЛНР и ДНР не намерены.
Тем не менее, согласно сообщениям из "республик" в них уже готовы к работе собственные "Госбанки", "Пенсионные фонды". Проблему составляют лишь деньги. И в Луганске, и в Донецке из-за дефицита наличной гривны теперь имеет хождение российский рубль. (Хотя в п. 8 Второго минского соглашения идет речь о том, что Украина восстановит управление сегментом своей банковской системы в зоне конфликта.)
Впрочем, и об оговоренных социальных выплатах, включая пенсии, для жителей "республик" со стороны Украины пока не идет речи. И до новой Конституции, и до новых местных выборов, и до контроля Украины над государственной границей еще далеко – все это обозначено как "до конца 2015 года". Но до тех пор многое может поменяться и в самих "республиках", и в их видении будущего.
