Янина Соколовская, политэксперт
В Киеве были убиты два представителя Украинской православной церкви — клирик Киевской митрополии Роман Николаев и инокиня Флоровского Вознесенского монастыря Алевтина. Первого – застрелили на киевской Оболони, вторую убили в ее квартире на Подоле.
Оба преступления нераскрыты, но уже получили церковно-политические последствия. Патриарх РПЦ отправил письмо предстоятелю УПЦ митрополиту Онуфрию, в котором заявил, что "особую озабоченность вызывает тот факт, что злодейские убийства священника и инокини совершены в то же время, когда продолжаются захваты храмов Украинской Православной Церкви, а в общественном пространстве звучат ложные обвинения и угрозы в адрес ее священнослужителей, монашествующих и мирян".
Затем и митрополит Онуфрий заявил, что "эти трагедии являются победой не жестокости и ненависти, а веры и смирения". Но реакция мирян не была смиренной. Они заговорили о том, что от УПЦ отпугивают прихожан, а ее священнослужителям дают понять, чего им может стоить их путь и как он способен оборваться.
Читайте также: Опубликованы фотороботы подозреваемых в убийстве священника в Киеве
То, что молебны православных церквей на киевской Владимирской горке не закончились столкновениями верующих, "компенсировалось" убийствами, о которых еще будут долго говорить.
Традиционно в любом "деле", посвященном хоть гибели журналистов, хоть священников, силовики ищут экономическую версию, которая для них милее профессиональной. Политиков и журналистов у нас убивают по финансовым причинам, за "неотданные долги". С монахиней и священником сложнее – они прибылей не имеют, кредиты не берут, даже от банковских счетов и идентификационных кодов отказываются. Потому версия их гибели может быть только профессиональной. И поэтому эти дела вряд ли будут раскрыты.
Читайте также: Владимир Креститель – просветитель земли Русской
Канули в Днепр те милые времена "попередников", когда монахини Покровского монастыря сначала исчезали, а потом возвращались целехоньки. Теперь время другое, железное.
Сейчас и тридцати сребреников не нужно, чтобы кричать "долой московского попа", рассказывать, что они "для Москвы деньги собирают на оружие, убивающее украинцев" и нести прочую псевдо-патриотическую чушь, расшатывающую не Церковь, а украинского государство, столпом которого эта церковь является.
Она остается государствообразующей не только потому, что президент Порошенко – дьякон УПЦ, но и от того, что ее Устав объявил ее церковью украинского народа. Добиться этого смог светлой памяти митрополит Владимир, украинский человек, выросший в селе Марковцы, живший скромно, мысливший обширно, реформировавший УПЦ и добившийся предоставления ей широчайших, фактически автокефальных прав.
Смотрите фотоленту: Молебен и крестный ход в память о князе Владимире
Священники и епископат УПЦ, выразившие протест донбасской войне, остались в зоне АТО "со своим народом". Они – доказательство того, что все люди в Украине работают, и только военные и священники – служат. Они под обстрелами перемещаются по зоне АТО, чтобы служить "согласно расписанию". Из всех донбасских священнослужителей только двое покинули зону АТО и были лишены права служения. Остальные – остались. Иногда — с семьями, зачастую – подвергаясь гонениям со стороны тех, кто не хочет разбираться, где – агрессоры, а где Украинская церковь.
Еще до начала кровавых событий представители УПЦ говорили о том, что клеймение ближних словами "фашист" и "бандеровец" станет сигналом к развалу страны. Сейчас мы можем убедиться в справедливости этих слов. Надежду дает то, что агрессивная риторика стихает быстрее, чем выстрелы, и люди начинают слышать друга. Те, кто в этот период затишья убивают священников, идут не за финансовым, а за политическим результатом, они раскачивают хрупкий мир, который лучше доброй ссоры. И настороженное молчание паствы становится им ответом.
