Верховная Рада приняла в первом чтении президентские изменения в закон о прокуратуре относительно прозрачности деятельности Специализированной антикоррупционной прокуратуры. Данный документ входит в так называемый безвизовый пакет и принят в рамках выполнения рекомендаций МВФ.
Правда, законопроект уже вызвал беспокойство в Евросоюзе. Как пояснил посол ЕС в Украине Ян Томбинский, внесенные в закон правки угрожают независимости Антикоррупционной прокуратуры, предоставляя слишком много полномочий генпрокурору.
Читайте также: МВФ заставит украинскую власть проводить реформы — Найман
Действительно ли появились реальные угрозы для незаангажированной работы Антикоррупционной прокуратуры, радиостанция Голос Столицы узнала у адвоката Маркияна Галабалы.
Как вы оцениваете новый законопроект?
– Конечно, упрощенный порядок отбора новых кандидатов на должность антикоррупционного прокурора расширяет полномочия генерального прокурора. А поскольку у нас прокуратура и генпрокурор остаются подконтрольными президенту, то очевидно, что этот законопроект предусматривает расширение полномочий главы государства.
Какие положения этого документа является угрозой для независимой работы Антикоррупционной прокуратуры?
– Действующая редакция закона о прокуратуре предусматривает механизм, когда конкурсная комиссия выбирала трех кандидатов на должность антикоррупционного прокурора, а генеральный прокурор уже выбирал из них одного человека, который ему нравился.
Законопроект, который приняли сейчас, предполагает, что количество кандидатов уменьшилось до одного, но у генерального прокурора появилось право отказаться выбрать предложенную конкурсной комиссией кандидатуру. Поэтому конкурсная комиссия будет работать-работать, а прокурор может с этой кандидатурой не согласиться, при этом отказ не должен быть чем-то мотивирован.
То есть статус этой конкурсной комиссии может быть сведен на нет.
Эксперты постоянно утверждали, что президент создает комфортные условия работы для Виктора Шокина. А сейчас генпрокурор вроде бы написал заявление об отставке. Это что-то меняет?
– Конечно, меняет. На законодательном уровне предусмотрена четкая иерархия и структурированность Генеральной прокуратуры как государственного органа, и фигура главы этой структуры имеет чрезвычайно важное значение.
Но, независимо от того, кто будет на должности генерального прокурора, все равно мы видим за всем этим присутствие президента.
То есть Петр Порошенко стремится руками генпрокурора контролировать Антикоррупционную прокуратуру?
– Однозначно. Президент хочет влиять на руководителя специализированной прокуратуры, так как специфика работы Антикоррупционного бюро предполагает, что оно занимается высокопоставленными чиновниками, политиками высокого ранга. Соответственно, НАБУ добросовестно влияет на общую картину политической жизни.
На данный момент у нас игроками политического пространства остаются исключительно политические субъекты – правительство, народные депутаты и так далее. И сейчас действующая Генеральная прокуратура вообще бессильна, она никоим образом не влияет на высокопоставленных коррупционеров.
А с началом работы Антикоррупционного бюро этот орган сможет реализовать свои полномочия и будет влиять на картину политической жизни. Я думаю, президент не заинтересован, чтобы был какой-то независимый игрок на этом политическом поле.
В новой редакции предусматривается, что теперь можно будет досрочно увольнять антикоррупционного прокурора, которого избирают на пять лет…
– Да. Нюанс этого законопроекта в том, что меняется не только процедура назначения, но и процедура увольнения антикоррупционного прокурора. Если он не будет устраивать генпрокурора или людей, которые за ним стоят, то появляются дополнительные рычаги, чтобы отстранить его от должности.
Ранее в эфире радиостанции Голос Столицы директор консалтинговой компании "Партия власти" Елена Дяченко высказала мнение о том, что антикоррупционные ведомства в стране создаются только для отчетности.
В то же время управляющий партнер Национальной антикризисной группы Тарас Загородний считает, что антикоррупционная прокуратура является орудием давления на политических оппонентов.
