Генеральная прокуратура Украины назвала виновных в трагедии под Иловайском. По словам зампредседателя ведомства Анатолия Матиоса, вина за произошедшее лежит на пятом батальоне территориальной обороны "Прикарпатье".
"Они совершили преступление, потому что стали первопричиной массового эффекта домино в зоне Иловайска. Значит, служили-служили и сделали то, что сделали – оставили место несения службы, обнажили фланг и поехали через всю Украину со штатным оружием, на школьных автобусах",− заявил Анатолий Матиос. Но не сказал, почему у них были только школьные автобусы, и кто поехал за ними.
Подробнее о тех событиях радиостанции Голос Столицы рассказал боец батальона "Донбасс", старший стрелок-пулеметчик Валерий Лавренов, который вышел из Иловайского "котла".
С чего все началось?
Вся эта история началась еще 10 августа. Десятого августа мы впервые зашли в Иловайске, где примерно в четыре часа у нас был подъем, а в шесть начался штурм. Десятого августа "Донбасс" первый раз зашел в Иловайск.
Имеется в виду, вы начали штурмовать город?
− Да. Мы зашли. Проблема была, прежде всего, в разведке. Разведки как таковой не было, беспилотников также не было.
Командование и ваши ребята говорили, что не надо туда заходить, потому что было ощущение что вы уже в кольце.
− Да. Это было, но позиции были заняты противником заранее. То есть, седьмого числа туда уже не нужно было даже заходить. По крайней мере, теми силами, которыми заходили мы.
А какими силами? У вас были танки, БТРы? Что было с патронами?
− БТР у нас был, мы на БТРе туда доехали на одном двигателе, но когда пришло время БТРа, то в нем просто не работал пулемет. У нас была "ЗУшка" и все. ПКМ, гранатометы ручные. Больше ничего не было у нас. Главная проблема была − это связь, разведка и недостаток бронетехники. То есть в какое-то время пошла команда первому отделению, была определена группа из 15-20 человек, и мы вышли в правый фланг. Хотя в правый фланг мы даже не должны были и смотреть, там были наши. И мы зашли в железнодорожное депо.
А наши − это кто?
− Я даже не уточню. Там и "Шахтерск" был…
Кажется, Маломуж рассказывал, что еще 6-7 августа было видно и понятно, что высоты под Иловайском заняты противником.
− Да, зеленка − километров пять лесополосы − это были их позиции, там были закопаны их танки. Мы четко обрисовали их позиции, а когда мы позицию проходили, уже там бронетехники не было. Но на полях, на полевых дорогах были четко выражены следы танка, БМП, БМД, то есть тяжелой бронетехники и совсем легкой. То есть силы там были очень большие.
Почему вы шли через этот "зеленый коридор", кто его создал?
− Мы две недели там находились, неизвестно почему, ожидали помощи. Но уже было понятно, что ее не будет. Еще 23-го числа, 24-го… и 25-го, и 26-го. Помощь подходила только из батальона "Херсон" − это совсем необстрелянные ребята, они контракты подписывали на охрану общественного порядка в уже освобожденных городах.
А сколько вас там было вообще войск? Тысяча, две?
− Не было нас тысячи и двух тысяч не было. Человек 400-500 было.
500 человек, с командирами, и ни один не имел телефона?
− Телефоны были, связи не было. Это СМС, а прямо по телефону трудно было дозвониться, а звонить куда в 102…
Ну у Минобороны же есть городской телефон!
− Я вас прошу. Никто не звонил, тем более что у нас были командиры.
Подмоги нет…
− Подмоги нет. Подмога такая − "двухсотых", "трехсотых" отвозят, а привозят совсем необстрелянных ребят. Вообще, мы поехали туда на час. На час мы заехали поймать минометный расчет, и второй раз мы зашли в Иловайск. То есть не десятого числа, а после десятого, через неделю. Зашли в Иловайск и на утро у нас был первый бой. И тогда был последний приказ единственного адекватного, мне кажется, командира, который у нас был − на отступление. И он пропал. Ну, а дальше парадом стал командовать другой, они там себе собрались и играли в оловянных солдатиков. Мы полдня зачищаем половину города и затем возвращаемся в круг, у нас там были посты…
Вы отходите, и эти все позиции снова занимают…
− Мы отходим и на утро это опять та же работа. Мы возвращаемся в школу, там идут минометы, гаубицы, кроют "Градами", то есть все там было пристреляно. Ну вот ночь переживали, потом на утро опять то же самое. В конце концов они уже и танками валили прямой наводкой, связь нашу они полностью прослушивали, то есть они знали каждое наше движение. Максимум неделю можно было там находиться. И можно было бы выйти без потерь. Хотя до того, как мы сюда зашли, они все высоты уже заняли и просто ждали нас, когда мы наконец выйдем. У нас не было даже карт. Когда мы заходили в некоторые города, которые освобождали, то не было даже плана операции − вот есть город и надо его освободить.
То, что наша артиллерия наводилась по картам Google − это не шутка?
− Конечно, не шутка. У меня был такой случай, когда мы с Гордеевым сидели на посту, отработала артиллерия, и в нашу рацию мы услышали, что работает наша артиллерия. То есть наша артиллерия опять работала по нам. Так бывает.
