В Украине процветает незаконная добыча янтаря. В прошлом году количество этой ископаемой смолы, добытой нелегальным способом, составило около 300 тыс. тонн. Глава Государственной службы геологии и недр Николай Бояркин в эфире радиостанции Голос Столицы заявил, что такая тенденция грозит экологической катастрофой.
Чем занимается Госгеонадр? Что входит в вашу деятельность?
— Госгеонедр занимается выдачей специальных разрешений, а также контролирует разработку месторождений и, соответственно, дальнейшее использование недр Украины. Все должны понимать, что недра Украины принадлежат народу Украины. Это закреплено в Конституции и закреплено Кодексом Украины про недра.
Как выдаются разрешения на добычу ископаемых?
— Сейчас действует совместная деятельность между недропользователем и той фирмой, которую он нанимает. Эта совместная деятельность в большей степени скрывается. Скрывается уплата налогов, уплата ренты…
А как это происходит?
— Давайте так, это не преступная деятельность. То есть, хочу сказать, что деньги, полученные в результате совместной деятельности, идут на закупку необходимых материалов, идут на закупку техники, на все, что угодно, но только не в бюджет. Но поступления от такой деятельности все равно минимальны. Поэтому есть поручение премьера Украины о разделе ресурсов, где государство будет иметь 50% от полученной продукции. Планируется, что будут рассчитываться продукцией, а продавать через посредников, но государственных. Это очень прозрачный механизм.
В перспективе, когда это может стать реальностью?
— Я думаю, что это уже произойдет в этом году. Потому что весь прошлый год мы работали, организовывали совещания с недропользователями. И в принципе я вам хочу сказать, что недропользователи ничего не имеют против того, чтобы перейти на соглашения о разделе продукции, так как они действительно более прозрачные. И все эти разговоры о сокрытии платежей закончатся наконец.
Вы уже восстановили аукционы по выдаче специальных лицензий на пользование недрами?
— Эти аукционы стали открытыми с 2015 года. Мировая практика говорит о том, что если не все разрешения, то большая их часть, должна идти только через аукционы. Поэтому и было очень много вопросов к распределению таких спецразрешений через аукционы. Эта процедура была закрытой. Сейчас мы можем сказать, что эти аукционы являются прозрачными, они открыты. Осталось только одна проблема — это согласование областными советами таких решений о предоставлении специальных лицензий через аукционы.
Возникли некоторые вопросы по последнему аукциону на спецразрешения. Это было два нефтегазовых месторождения в Харьковской области. Вас не смущает момент регистрации компаний, которые выиграли аукцион?
— Нет. Во-первых, нужно сказать, чтобы все понимали, что такое аукционы. Аукционы — это мероприятия, где выигрывают ценой. Кто дал наибольшую цену, тот и выиграл. Это во-первых. Во-вторых, эти компании могут быть созданы и за три дня до аукциона. И это не оказывает никакой негативной реакции. Потому что они могут быть созданы иностранными компаниями. По нашему законодательству, принимать участие в аукционе или брать в пользование недра могут только украинские компании. Поэтому многие инвесторы, которые заходят в Украину, создают новые украинские компании.
А какой процент от этих спецразрешений потом действительно разрабатывается?
— Мы сделали инвентаризацию всех специальных разрешений, которыми сейчас пользуются. С 5500 специальных разрешений 1500 не работают уже более двух лет.
А какая ситуация сейчас с добычей янтаря?
— Янтарь всегда был интересен, его всегда добывали, и можно сказать, что всегда добычи было проблемными. В настоящее время действует очень малое количество спецразрешений на его добычу. Они выданы лишь нескольким предприятиям.
А вообще кто-то легально все-таки работает?
— Есть легальные предприятия. Это "Янтарь Украины". Государственное предприятие "Укрбурштин", частное предприятие "Солнечное ремесло". И еще есть предприятие, которое владеет лицензией на добычу янтаря. Я бы хотел сказать, почему сейчас стала такая критическая ситуация по его добычи. На него очень большой спрос. А первая страна, которая является ее покупателем — это Китай.
То есть за последнее время Китаю стал очень нужен наш янтарь?
— Да, у них вера в то, что каждый китаец должен обладать янтарным изделием, это обязательно. Если верить легенде, то они на этот янтарь ругаются, а потом раз в два года на какой-то праздник они его сжигают. То есть им раз в два года нужен янтарь. А янтаря в мире не очень много.
Примерно какие суммы поступают в бюджет от легального бизнеса и во сколько оценивается нелегальный?
— Я могу вам сказать, что в 2015 году официальное производство янтаря составило четыре тонны, неофициальное — это от 120 до 300 тонн примерно. Это катастрофа. Камень добывается неофициально, он добывается насосами и разрушается земля. И самое обидное в этой ситуации, что помпами получают примерно 20-30% этого камня, а 70% остается дробленым.
То есть они 70% просто портят?
— Да. И полностью разрушают экологию. Это первое. Во-вторых, отсутствует безопасность труда. Я слышал по крайней мере такие ситуации, что там люди и оставались, на этих полях, и никто не знает о таких случаях. Вообще это очень большая катастрофа для региона, для природы, для экологии. Это катастрофа в принципе. Понимаете, вот сейчас найти инвестора, который вложил бы в это деньги, очень трудно. Почему? Потому что мы уже не понимаем в принципе, где есть залежи янтаря, а где нет: они все перекопанные.
А какая цена на этот камень?
— Цена зависит от его величины. Насколько я знаю, сейчас цена за один килограмм янтаря от четырех до восьми тысяч долларов.
Каким образом легализация будет способствовать тому, что не будет экологической катастрофы?
— Мы выступаем за то, чтобы этот закон как можно быстрее прошел второе чтение. Он неплохой, этот закон, мы договорились с депутатами организовывать круглые столы и конференции по этому поводу. Постараться объяснять важность этого закона, необходимость законной добычи. Мы призываем и настаиваем на том, что необходимо выдавать специальные разрешения на геологическое изучение, на геологическую разведку добычи янтаря. Что нам дадут спецразрешения? Спецразрешения — это, во-первых, легализация рынка и контроль государства. Во-вторых, спецразрешения — это социальные блага для общественности. Спецразрешения — это налог в местные и государственный бюджет.
То есть часть из этих спецразрешений идет в местный бюджет?
— Да, 5% остается в местном бюджете, 15% остается в областном бюджете и 5% идет в районный бюджет. Хотел бы подчеркнуть, что спецразрешения позволяют развивать ювелирную отрасль. А самое главное они создают легальные рабочие места и помогают сохранить экологию страны. Если будет официально добываться янтарь, то не будет вреда и не будет никакой мафии.
К слову, ранее в эфире 106 FM общественный деятель, правозащитник Николай Ляхович заявил, что экологи из ЕС не остановят нелегальную добычу янтаря в Украине.
Ранее советник главы МВД Антон Геращенко заявил, что компания "Укрбурштын" используется в качестве прикрытия нелегальной добычи янтаря. Эксперт Дмитрий Выдолоб в эфире радиостанции Голос Столицы рассказал о реальном уровне контрабанды минералов.
В свою очередь, эколог Татьяна Тимочко в эфире радиостанции Голос Столицы заявила, что территории незаконной добычи янтаря не являются зонами экологического бедствия. При этом, по словам Тимочко, добычу "солнечного камня" необходимо узаконить.
