Роман Степняк
Позднее в дополнение к документу следовали списки запрещенных картин, которых, по разным данным, то ли 150, то ли все 400. Появлялись все новые и новые имена, на которые накладывалось табу. К концу минувшего года, казалось, весь арсенал запретительных мер был исчерпан и дальше двигаться было некуда. Но тут постучали с Госкино и намекнули, что надо быть поосторожнее даже с картинами "большого друга Украины" Эльдара Рязанова. Под подозрение попал фильм "Ирония судьбы, или С легким паром!" из-за крошечной роли Валентины Талызиной, которая имела то ли смелость, то ли неосторожность подписаться под письмом "в поддержку оккупации Крыма".
Осознав весь абсурд такого заявления, в Госкино вскоре смягчили свой вердикт, переадресовав его происхождение к СБУ: мол, если оттуда поступит такая команда, мы тут же выполним! Вероятно, сотрудники службы безопасности, как и главный герой фильма, также не против традиции каждый год 31 декабря ходить в баню, поэтому такой отмашки не дали, и некоторые отечественные телеканалы все-таки чудесную новогоднюю историю на экраны выпустили.
Тем не менее, редкие случаи, когда на экраны попадает кое-что из полузапрещенного перечня, не дают покоя чиновникам околокультурной тусовки, которые "регулярно фиксируют нарушения со стороны телеканалов и манипулирование датами изготовления теле- и кинопродуктов". "Ну как же так!" — восклицают блюстители законодательной чистоты и созывают совещание за совещанием.
По-прежнему важнейшее из искусств
А вот здесь я полностью солидарен со всей чиновничьей ратью во главе с министром культуры Вячеславом Кириленко. Без обсуждения создавшейся ситуации никак нельзя, ведь такого размаха киноцензуры в мире никогда не было, так что схемы нужно вырабатывать самостоятельно. Хотя кино и раньше запрещали не раз по самым непредсказуемым поводам.
Историки синематографа подтверждают, что практика запрета фильмов по морально-этическим или политическим соображениям имеет многолетнюю историю и уходит своими корнями ещё в эпоху немого кино. Едва ли не первым попал под жернова киноцензуры знаменитый "Броненосец Потемкин" Сергея Эйзенштейна. В цивилизованных Франции и Германии запрет продержался более 20 лет и все из-за боязни распространения "большевицкой революционной пропаганды".
В 30-годы, чтобы не обижать вождя фашисткой Германии Адольфа Гитлера, в США была запрещена кинокомедия Чарли Чаплина "Великий диктатор". Заокеанские правители тогда еще не знали, на чей стороне они будут спустя несколько лет и не хотели портить отношения с вероятным союзником.
Особо жесткой была киноцензура в фашистской Германии. Некоторые фильмы не успевали даже смонтировать, как тут же появлялся цензор. При этом речь шла не только о картинах с каким-то политическим контекстом. Достаточно было просто не соответствовать вкусам идеологам "нового общества", как случилось с мелодрамой "Зачарованный день" Петера Певаса: цензоры сочли чрезмерно эмансипированной героиню, решившую уйти от своего обывателя-жениха.
Читайте также: Прощай "Ирония судьбы": идеологическая полукастрация
В Советском Союзе все, что появлялось на экранах, имело четкую идеологическую заданность в полном соответствии с лозунгом "Из всех искусств для нас важнейшим является кино". Борьба с чужим кино велась централизованно, советским людям смотреть абы что не рекомендовалось. И если в ранние годы советской власти иностранные картины для просмотра просто не допускались, то в эпоху развитого социализма, когда наступила культурная оттепель, ведомство товарища Суслова, секретаря ЦК КПСС по пропаганде, всячески ограничивало поступление в прокат зарубежных картин, а те, которые пробивали себе дорогу, демонстрировались в третьеразрядных кинотеатрах. Правда, в отличие от наших времен, в СССР официально никакие фильмы запрещенными не объявлялись, но все причастные к их распространению могли быть уволены с работы, исключены из партии и даже оказаться в психиатрической больнице с целью переосмысления своей роли в историческом процессе "построения коммунистического общества".
От Пхеньяна до Ирана
Не хочу быть уличенным в предвзятости, но советский вариант киноцензуры мне представляется наиболее созвучным с тенденциями, которые берут верх в нашей стране. Ничего не поделаешь, все мы, от 25-ти и старше, включая министра культуры Вячеслава Кириленко, дети Советского Союза, и этот опыт присутствует в наших генах.
Правда, в последнее время все чаще появляются оптимисты, которые утверждают, что нам еще есть куда продвигаться. Кое-чему можно поучиться в Северной Корее — там вообще не допускается показ кинолент из "идеологически далеких" стран, а сам вопрос проката рассматривается не в плоскости содержания кинокартины и её идеологии, а в плане ее принадлежности к дружественному или враждебному государству.
Немало интересного можно почерпнуть из киноцензуры в Иране. Тегеран крайне плохо относится к фильмам, которые не вписываются в "исламский образ жизни". Здесь диапазон цензуры крайне разнообразен, под нож может попасть хоть музыкальная комедия, хоть фильм ужасов.
Читайте также: Фильм Эльдара Рязанова "Ирония судьбы, или С легким паром!". Справка
Как свидетельствует практика последних дней, в этом плане мы тоже не лыком шиты, а кое в чем даже шагаем впереди планеты всей. Наша цензура попыталась преодолеть государственную границу и пустить ростки на земле, давшей миру лозунг "Свобода, равенство, братство": посольство Украины во Франции настоятельно рекомендовало "Каналу плюс" снять с эфира фильм-расследование Поля Морейры "Маски Революции", который не отражал точку зрения официального Киева на развитие событий двухгодичной давности на Майдане и у одесского Дома профсоюзов.
На этот раз попытка не удалась, но как говорится, еще не вечер…
