Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон, для РИА Новости.
Выступая вчера, 25 сентября, с трибуны ООН, президент Грузии Михаил Саакашвили в очередной раз указал на главного, с его точки зрения, врага самостоятельной грузинской государственности – Россию. Однако на этот раз гарнир был другим, по большей части – предвыборным.
Дело в том, что парламентская избирательная кампания в Грузии вступила в свою заключительную стадию. Чуть меньше недели осталось до дня голосования. Однако выборы в национальный парламент в 2012 году сразу по нескольким причинам будут отличаться от обычной процедуры избрания депутатского корпуса.
Выборы – экзамен для Саакашвили
Во-первых, выборы парламента открывают новый избирательный цикл. В 2013 году граждане Грузии будут избирать президента, а значит, предстоящее голосование станет своеобразной генеральной репетицией перед главным событием пятилетия.
Во-вторых, цикл 2012-2013 связан с конституционными изменениями, которые вступают в силу по его завершении. Полномочия президента будут в значительной степени урезаны и перераспределены между парламентом и председателем правительства.
Но главный вопрос здесь – не формальная казуистика, а фактическая роль действующего главы государства Михаила Саакашвили и его ближайшего окружения. Третий срок для действующего президента исключен. Но ни старая, ни новая версия Основного закона не запрещают ему возглавить кабинет министров, встать во главе парламента. Или поступить еще более тонко – возглавить правящую партию и сконцентрировать в своих руках "приводные ремни" для выдвижения ее представителей на ключевые властные посты.
Но для того, чтобы приводить кого-то к чему-то, сначала надо победить на выборах в парламент. Ибо без большинства для правящей партии задача избрания премьера или спикера не может быть решена.
В-третьих, впервые за долгие годы у Саакашвили и его команды появился реальный конкурент в лице Бидзины Иванишвили, имеющего свои собственные финансовые ресурсы, позволяющие преодолеть критическую зависимость от пресловутого административного ресурса.
Отсюда и тот накал страстей, который достиг своей кульминации к последней неделе парламентской кампании. Чего стоит хотя бы недавний "тюремный скандал", показавший, что основные участники внутриполитического процесса в Грузии готовы к жесткой и бескомпромиссной борьбе.
Внешние факторы парламентских выборов в Грузии
Но одна лишь внутренняя динамика не описывает всю многомерность предстоящих выборов. Помимо "Единого национального движения", оппозиционной "Грузинской мечты" и активных поборников "третьего пути" в лице "лейбористов" Шалвы Нателашвили для грузинской политики чрезвычайно важны внешние факторы, а именно роль России и Запада.
Хотелось бы сразу оговориться. Зачастую речь здесь не идет о реальных подходах Москвы или Вашингтона, а о представлениях и стереотипах, тиражируемых как властями, так и ее противниками. И без учета этого сюжета анализ выборной динамики был бы неполным.
Вот почему, выступая с ооновской трибуны 25 сентября, Михаил Саакашвили снова обратил внимание мирового сообщества на фактор России, которая якобы "закачала" в грузинскую предвыборную кампанию миллиарды долларов с целью разрушения национальной независимости кавказской республики.
По замечанию тбилисского политолога Георгия Хуцишвили, одним из важнейших компонентов избирательной стратегии "Единого национального движения" (воспринимаемого, как команда Саакашвили) является эксплуатация представления о том, что оно – единственный надежный бастион государственности. В то время, как все оппоненты, и в первую очередь Иванишвили, рассматриваются как пророссийские силы, мечтающие о привязке Грузии к имперской российской оси.
Таким образом, противопоставлением России власть, как и в прошлые годы, старается решить сразу две задачи. Прежде всего, показать, что без нее независимость и суверенитет будут попраны. Вторым же адресатом является Запад, опасающийся российской гегемонии, а потому готовый закрыть глаза на разные несоответствия нынешнего грузинского режима высоким стандартам демократии.
И консолидированное молчание официальных американских и европейских структур по поводу продемонстрированных "тюремных" кадров показывает, что такая тактика удобна. Но она эффективна для внешней аудитории.
Внутри же страны попытки отождествления всей оппозиции с происками России уже не приносят былых дивидендов. Просто потому, что возникают другие проблемы, которые вчера еще казались не слишком значимыми. Например, обострение на дагестанском участке границы и исламистская угроза, с которой трудно совладать без определенного улучшения отношений с северным соседом.
Какой сценарий выберет Москва?
Иванишвили сделал успешную бизнес-карьеру в России. Но разве недавний идеолог грузинских реформ Каха Бендукидзе сделал ее в Америке? Да и сам действующий глава государства в оное время нес службу в пограничных войсках КГБ СССР.
Поэтому намного важнее – не прошлые достижения, а настоящая политическая деятельность. И тот же Иванишвили, повторяя тезисы о необходимости улучшения отношений с Москвой, не говорит о том, что откажется в случае своего успеха от североатлантического выбора или территориальной целостности страны. Напротив, все эти требования он регулярно озвучивает, а он сам и его представители ищут и находят контакты в Вашингтоне и в Брюсселе.
В случае же своего политического успеха он просто вынужден будет занять более жесткую позицию, ибо любой другой политик в Тбилиси не сможет без этого удержаться на вершине истэблишмента.
Другой вопрос – рационализация конфликта с Москвой. То есть не разрешение, а переход хотя бы от сакрализации противоборства к прагматике. Теоретически, Иванишвили мог бы пойти по этому пути.
Однако что в таком случае готова сделать Москва? Известно, что официальные лица в РФ не готовы идти на разговор с Саакашвили. Но что произойдет, если нынешний грузинский лидер перестанет возглавлять государство и станет лишь вождем партии? То есть формально не будет занимать государственных постов...
Станет ли Кремль разговаривать с кем-то из его ближайших соратников? С тем же Вано Мерабишвили, например, который не в меньшей степени ответственен за нынешнее положение дел…
Пока здесь вопросов больше, чем готовых ответов. Начиная с 2008 года, когда дипломатические отношения между двумя странами были разорваны, Москва, похоже, так и не выработала некую линию поведения на грузинском направлении. Считать таковой действия по отношению к Абхазии и к Южной Осетии не представляется возможным, ибо данная тема уже не первый год является самостоятельным сюжетом.
Таким образом, пока не ясно, что станет делать Кремль после 1 октября 2012 года. И это создает еще одну, дополнительную интригу грузинского избирательного цикла.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
