Роман Степняк
Президент Петр Порошенко, поздравляя журналистов с профессиональным праздником, подчеркнул: "Свобода слова является одним из крупнейших достижений Украины после Революции Достоинства и является краеугольным камнем демократии. Я всегда защищал и буду защищать свободу слова в любых ее проявлениях".
Сказано хорошо. К этим словам я бы осмелился лишь добавить несколько штрихов. Свобода слова в Украине была и до Революции Достоинства. И было ее тогда ничуть не меньше, чем после Революции. Особый шарм постреволюционной свободе слова придает деятельность интернет-портала "Миротворец", тщательно отслеживающего всякого, кто не согласен с официальной точкой зрения, включая в списки неблагонадежных журналистов сразу тысячами.
"Дореволюционная" журналистика была немного другой. После долгих лет жесткой идеологической советской цензуры, когда заглавным было умение выкладывать смыслы между строчек, вдруг оказалось, что запретных тем не существует и можно писать обо всем. Это были голодные девяностые, когда вчерашние акулы пера, еще недавно владеющие определенными общественными привилегиями, вынуждены были добывать нелегкий хлеб на разоренном информационном поле.
Помню, как завистливо смотрели коллеги на тех, кому удавалось закрепиться в какой-нибудь серьезной зарубежной газете, пусть даже российской, а уж записаться в стрингеры какого-нибудь европейского или американского издания и вовсе представлялось вершиной профессионального роста.
Но вскоре все очень изменилось. Бытовавшая среди выпускников факультетов журналистики мысль о том, что единственным работодателем для них является читатель или зритель, канула в лету, на смену социалистических идеологем, никак не подкрепленных практикой, пришла жесткая формула рыночных отношений. Журналистский труд стал таким же товаром, как любое другое занятие.
Преодолев романтический этап независимости, средства массовой информации попали под влияние различных групп и кланов. Наиболее дальновидные предприниматели, которых потом назовут олигархами, поняли, что они чего-либо стоят лишь в свете телекамер и рассказов в печатных СМИ.
Пока олигархи делили имущество постсоциалистической страны, и этого достояния хватало на всех, роль журналистов сводилась к пристойному освещению этого занятия, — нельзя было допустить, чтобы кто-то назвал все это понятным словом "грабеж". Но где-то на рубеже тысячелетий ситуация изменилась, все, что плохо лежало, было прибрано к рукам, и наступила эпоха нового передела собственности.
Поскольку в течение сжатого десятилетия власть и бизнес стали близнецами-братьями, а лица, отстраненные от власти, не имели шансов добиться серьезных успехов практически в любой сфере коммерческой или производственной деятельности, все усилия новых элит были направлены на борьбу за власть. Или хотя бы доступ к ее рычагам.
В этой борьбе особая роль отводилась средствам массовой информации. Антипрезидентское движение "Украина без Кучмы" возникло благодаря "Делу Гонгадзе". Известного журналиста, одного из последних романтиков профессии переходной эпохи от социализма к "дикому" капитализму, было принесено в жертву этой беспощадной борьбе. "Дело Гонгадзе" было задумано как проект на многие годы, и именно оно сыграла заметную роль в украинской политике.
После Гонгадзе украинская журналистика приобрела преимущественно политический смысл и всяк, кто не вписывался в это пространство, не мог рассчитывать на профессиональный успех. В политическую журналистику вкладывались большие средства, как грибы после дождя появлялись разные медиа-холдинги, покупались и продавались телеканалы и газеты, а лишившиеся своих медиаресурсов олигархи превращались в забытых и неинтересных предпринимателей. Вспомним хотя бы бывших законодателей мод в информационном пространстве Сергея Тигипко или Валерия Хорошковского, оставшихся без своих медиахолдингов, — кто теперь всерьез вспоминает о них, как о серьезных игроках на политическом поле страны?
После Революции Достоинства власть оказалась в руках у тех, кто параллельно с крупными корпорациями владел солидными медиахолдингами. Петр Порошенко, контролируя "5 канал" стал президентом страны. Игорь Коломойский, собственник канала "1+1" стал губернатором ключевого региона. Сергей Левочкин, имеющий отношение к "Интеру", является одним из руководителей оппозиционной фракции.
Подконтрольные олигархам СМИ после Революции Достоинства включились и в горячую войну, следуя известному принципу: если война не показана по телевизору, то ее и вовсе нет. Журналисты ежедневно доказывают телезрителям и читателям, что такая война идет, при том на телеэкранах и в газетах она куда ожесточеннее, чем на самом деле.
Читайте также: День журналиста. Эксперт о свободе слова и "надоедливых мухах" для чиновников
Журналисты, что по природе не присуще людям гуманитарных профессий, зачастую не способствуют миротворческим идеям, и даже сам принцип миротворчества рады превратить в свою противоположность. Ведь трудно представить более воинственного средства информации, чем известный "Миротворец", записавший в пособники террористов пять с лишним тысяч журналистов.
Ну а если кто-то из нашего брата все-таки против войны, то ему уготована участь в лучшем случае Руслана Коцабы, который отбывает наказание за призывы к миру. О худшем варианте не будем — сегодня ведь все-таки праздник.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. Ответственность за цитаты, цифры и факты, приведенные в тексте, несет автор.
