РИА Новости Украина – Радиостанция Голос Столицы
Следственный комитет России возбудил уголовное дело против украинского пранкера, которого обвиняют в распространении недостоверной информации о количестве погибших во время пожара в Кемерово. Отмечается, что следствие намерено ходатайствовать перед судом о заочном аресте. Также обещают в ближайшее время объявить украинца в розыск.
Сообщалось, что для своего канала в YouTube, во время пожара в кемеровском торговом центре он звонил в госучреждения и, представляясь сотрудником МЧС, говорил о 300 погибших. Никита Кувиков, который известен в Интернет как Евгений Вольнов, в разговоре со СМИ подтвердил, что выкладывал ролики в YouTube и добавил, что цифру взял, подсчитав количество мест в кинозалах.
Какие последствия для Украины будет иметь поступок пранкера, в эфире радиостанции Голос Столицы спрогнозировал политтехнолог Дмитрий Раимов.
Как Вы можете расценить действия этого человека?
– Абсолютно просто, это – политический шаг, другое дело – это его объяснения, почему он это сделал. Действительно, он разместил у себя на YouTube-канале объяснение, почему он это сделал. Он заявил, что считает свое поведение неким таким политическим шагом.
То есть, может быть, что это такой вид информационного терроризма что ли, потому что его информация дошла до людей на митинге, и когда они встречались с вице-губернатором на площади, они оперировали этими цифрами и пытались обвинить местные власти в том, что они скрывают количество погибших и пострадавших. То есть фактически это такой себе стиль информационного терроризма.
А юридическая оценка этому – очень простая. Конечно же, наказание. Потому что на нынешнем этапе отношений между Украиной и Россией любые действия внутри другого государства будут восприниматься как диверсия и как информационная атака.
Потому, скорее всего, российские власти, конечно же, запустят уголовное преследование. У нас до сих пор действуют совместные договоренности о выдаче преступников, и они обратятся в Украину о выдаче этого джентльмена для того, чтобы привлекли его к ответственности.
По Вашему мнению, правильно ли он поступил?
– Кому-то это нравится или не нравится. С точки зрения государства, конечно, он навредил. Потому что везде теперь фигурирует то, что это сделал украинский пранкер, то есть фактически украинский информационный террорист, и для украинского государства это негативно будет будет отображаться на имидже.
Вопрос только, как поведут себя украинские власти. То есть, поддержат ли они это, дадут ли добро на то, что семьи страдали еще больше, что люди переживали еще больше, что фактически насмеялись над смертью детей. Или наоборот, они займут правовую европейскую позицию. Вот от этого будет зависеть уже дальнейшая история.
Пока что мяч – на стороне России. Дальше, скорее всего, перейдет на нашу сторону. И уже как мы себя поведем, будет зависеть, пострадает ли наша репутация.
Выдаст ли Украина этого человека?
– Понимаете, если мы, например, не отреагируем на документы, которые придут из Генеральной прокуратуры РФ, и таким образом спрячем человека, который обоснованно или необоснованно обвиняется в преступлении в России, мы нарушим международные договора.
А чем это может быть чревато для нас? Во-первых, нам никто не выдаст ни одного преступника на территории России. Подчеркну, что генпрокурор неоднократно показывал документы переписок с Генеральной прокуратурой России, значит, там идет коммуникация. То есть нет такого, что силовики не общаются между собой. То есть, скорее всего, они где-то даже совместно борются с преступностью, просто это не афишируется. Это вопрос уже силовиков.
Если мы не отреагируем на этот запрос, это нарушение международных договоров – сокрытие преступника на территории своего государства. Мы не Израиль, который говорит, что мы своих не выдаем. То есть у нас есть прямые договора.
А что будет делать Россия? Конечно же, раздувать этот скандал как можно больше, только здесь уже не распятый ребенок, который был мифический, а реальных 60 с небольшим, к сожалению, не помню точной цифры погибших в торговом центре, и человек, который занимался, по убеждению РФ, информационным терроризмом.
Читайте также: Трагедия в Кемерово: в МЧС заявили, что пропавших без вести нет
Как для передовицы какого-нибудь европейского издания, это прекрасная новость – смерть детей и украинцы над ней издеваются. То есть ничего хорошего. Я бы выдавал. Если честно, на месте государства я бы придерживался позиции, что когда не знаешь, как поступить, поступай по закону.
Сейчас фокус внимания перешел от российских чиновников к украинскому пранкеру. Возможно, за этим что-то скрыто?
– Я думаю, что нам, в принципе, всем плевать, что говорят на российском телевидении. А не плевать на то, что говорится на европейском телевидении, потому что от этого зависит репутация Украины, получение кредитов, поддержка международных институций, много чего другого. Вот здесь намного все важнее.
То есть пока это находится на уровне российской пропаганды внутри страны, нас это не особо касается. Нас там и так, будем честно говорить, не очень и любят. А если это все перейдет на уровень британской прессы, американской прессы, и разных европейских стран – Чехии и Австрии, у которых есть сомнения по поводу санкций по отношению к России, тогда, конечно, нам нужно, мягко говоря, поднапрячься.
Потому что заголовки будут звучать как «украинцы буквально смеются над смертями детей», тогда нам нужно активно принимать какие-то действия. Сейчас мы получим этот мяч со стороны России в виде запроса, и если мы его не подтвердим, то есть не выдадим… тогда мы будем фактически покрывать человека, который смеялся над смертью детей.
Конечно же, его объявят шпионом, агентом СБУ, без сомнения, так оно и будет. Но для европейцев будет выглядеть примерно так, как было, например, в Германии, когда люди, кажется, сирийцы, напали на девушку, там были масштабные митинги и протесты.
Стоит ли что-то сейчас делать? Услышат ли нас?
– Будем говорить так, первое, украинцы могут показать, что они сочувствуют, и я тоже примкнул к тем, кто написал слова сочувствия, потому что это — смерть детей. Невозможно здоровому человеку не соболезновать, когда умирают дети.
А что касается государственной позиции, то есть, более системной, то когда не знаешь, как поступить, поступай по закону. То есть, если придут документы со стороны Генеральной прокуратуры РФ, ГПУ должна будет действовать по процедуре: расследовать, давать оценку, и если там нет политических мотивов – что очень важно, то есть у нас есть право не выдавать, если есть политические мотивы – так вот, если нет политических мотивов, то вести эту процедуру до конца, если есть политические мотивы, доказать их и оставлять нашего гражданина внутри страны, но придерживаться международных договоров, потому что одно дело – это посмеяться над темой типа смерти детей, а с другой стороны, уравняться России по поводу невыполнения договоров.
Потому что мы говорим: Россия не выполняет Будапештский меморандум, а Россия будет говорить нам: так вы не выполняете другие соглашения между нашими странами по поводу выдачи преступников. То есть мы не должны ни в коем случае вот так с государственной позиции уподобиться РФ по невыполнению международных договоров.
К слову, комментируя пожар в кемеровском торговом центре, генерал-майор Службы гражданской защиты на общественных началах Иван Криса заявил, что подобная трагедия может повториться и в Украине, поскольку в украинских ТЦ пожарные учения проводятся лишь формально.
