В офисе Государственной пограничной службы в Киеве прошел обыск. Провела его главная военная прокуратура и спецподразделение КОРД.
Согласно сообщениям, обыски проводятся по делу о вырубленном вдоль границы лесе в Закарпатье. На данный момент известно, что сумма ущерба составляет полтора миллиона долларов.
Активизацию работы правоохранителей в эфире радиостанции Голос Столицы прокомментировал политолог Александр Палий.
Как вы прокомментируете обыски в Государственной пограничной службе?
— Это означает, что нормально работают правоохранительные органы, неприкасаемых нет. То есть правоохранительные органы начинают служить обществу.
Может ли это говорить о плодотворной работе ГПУ?
— Может, но еще рано говорить об этом. Необходимо довести до суда дело. Но задержание — это тоже определенный результат. Хотя, насколько мне известно, в пограничной службе никаких задержаний пока нет.
Как вы считаете, каких результатов можно ждать от этих обысков?
— Чего-то серьезного. Потому что спикер пограничной службы говорит о том, что у следователей были все допуски туда, они могли свободно заходить, но, мол, это какой-то пиар. Посмотрим по конкретным результатам, потому что обыск — это одно, обысков происходит очень много, а задержания преступников происходят реже, доведение их дел до суда — еще реже.
Почему правоохранители в последнее время выносят выяснения отношений в публичную плоскость?
— Это не публичная плоскость. Это плоскость обысков — абсолютно легитимная, нормальная. Каждый правоохранительный орган должен быть готов, что к нему тоже придут. Мы видим, что нет неприкасаемых. Мы должны приветствовать, что правоохранители смотрят друг за другом. Так происходит во всем мире. ФБР следит за ЦРУ, а те — за кем-то еще.
Мы видели, что происходят следственные действия, конфликт интерпретаций. Или эти следственные действия обоснованы, как считает одна сторона, или необоснованы, как считает вторая. Решать их руководству, а если руководство не решит, то это сделает суд. Абсолютно нормальная демократическая практика. Мы только учимся тому, что государственные органы могут не забивать человека, а могут защищать его и противодействовать негативному влиянию других органов.
Вы верите, что встреча генпрокурора и председателя НАБУ поможет разрешить конфликт между ведомствами?
— Я надеюсь, что поможет. Потому что это достаточно опытные люди. Но это мелочи, потому что здесь нет нарушения прав людей. Здесь конкуренция между органами правопорядка, которые занимаются правоохранительной деятельностью. И наши люди от этого вообще не страдают, а получают большую выгоду. Поэтому значительно уменьшается возможность негативного влияния на них со стороны каких-то институтов в результате взаимного контроля. Это называется система сдержек и противовесов. Она у нас еще не совершенна, но она создается.
То все эти истории могут сказаться на результативности работы обоих ведомств?
— Вряд ли. В этих историях было задействовано по паре человек с обеих сторон, а ведомства достаточно большие — в ГПУ 15 тыс человек, в НАБУ — сотни людей.
Суд по делу экс-бойцов спецроты "Торнадо" перенесен на 23 августа. Как вы это прокомментируете?
— Суд учитывает, что есть давление со стороны отдельных добровольцев. Он понимает, что были "мордобои" раньше, он не может полностью открыть процесс из-за того, что там идут запугивания свидетелей и тому подобное. У нас есть такая очень негативная тенденция, что мы не доверяем суду. И, возможно, мы правильно делаем, что не доверяем, потому что он был полностью коррумпированным. Но после люстрации, ротации, очистки мы должны будем понять, что ставить под сомнение его решения — это неправильно.
Подробнее о проведении следственных мероприятий в администрации Государственной пограничной службы с места событий сообщил специальный корреспондент радиостанции Александр Ивасивка.
"Пятеро молодых мужчин и одна женщина вышли из помещения Государственной пограничной службы. Это, наверное, и были следователи военной прокуратуры, каждый из них выносил с собой довольно-таки большой полиэтиленовый черный мешок. Очевидно, что в каждом из этих больших черных полиэтиленовых мешков были документы.
Подтверждается информация, что все время представители следственной военной прокуратуры были заблокированы пограничным спецназом на втором и, кажется, на третьем этаже. Представители следственной военной прокуратуры пошли в кабинет Василия Серватюка, первого заместителя руководителя Государственной пограничной службы.
По одной из версий, они пробовали изымать у первого заместителя руководителя Государственной пограничной службы все документы, которые так или иначе касаются дела Романа Бочкалы, журналиста телеканала "Интер". Он снимал несколько сюжетов и пробовал проникать на территорию пограничных отрядов Государственной пограничной службы безо всякой аккредитации, не согласовывая такое прохождение с руководством ГПС. После того, как рассказывают, Серватюк поставил на так называемый информационный учет журналиста Бочкалу.
После этого журналиста задержали в аэропорту "Борисполь" и начали выяснять цель то ли приезда, то ли отъезда. После того Бочкала написал заявление в военную прокуратуру и, собственно, мы были свидетелями действий военной прокуратуры в отношении Государственной пограничной службы", — сообщил Александр Ивасивка.
Ранее директор Украинской политконсалтинговой группы Дмитрий Разумков на 106 FM заявил, что политические факторы влияют на возбуждение уголовных дел, а серьезные расследования по лицам, которые подозреваются в коррупции, но близки к представителям действующей власти, не проводятся.
Читайте также — ГПУ и НАБУ: Обыски, прослушка… Что дальше?
Также стало известно, что с февраля по август 2016 года НАБУ арестовало 411 миллионов гривен, 7,5 миллионов долларов и 7 миллионов евро, но в бюджет эти деньги не вернулись. По мнению адвоката Ярослава Гришина, причина в отсутствии политической воли и бездеятельности ГПУ.
