РИА Новости Украина
В среду вечером в одной из камер предварительного заключения тюрьмы в Лейпциге было обнаружено тело подозреваемого в терроризме аль-Бакра.
Как могло произойти, что самому известному заключенному Германии удалось незаметно совершить самоубийство? Об этом в эксклюзивном интервью Sputnik-Германия рассказал министр юстиции Саксонии Себастьян Гемков (Sebastian Gemkow).
Господин Гемков, что вы подумали, узнав о произошедшем в лейпцигской тюрьме?
— Первой мыслью, конечно, было: этого не должно было произойти. Конечно, было совершенно ясно, что это чрезвычайно трудная ситуация, и крайне необходимо разобраться, что, собственно, произошло. Мы этим занимались все последние часы и сегодня сообщили соответствующую информацию представителям СМИ.
Уже есть какая-то конкретная информация? Как могло случиться, что человек, подозреваемый в терроризме и сидящий за это в тюрьме, незаметно смог совершить самоубийство?
— Таково было решение руководства исправительного учреждения – разместить подозреваемого здесь. Это решение принималось совместно социальными работниками, психологами и сотрудниками тюрьмы. По результатам личностного теста подозреваемого было сказано, что в его случае угрозы совершения самоубийства нет. Поэтому в этом случае данная мера пресечения была признана достаточной. А подозреваемый успел совершить суицид в промежутке между проверками.
В первый момент показалось весьма странным, что в эту ситуацию замешана стажерка. Это нормально? Как получилось, что за лицами, подозреваемыми в тяжких преступлениях, надзирают неопытные сотрудники?
— У нас высококвалифицированные охранники, прекрасно подготовленные к проверкам. А конкретно в данном случае они проверяли заключенного даже чаще, чем предписывает инструкция. В принципе, данная стажерка выполняла свои задачи превосходно.
Тем не менее, 22-летнего подозреваемого реанимировать не удалось. Конечно, есть критика и по поводу размещения в тюрьме. В этой связи позвольте еще раз спросить: с понедельника он содержался в Лейпциге – почему не в каком-нибудь другом исправительном учреждении, где за ним был бы более пристальный надзор, например в Карлсруэ?
— На вопрос по поводу его перевода в другое место, в частности, в Карлсруэ, мы действительно не можем ответить. Этот вопрос следовало бы задать генеральному прокурору – мог ли бы он предусмотреть перевод заключенного. Потому что руководит расследованием непосредственно генеральный прокурор.
Так что наша роль в этом деле относительно невелика. Что касается самой тюрьмы, то на ее территории есть соответствующие места, где могут проводиться проверки. В принципе, эти помещения приспособлены и для содержания опасных преступников, а также потенциальных преступников.
В ходе пресс-конференции в четверг стало также понятно, что было еще одно помещение, где заключенный был бы в еще большей безопасности, в том числе и от самого себя. Несмотря на предупреждение главного судьи, который говорил об опасности самоубийства, было принято решение против его размещения в этом помещении. Вы не могли бы еще раз объяснить, почему?
— Это так называемое особо безопасное помещение действительно существует. Его стены обтянуты резиной, в нем мягкий пол, а также есть отверстие в углу для отправления естественных потребностей. Для размещения заключенных в таких помещениях необходимо наличие четких правовых предпосылок. Это значит, что поместить заключенного в такое помещение можно не всегда. В частности, это запрещено, когда он просто ведет себя агрессивно и демонстрирует готовность к членовредительству. В этом плане существуют правовые ограничения. Таким образом, нельзя поместить человека в такое помещение надолго, если нет соответствующих предпосылок.
Читайте также: Германский раскол. Интервью лидера АдГ Александра Гауланда
Партия "Альтернатива для Германии" (АдГ) утверждает, что суицид предполагаемого террориста стал возможен по причине принятых саксонским земельным правительством серьезных мер по сокращению расходов. Не слишком ли АдГ упрощает эту ситуацию, по вашему мнению?
— В первую очередь, это неправда. Совершенно ясно, что если бы результаты личностной оценки заключенного были иными, то за ним был бы установлен более жесткий контроль со стороны соответствующего персонала. Этот инцидент не имеет ничего общего с количеством и качеством персонала.
