Антон Степанов, РИА Новости Украина
Опозорившись на всех фронтах, политики сделали все, чтобы скрыть от общественности истинные масштабы своего непрофессионализма. Освещая подробности катастрофы под Киевом, журналисты РИА Новости Украина увидели много шокирующих фактов, в итоге так и не попавших в сюжеты вечерних новостей.
"Липовая" эвакуация
Уже на подъездах к Василькову на следующий день после начала пожара стало очевидно, что все рассказы об эвакуации жителей близлежащих поселков – не более чем попытка создать видимость бурной деятельности.
Несмотря на заверения, что в наиболее близких к эпицентру возгорания Крячках не осталось практически никого, здесь можно было встретить много местных людей.
Поскольку власть так и не предложила альтернативы для тех, кому просто некуда было бежать, многие оставались дома, пуская в собственные легкие едкие вещества сгорания.
"Милиция с медиками обошли все село и сказали, что здесь находится опасно. Но эвакуировать никто не предлагал – надеяться можно было только на собственные силы", – рассказал нам один из оставшихся стариков.
Пустым сотрясанием воздуха оказались и слова чиновников о том, что из 40-тысячного Василькова уехало более трети местных жителей: на улицах райцентра можно было легко встретить даже беременных и женщин с маленькими детьми, которых, по логике, должны были эвакуировать из опасной зоны в первую очередь.
Гигантское черное облако, накрывшее Васильков, не испугало даже кошек и собак.
"Охотно верю в то, что воздух вперемешку с продуктами горения вреден для здоровья. Но даже если нужно уехать, мне некуда отправить ребенка, – признавалась одна из жительниц Василькова. – Ветер может подуть куда угодно, и если действительно все настолько серьезно, как говорят, избежать последствий все равно не удастся".
"Пройдет само собой"
Более осведомленным и знающим, к каким последствиям может привести пожар на нефтехранилище, оставалось лишь разводить руками.
"Медики сказали нам, что если ребенок подышит этой гарью, то через два месяца может умереть от рака", – рассказал пенсионер Виктор.
Тем не менее, спасать народ от возможных в будущем проблем никто не спешил. Убеждая с телеэкранов, что не стоит делать из мухи слона, ответственные за экологию и здравоохранение чиновники не удосужились позаботиться даже об элементарном.
Тех, кто остался в опасной зоне, не только лишили масок и респираторов, но и оставили без самого необходимого. Например, в одном из близких к очагу возгорания сел нам удалось отыскать женщину, которая была настолько напугана, что несколько дней вообще не выходила из дому.
Читайте также: Последствия пожара на нефтебазе "БРСМ" — схватка силовиков
Узнав, что жителям этой деревни не удосужились привезти даже питьевой воды, пришлось спасать ситуацию – отдавать собственные запасы живительной влаги.
"Не знаю даже, что бы без вас делала. Ведь пить из колодца страшно, мало ли что может оказаться в этой воде", – призналась женщина.
Впрочем, встречались в опасной зоне и те, кому катастрофическая экологическая ситуация, похоже, была до лампочки. Так, в одном из сел, спокойно наблюдая за темным небом, бабушка продавала клубнику.
Не смущал никого, похоже, и прошедший несколькими часами ранее черный дождь, после которого все машины стали точно такого же цвета.
"Ну то такое… Ничего страшного, если что, пройдет само собой, – оправдывалась женщина, беззастенчиво заявив, что еще поедет продавать клубнику в Киев. – Что делать, кушать же как-то надо".
Фрукты из опасной зоны спокойно продавались и на выезде из Василькова на Киев. Вероятно, санэпидемстанции в эту непростую неделю было явно не до проверок.
Конспирация власти
Закрыв глаза на плачевные последствия для здоровья и жизни людей, чиновники, тем не менее, позаботились о полной закрытости процесса тушения: посчитав главным не допустить утечки какой-либо информации, все силы власть бросила именно сюда.
Читайте также: Нефтебаза "БРСМ" была "столицей" нелегального топлива — Косянчук
Любые подходы и подъезды к месту происшествия были перекрыты – представители силовых структур тщательно охраняли пожар от посторонних глаз.
Посмотреть на то, как, собственно, проходит процедура тушения, могли только избранные – предоставив право съемки исключительно операторам ГСЧС, правоохранители допускали журналистов только на внушительное расстояние от очага возгорания.
Очевидно, кому-то очень не хотелось, чтобы в обществе узнали, почему рядовой пожар превратился в настоящее пекло, в итоге растянувшись на целую неделю.
Отчаянные же попытки проникнуть ближе и разузнать больше, чем об этом заявляли в официальных источниках, пресекались буквально на корню: выстроив вокруг эпицентра целую систему из контрольно-пропускных пунктов, милиция и ГАИ сделали все возможное, чтобы информация не просочилась дальше положенного.
Правда с отсрочкой
Тем не менее, при желании и наличии определенной суммы можно было разжиться ценными данными. Например, некоторые из местных жителей за двести гривен предоставляли фотографам крышу своей хаты для съемки с наиболее выгодного ракурса.
За сто пятьдесят гривен можно было договориться о безопасном проходе степями и оврагами непосредственно к штабу ГСЧС, в котором какое-то время располагались чиновники уровня главы СНБО Турчинова и министра обороны Полторака.
Читайте также: Пожар на нефтебазе под Киевом: чей ущерб? Мнения экспертов
Не обошлось и без курьезов: в один из дней возле военной части, которая расположилась сразу за печально-известным нефтехранилищем "БРСМ-Нефти", журналистов остановил вооруженный биноклем и автоматом Калашникова мужчина в камуфляжных штанах и футболке с надписью "AC/DC".
Представившись мобилизованным военным, человек отказался предъявить документы и собирался задержать представителей СМИ "до выяснения". К счастью, обошлось – после долгих препирательств было решено разойтись с миром. Хотя, коллегам из Reuters повезло меньше – недалеко от этого места их задержали за "несанкционированную съемку" и отвезли в военную часть. Правда, ненадолго – поняв, что с журналистами лучше не тягаться, их вскоре отпустили на волю.
В целом, поставленной властью цели ей удалось добиться с лихвой: истинные масштабы трагедии в обществе узнают, в лучшем случае, уже при другой власти.
