Роман Степняк
Жил политолог совсем в другом районе города, как и зачем оказался в чужом доме, к кому приходил в гости, какая встреча у него здесь была – наверняка выяснит следствие. А может, и не выяснит. Говорят, это самоубийство, и веских оснований сомневаться в этом, нет. Но кто его знает…
Дорошенко не очень часто появлялся на публике со своим мнением, хотя телеэкранов и шоу также не избегал. Возможно, его просто не часто приглашали на эфиры, которые у нас традиционно оккупировали одни и те же лица, которые заранее знают ответы на все вопросы. Он не знал, и кое в чем сомневался.
Теперь, после трагедии, на обозрение выставлены наиболее заметные и резкие его высказывания. Последний эфир он провел в студии ukrlife.tv. Более часа рассуждал о разных аспектах украинской политики, основное время, уделив при этом ситуации в Донбассе.
О переучреждении страны
Говоря о перспективах решения "донбасского вопроса", Дорошенко выделил три возможных варианта развития ситуации. Наряду с выполнением Минских соглашений и возможной специальной военной операции, о чем все чаще говорят представители "партии войны", политолог обратил внимание на внешнеполитическую инициативу Вышеградской четверки, суть которой заключается в том, чтобы подключить к решению украинской проблемы нескольких постоянных членов Совета Безопасности и Германию, что способствовало бы урегулированию ситуации в регион.
Политолог считал, что проблему Донбасса можно было бы решить по аналогии с Дейтонским процессом. Как известно, это соглашение, принятое при непосредственном участии США, положило конец хорватско-боснийскому конфликту и привело к боснийско-хорватской федерации. Сегодня Босния и Герцеговина живет в мире, а миллион беженцев, вернулись в свои дома.
Читайте также: "Укрзализныця" о перебоях в ж/д сообщении с Донбассом
По мнению Дорошенко, для Украины подобное разрешение конфликта возможно и в Украине: "Украине сейчас нужно выйти на тот механизм, который позволит остановить окончательно войну, провести конституционную реформу в удовлетворение всем, и обеспечить некий переходный период, который может растянуться до конца 2016 года. Это даст возможность всем понять, что "шутки закончились", что на международном уровне достигается определённый консенсус, что внутри всей нашей политики все понимают, что вопрос кризиса надо решать. Таким образом мы "переучреждаем" Украину мирным путём".
Еще одно резонансное заявление политолога касалось "олигархического сговора" в Украине, который привел к углублению политического кризиса в стране в последние месяцы. По его мнению, существует много свидетельств, указывающих на то, что политический кризис в Украине фиксируют какие-то договорённости между олигархами, представляющими свои интересы в парламенте: "Олигархам сегодня Майдан не нужен. Они обо всём договорились в Верховной Раде, во время голосования за отставку Яценюка. Мы увидели ситуацию, при которой те люди, которые в течении целого года требовали отставки правительства и лично Арсения Петровича, вдруг оказались если не публичными их сторонниками, то просто выходили из сессионного зала, "путали", не нажимали кнопки, или их кнопки "не срабатывали". Существует масса нюансов, которые позволяют подозревать этих политиков в неискренности".
О политических суицидах
Скажем так, вряд ли подобные высказывания могли так уж насолить кому-то из оппонентов политолога. Но никак не обойти стороной целый ряд трагических случаев, которые навязчиво ассоциируются с политическими убеждениями жертв. Они с тревожной периодичностью будоражат общество. 27 августа 2014 года найдена мёртвой в собственном доме в селе Валентина Семенюк-Самсоненко, как раз накануне давшая пространное и очень нелицеприятное по отношению к действующей власти интервью. Женщина, которая никогда не была замечена в пристрастии к оружию, выстрелила себе в голову из охотничьего карабина.
28 февраля 2015 года выпрыгнул из окна собственной квартиры, находящейся на 17 этаже элитного дома, бывший народный депутат и активный член Партии регионов Михаил Чечетов, оставив после себя предсмертную записку, содержание которой, насколько известно, таково: "Нет никаких моральных сил больше жить. Я ухожу. Думаю, так будет лучше для всех. Спасибо всем за поддержку".
12 марта 2015 года найден мёртвым в посёлке в своем доме экс-губернатор Запорожской области Александр Пеклушенко, умудрившись выстрелить из охотничьего ружья себе в шею. Тремя днями раньше покончил с собой при загадочных обстоятельствах еще один известный оппозиционер Станислав Мельник.
Приводить в этом ряду заказные убийства писателя и журналиста Олеся Бузины и бывшего депутата от Партии регионов Олега Калашникова, которые вели активную политическую деятельность, и вовсе излишне. После этих убийств на почту политолога Владимира Фесенко пришло письмо от организации, которая взяла на себя ответственность за эти преступления. По словам Фесенко, в письме содержалось заявление организации под названием "Украинская повстанческая армия". Авторы письма угрожали продолжением кампании по уничтожению тех, кого они считают антиукраинскими элементами. Конкретных подписантов этого письма так и не обнаружено. А может, их никто и не искал.
Я не утверждаю, что к гибели Андрея Дорошенко могут быть причастны его политические оппоненты. Но даже если трагедия на улице Донца связана исключительно с какими-то внутренними переживаниями, которые Андрей Дорошенко навсегда унес с собой, трудно избавиться от мысли, что мы живем в атмосфере, в которую все больше нагнетается страх. Страх высказать свою мысль, совершить безобидный поступок, который может быть не так воспринят окружающими, выйти в город с ленточкой иного, чем принято большинством, цвета, разместить в Facebook неправильный пост. Страх, который стучится из прошлого.
