Людмила Калита, РИА Новости Украина
Греческий леворадикальный лидер не только подписался под мерами, отвергнутыми его народом на референдуме 5 июля, но и пошел намного дальше, пишут зарубежные издания.
По мнению мировых экспертов, Грецию нужно было спасать, по меньшей мере, по трем причинам.
Подробнее – в кратком обзоре от РИА Новости Украина.
"Греция и европартнеры пришли к решению, что греческое правительство должно привлечь 50 млрд евро за счет продажи государственной собственности. Это было одно из самых главных условий для предоставления стране новой финансовой помощи от европартнеров, вызвавшее самые ожесточенные споры на переговорах. Однако эта цель нереалистична, к тому же в прошлом Греции уже не удалось провести приватизацию подобного масштаба", – говорится в материале обозревателя немецкого журнала Der Spiegel Давида Бэкинга.
"Сумма в 50 млрд евро не нова, – рассказывает журналист. – Ее озвучивали в качестве конечной цели приватизационной программы еще в 2011 году при тогдашнем премьер-министре Георгиосе Папандреу. Тогда греческое правительство гордо заявляло о самой крупной приватизационной программе в мире, в рамках которой планировалось продать энергетические компании Depa и Hellenic Petroleum, а также частично приватизировать игорную компанию OPAP. Тогда же анонсировали продажу лицензий для морских портов в Пирее и Салониках и множества региональных аэропортов".
Однако в действительности приватизация прошла успешно только с некоторыми компаниями, среди которых оказался и OPAP, говорится в материале.
Всего же до начала 2015 года греческому правительству удалось привлечь только 3 млрд евро, пишет автор статьи.
"Сегодня сумма в 50 млрд евро так же недостижима, как и четыре года назад, – говорит эксперт Немецкого института экономических исследований (DIW) Александр Критикос. – В нынешних условиях скорость, с которой будут осуществлять приватизацию, намного важнее максимально вырученной прибыли".
"Доброй половине лидеров ЕС не оставалось ничего в течение эпического 17-часового саммита, как только наблюдать за метафорическим распятием Германией премьер-министра и министра финансов Греции в первые часы утра понедельника", – пишет корреспондент Бруно Уотерфилд в статье для The Times.
В один момент после трехчасового заседания Дональд Туск (польский и европейский политический деятель), признававшийся в том, что в молодости был футбольным хулиганом, склонился над столом и сказал Ципрасу (Алексис Ципрас – премьер-министр Греции): "Вы не выйдете из этой комнаты, пока мы не договоримся", — продолжает автор статьи.
"Как только над Брюсселем в 6:00 занялся серый рассвет, наступил самый черный час саммита: Греция приблизилась на опасное расстояние к выходу из еврозоны, после того как Ципрас отверг исходившее от Германии требование передать государственные активы в размере 50 млрд евро – больше 25% ВВП Греции – в фонд, управляемый ЕС", – повествует далее Уотерфилд.
Все, чего он добился, была маленькая уступка: этот фонд будет находиться в Афинах, а не в Люксембурге, говорится в статье.
"Греческий леворадикальный лидер не только подписался под мерами, отвергнутыми его народом на референдуме 5 июля, но и пошел намного дальше, согласившись поставить Грецию под власть комиссии и чиновников МВФ до 2018 года", – говорится в статье.
"Это были самые жесткие переговоры, которые я когда-либо видел, – сказал один европейский дипломат. – Там был момент унижения, особенно со стороны Германии. Еврозона больше не будет прежней".
"Да, Грецию нужно было спасать. Ее нужно было обязательно спасти. По меньшей мере, по трем причинам", – полагает Бернар-Анри Леви – французский политический журналист, философ, писатель, статью которого опубликовало издание La Regle du Jeu.
"Никто, повторяю, никто (уж точно не недоучки, стремившиеся превратить Грецию в подобие европейской Венесуэлы) не имел ни малейшего представления о том, что будет означать выход Греции из еврозоны для греческого народа, пенсионеров, безработных, должников по кредитам, не получающего зарплату госсектора…", – продолжает автор публикации.
"Никто, повторяю, никто (уж точно не экономисты, которые подсчитывают все, кроме того, что не поддается подсчету) не мог себе даже представить, какой отклик и подъем выход Греции мог бы породить по всей Европе. Помогать Греции нужно было еще и потому, что ее банкротство или крах ее государства означали бы тяжелейший удар (оправиться от него было бы очень непросто) для общеевропейского проекта, его утопии, вклада всего континента в поражение фашизма, сталинизма, режима "черных полковников" или франкизма", – полагает французский философ.
"Конечно, нельзя сказать, что обговоренный в экстренном порядке план решает все проблемы. Однако он все равно говорит о том, что огромная усталость на заре современной Европы, о которой говорил Эдмунд Гуссерль (немецкий философ), не стала для нас роковой. Он останавливает это медленное смещение к краю обрыва, за которым мы бессильно и утомленно следили еще до греческого кризиса", – говорится в статье.
"Сейчас уже не время рассуждать об ошибках прошлого или без конца твердить о пугающем безумии тех, кто 15 лет тому назад закрыл глаза на целую череду финансовых (мошенничество со счетами) и политических махинаций, ускоривших вступление Греции в еврозону. Не стоит останавливаться и на огромной ответственности, которую взял на себя Алексис Ципрас, призвав народ неделю назад отказаться от того самого плана, что он сейчас умоляет принять. Все начинается завтра. Пусть этот кризис и показал, что мы зависли на грани не только экономического, но и политического, нравственного и духовного краха. Если мы в состоянии подобрать для него грамотный ответ, то сможем заложить новые основы", – пишет философ.
