РИА Новости Украина — Радиостанция Голос Столицы
В Луганской области в селе Песчаное Станично-Луганского района четверо гражданских подорвались в автомобиле. Прокуратура области уже взяла ход расследования уголовного производства на контроль. По предварительным данным установлено, что в результате наезда автомобиля на неизвестное взрывное устройство произошел взрыв, в результате которого погибли все находившиеся в автомобиле.
Сообщается, что подрыв предположительно на противотанковой мине произошел «на самой линии разграничения», так называемом "нуле". Добавим, по данным ООН, на сегодня Украина — одна из наиболее загрязненных минами и взрывоопасными предметами стран.
О перспективах разминирования Донбасса рассказал в эфире радиостанции Голос Столицы военный эксперт, полковник запаса Олег Жданов.
Действительно ли в Украине так много мин и взрывоопасных веществ?
— Не все так плохо, как говорит ООН. Потому что мы постоянно занимаемся вопросами разминирования. Но, к сожалению, не привлекаем международные организации для этого. Тем не менее, районы, где стояли позиции, где велись боевые действия, разминируются. И силами ВСУ, и силами МЧС Украины.
Кто отвечает за разминирование? Ранее звучала информация о том, что в Украине просто не урегулирован процесс разминирования территорий в законодательном плане.
— Действительно, у нас этот вопрос юридически не оформлен. Потому что мы не выполнили требования норм закона об обороне. Если бы там было введено военное положение, то военные отвечали бы за состояние территории и последующей ее передачи местным советам, то есть мирным гражданам. В том числе и для разминирования. Так как мы законодательную базу пишем практически с колена и пытаемся залатать юридические дыры, то на сегодня у нас более-менее урегулирован этот вопрос законом об особенностях политики на некоторых территориях. Там все на контроле ВСУ. И на сегодня этот объединенный оперативный штаб в том числе будет заниматься вопросами разминирования территорий.
"Зеркало Недели" приводит слова главы делегации Международного комитета Красного Креста Алана Эшлимана по поводу минной безопасности в Украине. И он говорит, что есть ощущение что минная безопасность не является одним из главных приоритетов деятельности государственной власти в Донбассе.
— Я могу объяснить почему. Я в начале разговора сказал, что мы не привлекаем, к сожалению, международные организации. Одно дело говорить с высокой трибуны, что это приглашение. А другое дело — направить официальный запрос и, допустим, привлечь тот же Красный Крест к вопросам разминирования. У них, кстати, огромный опыт в этом вопросе. И Красный Крест официально там не присутствует. Они приезжают просто посмотреть и сделать свои выводы. Поэтому они и говорят, что там ситуация не урегулирована. Они не понимают этого процесса, который происходит. Когда они читают наш закон, он не соответствует нормам международного права.
Читайте также: Большие дяди дали команду "Стоп!" войне в Донбассе — Бизяев
Что мешает привести эти требования законодательства в соответствие с международными нормами?
— Для того, чтобы рассчитывать на помощь международных организаций, надо согласно нормам международного права описать данную ситуацию. То есть надо сказать, что там происходит, официально. Раньше там было АТО, они не понимали, что это такое, которое проводят вооруженные силы. Теперь там специальные действия, которые проводят вооруженные силы. В международном праве таких норм не существует. Плюс, мы не хотим даже объявить эту зону зоной гуманитарной катастрофы или зоной с чрезвычайным положением по тем же взрывоопасным предметам. И тогда это будет понятно для международных организаций, кстати, мы этого до сих пор почему-то не сделали — не обратились ни в одну гуманитарную организацию, которая занимается вопросами разминирования, и не попросили их принять участие в этих процессах. Мы все время ждем, что к нам кто-то сам приедет и начнет нам помогать. Или даст денег.
По официальным данным Минобороны, в целом территория, которая загрязнена минами и снарядами взрывоопасными — около 16 тыс. км кв. Из них проверено украинскими саперами всего 260 км кв. Если даже случится чудо, завтра конфликт на Донбассе прекращается, сколько времени, ресурсов потребуется для того, чтобы провести процесс разминирования этих территорий?
— Очень хороший вопрос. Эти расчеты, по идее, должен был сделать Генштаб или МЧС для того, чтобы огласить их, и понимать, сколько надо привлечь сил и средств для разминирования этих территорий. Вообще, скажу вам так, что Югославию разминировали до пяти лет. И даже до сих пор бывают, очень редко, но бывают в высокогорных районах случаи детонирования взрывоопасных предметов. Но, тем не менее, основная площадь Югославии была разминирована за пять лет. Но там принимало участие ООН, там принимало участие НАТО, потому что они там вели боевые действия. И вот если можно так говорить, всем миром они выполнили эту задачу на 90 где-то процентов за пять лет. У нас намного меньше территория. Я думаю, что года за три, но если всем миром, то могли бы зачистить и пройти каждый метр, проверить его на наличие взрывоопасных предметов. Опять же, нужен расчет для понимания, и нужна подача специальной заявки в эти международные организации.
Когда мины устанавливаются, составляются ли военными какие-то карты размещения мин, которые в последствии могли бы помочь в процессе разминирования?
— Да. Этого требует боевой устав. При установке минного поля составляется так называемый формуляр минного поля, где указывается схема размещения этих мин. И указываются ориентиры, по которым можно эту схему приложить к местности для того, чтобы потом разминировать. Вопрос в том, что формуляры минных полей противоборствующей стороны нам, как правило, не достаются. Противник их уничтожает. И редко когда получается захватить эти формуляры или добыть их. Плюс, вы еще не забывайте, что есть работа диверсионно-разведывательных групп, которая ставит минные поля или минные ловушки, они не указываются в формулярах.
Этот процесс насыщения территории минами идет постоянно или сейчас просто остаются старые мины?
— Нет, этот процесс идет постоянно. Те минные поля, которые находятся на линии разграничения между позициями сторон, обновляются, и они стоят стационарно, практически уже. А работа диверсионно-разведывательных групп — это и есть минно-подрывная деятельность в том числе — установка секретов, минных секретов. То есть они постоянно обновляются.
Как проводить с местными жителями проводить работу, чтобы их обезопасить?
Это работа МЧС и полиции, и местных советов — вот такой триумвират, который должен постоянно проводить профилактическую работу, особенно с детьми, особенно в детских учреждениях, школах. Даже надо проводить работу среди родителей, чтобы они рассказывали детям дошкольного возраста Потому что те тоже бегают и в места, где проводились бои, и где были обстрелы, и т. д., что не трогать эти предметы, как они выглядят показывать фотографии, видеосъемки, и разъяснять, что надо сразу идти к взрослым, показывать эти места и ни в коем случае этого не трогать. То есть это должна быть организованная целенаправленная профилактическая работа этих трех органов, которые я назвал.
Сообщение от слушателя: "Разминировать будем лет 15, при условии, что конфликт прекратится. Мины — это одно, а сколько еще не разорвавшихся снарядов, гранат и т.д.". С не разорвавшимися снарядами как быть?
— Здесь немного сложнее. Потому что снаряды зарылись в землю, они уходят до 4-6 метров в глубину земли. Но это тоже не проблема на сегодня. Опять же, если мы привлечем сюда международные организации, потому что самим у нас не хватит сил и средств. Но, поверьте мне, есть сегодня уже технические устройства, которые способны разминировать в том числе и зарывшиеся в землю и не разорвавшиеся снаряды.
Ранее руководитель Центра военно-правовых исследований Александр Мусиенко заявлял, что для разминирования Донбасса нужно создавать международную миссию.
А военный эксперт Сергей Ковтун отметил, что разминирование Донбасса будет длиться годы.
