РИА Новости Украина
Закон о деоккупации (также называемый "законом о реинтеграции Донбасса") в результате безсодержательных дискуссий и многочисленных поправок вылился в какую-то абсурдную гибридность. Такое мнение – у политолога, директор Института глобальных стратегий Вадима Карасева.
В сухом остатке в этом законе все смешалось настолько, что никто уже не может разобраться, зачем этот закон был подготовлен, отмечает эксперт на своей странице в Facebook.
Есть несколько ключевых моментов, уверен Карасев.
"Первый. Закон предлагает введение ручного президентского управления военным положением. Ручного потому, что президент не столько реализует свои полномочия в рамках существующего законодательства, сколько для него выстраивается некая новая законодательная надстройка, вводящая дополнительные инструменты и расширенные полномочия для прямого управления в зоне военного конфликта", – сообщил политолог.
Второй момент – дата начала войны: "это вопрос об аннексии и оккупации Крыма".
"Если даты нет, то Крым подвисает. И "подсказку" Лаврова о том, что у Украины есть своя территория, но «без Крыма», надо трактовать только в пользу указания даты в законе и никак иначе", – подчеркнул Карасев.
Отдельно политолог выделил самый главный вопрос: есть ли в законе Россия как враг в правовом смысле?
"Есть ли легализация де-факто состояния военных действий между Украиной и Россией? Если такой правовой смысл есть, то тогда в законе должны быть и правовые последствия. Это может быть разрыв дипотношений (как на этом настаивает УКРОП), блокада экономических отношений (позиция "Батькивщины"), введение визового режима и т. д.", – перечислил эксперт.
Вывод, отмечает Карасев, простой – закон бы состоялся, если бы изначально в нем был заложен смысл правового закрепления факта войны, нарушения государственной границы и изменения территориальной целостности государства, последствий аннексии и оккупации Крыма.
"Именно право как основание, база, платформа необходимы для выхода из ловушки гибридности, приведения ситуации в правовые рамки новой реальности – "войны", "конфликта", "аннексии". Тогда бы, опираясь на четкие правовые основания, мы бы не "зависали" перед предложением Путина "забрать корабли", – сделал вывод политолог.
