РИА Новости Украина
Образование нацменьшинств в Украине изменится. Венецианская комиссия поддержала образовательную реформу от украинской власти. Официальные Будапешт и Киев — каждый в свою пользу — называют это решение победой, пишет издание Смотри.info. Но найдется ли здесь место венграм Закарпатья?
Язык объяснений
– Около 60% учеников румынских и венгерских школ завалили внешнее независимое оценивание по украинскому языку. Это закрывает доступ национальным меньшинствам к высшему образованию, — народный депутат Владимир Арьев обратился к цифрам по образовательному вопросу.
Читайте также: Реформа образования. Останутся те, кто сможет измениться
Так он пытался объяснить Парламентской ассамблеи Совета Европы мотивацию украинской власти перевести обучение в школах нацменьшинств на язык государственный. До этого у большинства таких школ украинский преподавали только 2-4 часа в неделю.
Новый закон не увеличивает количество этих уроков. Он обязывает преподавать на украинском и другие предметы. При этом начальное образование не претерпит изменений, а в среднем звене 4-5 дисциплин можно будет и в дальнейшем преподавать на языках нацменьшинств.
– Делегация правительства Украины дважды встречалась с представителями Парламентской ассамблеи Совета Европы. Но пока то, что мы говорим, напоминает крик в пустыне — Владимир Арьев жаловался, что на Западе не до конца понимают позицию Киева в образовательном вопросе. Не понимают последствий незнания украинского. Не понимают языкового и исторического контекста на востоке Европы.
Язык соседей
"Планируете поездку за границу? Воспользуйтесь выгодным пакетом роуминга", — мобильный оператор уведомляет, едва Иван останавливается возле таблички с надписью "Минеральное". Это железнодорожная платформа. Через дорогу от нее стоит другой знак. Он приглашает к Тисаашвани. В советское время это село называлось Минеральным. До этого — семь веков Тисаашванню.
Отсюда до Тисы — полтора-два километра. На том берегу реки начинается Венгрия. Тисаашвань расположена на восток от Чопа. Главная улица города переходит в первую улицу села.
— Szia, — незнакомый человек мерит меня подозрительным взглядом. Он легко узнает нездешнего.
– Jó napot! – здороваюсь в ответ, боясь неправильно произнести звуки сложного для меня языка. Эту фразу советуют словари. Я не понимаю, что означает "Szia".
Этот короткий диалог повторяется трижды, пока я добираюсь к Тисаашванской школе. Стоит ступить на двор, как в окне сразу появляется настороженное лицо. Обо мне знают — встреча согласована заранее. Но разговор не получается: "Директор сказала "Нет". Нельзя об этом говорить".
– Это не совсем удобная тема для обсуждения. Никто пока не знает, что будет. С нами про это никто не говорил, — председатель Тисаашвани Чаба Ферко также учитель. Он преподает венгерский язык и литературу в соседнем селе Есень. За время преподавания Чаба Иосифович успел побывать директором тисаашванской и завучем есенской школ.
На его лице появляется улыбка, когда я спрашиваю, сколько выпускников венгерских школ выезжают в Венгрию. Так люди улыбаются, когда в очередной раз слышат старый анекдот.
— Надо разделять. Те, кто идут после 9 класса, остаются на Закарпатье. Идут в училища или техникумы. Далее работают или поступают в университеты. Конечно, в университете должны выучить украинский.
Если в сельской школе есть 11 класс, в котором 10 человек, сколько из них останутся учиться и работать в Украине?
– Немного 1-2. Но большинство не поедет учиться в Венгрию — они едут на заработки. В Украине останутся немногие. Знаете, мы здесь и ВНО плохо сдаем… Многие просто не имеют возможности поступить в университет, — Чаба Ферко пожимает плечами. — Четыре часа украинского языка в неделю — это, наверное, мало.
Учитель венгерского языка вспоминает, что разговоры об изменении методики преподавания украинского идут с 1991 года. В школьной программе существенно ничего не изменилось.
— Никто не против знать лучше украинский. Но уровень знания зависит от того, кто какой потенциал имеет. Кто хочет продолжать учебу, кому это не нужно. Но это не проблема венгерских деревень. Это проблема сел вообще.
После встречи в сельском совете Чаба Иосифович говорит, что проведет меня. Хочет проверить, как ремонтируют дорогу на въезде в село. Впервые за много лет до Тисаашвани могут пустить автобус.
– Szia, – говорит сельский голова каждому на улице.
— Я здоровался "Jó napot". Это правильно?
— Мы говорим "Jó napot" в официальных разговорах. Или когда не знаем человека. "Szia" — это "Привет". Так приветствуются с друзьями.
Язык претензий
– Мы знаем, это не вы. Это Порошенко, — говоря по-русски, опережает любые возражения пожилая дама. — Я родилась в Виноградове, консерваторию закончила во Львове. Сорок лет назад уехала сюда. Знаете, даже когда я жила в СССР, к венграм так не относились. Этот новый закон — просто ужас.
Она пришла под посольство Украины в Будапеште, чтобы "защитить венгров Закарпатья". Здесь много людей, которые родились на теперешней украинской территории. Различные спикеры со сцены говорят, что многие венгры через исторические несправедливости оказались за пределами своей страны. Следовательно, они имеют право как минимум на автономию. В толпе видно плакаты "Ukrajna: Pa-pa, Európa" и "Порошенко, не становись Сталиным".
Эту акцию подготовила венгерская крайне правая партия "Jobbik" после дебатов о новом образовательном законе Украины в ПАСЕ. Сегодня это вторая по популярности политическая сила Венгрии.
— Мы рассматриваем политику Украины как двойную игру. Когда вы нуждаетесь в нашей поддержке, вы обещаете одно. Затем делаете другое. Мы говорили об этом вашему правительству и Президенту, — спикер правительства Венгрии Золтан Ковач флегматично отвечает украинским журналистам.
Залог его покоя — простота аргументов. "Новый украинский закон об образовании нарушает базовый юридический принцип: "ни одно право не может быть занижено или отнято", официальный Будапешт не ответственен за раздачу венгерских паспортов на Закарпатье. Люди вольны сами выбирать, гражданами какого государства хотят быть" — главные месседжи спикера.
— Не надо думать, что мы отступим. Мы будем защищать свое меньшинство до конца, — Золтану Ковачу сложно не поверить. Обязательства правительства заботиться о соотечественниках, где бы они ни жили, внесенное в Конституцию Венгрии.
"Результаты по украинскому языку и литературе на Закарпатье — низкие потому, что требования по этим дисциплинам для выпускников школ нацменьшинств такие же, как для учащихся школ с украинским языком обучения, для которых украинский язык является родным и которые все предметы изучали на родном языке. В таком случае выполняется принцип равного доступа к вузам, что гарантируется новым Законом "О высшем образовании", — венгерское нацменьшинство Украины также демонстрирует желание защищаться. Одновременно с дебатами ПАСЕ и разговором Золтана Ковача Закарпатское венгероязычное педагогическое общество (KMKSZ) обратилось к властям Украины с этими словами.
Язык усилий
– Знаю, это звучит как нонсенс: изучать украинский в Украине как иностранный. Но вот с английским у меня не было проблем, потому что его я осваивала именно так, — Беттини Кишари вспоминает, как в детстве ей сначала было сложно на уроках украинского языка. Девушка закончила венгероязычную школу в Чопе. — Не надо забывать, что это два совершенно разных языка. У нас все не так: 44 буквы, нет категории рода, 18 падежей, другая лексика. Но в школе уроки были построены так, как-будто мы говорим дома на украинском.
Ни один из 28 выпускников 11-го класса Беттины не поехал в Венгрию. Все остались на Закарпатье. Кто-то начал работать, кто-то сдал ВНО и поступил в университеты. Кое-кто начал ходить к репетиторам по украинскому языку еще за два года до выпуска. Некоторые учили за последние три-четыре месяца. Каждый, кто планировал выехать, ушел еще после 9-го класса.
Беттина говорит, что никогда не встречала сложностей в учебе или работе из-за своего этнического происхождения. Венгры Закарпатья не изолируются в своем сообществе, говорит она. Они дружат, работают и женятся с украинцами, румынами, русскими. В 2014-2016 годах Беттина собирала помощь украинской армии: деньги, медикаменты, одежду, амуницию и продукты. Поскольку ее первое образование — психолог, многим бойцам, которые вернулись с Востока Украины, она помогла вернуться к нормальной жизни.
Сегодня Беттина — студентка Ужгородского национального университета. Изучает страноведение на факультете международных отношений. Она уверена, что ее нынешнее высшее образование не было бы возможным без хорошего начального.
– Все предметы у нас были на венгерском языке. Я уверена, что если бы их вели на украинском языке, то мы просто ходили бы мимо школы. Поэтому не думаю, что из-за нового закона нацменьшинства станут больше знать украинский. Они не будут знать ни украинский, ни венгерский, ни другого предмета. От резких изменений результат будет еще хуже, — считает девушка.
Язык взаимопонимания
Венецианская комиссия пришла к другому выводу:
"Это законная и похвальная цель для государств — способствовать укреплению госязыка и его использования и изучения всеми гражданами. Если это способ решения имеющихся неровностей и содействие более эффективной интеграции в общество лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам.. Принятая статья о языке обучения существенно отличается от редакции, согласованной с меньшинствами… Она действительно позволяет радикально изменить языковой режим, по крайней мере, в среднем образовании. Эта система может быть сосредоточена на обязательном использовании украинского языка как языка образования".
Читайте также: Сказки премьера Гройсмана: наши (бес)славные итоги года
Международный арбитраж признал приемлемым новый украинский закон об образовании. Однако в Венеции сосредоточились на том, что предложенный украинской властью документ имеет неконкретные — слишком гибкие — формулировки. Итак четкие нормы обучения нацменьшинств должны быть прописаны в плане введения закона.
– Я спрашивал у девушек и парней: "Какая ваша мечта?" Они говорят: "Поедем учиться в Будапешт". А что дальше? "А дальше — это жизнь". Они сюда все равно не вернутся. Это вызов, — министр иностранных дел Украины Пало Климкин накануне заключения Венецианской комиссии таки приехал в Закарпатье. Дипломат шутит, что его коллеге из Будапешта — Петеру Сийярто — гораздо ближе приехать в Берегово или Ужгород. Но украинский министр обещает приезжать и в дальнейшем.
– Никто не заинтересован в том, чтобы создавать угрозы национальной идентичности украинских граждан: румынской, венгерской, других общин. Они должны оставаться венграми или румынами по определению. Поскольку в этом реальное богатство региона, — сказал украинский министр. — Я не просто считаю, что венгерская община готова к диалогу. Она этот диалог ведет. Есть специфические вопросы, которые должны быть решены с Министерством образования. Я не считаю себя специалистом в среднем образовании. Но мне важно, чтобы были сохранены базовые основы того, о чем мы говорим: право на образование и право быть тем, кем ты есть…
Язык надежды
Из 815 людей, живущих в Тисаашвани, больше половины — пенсионеры. Эти люди вряд ли думают о миграции в Венгрию или другие страны ЕС. А вот среди молодежи немало тех, кто ездит на Запад на сезонные заработки.
– Мне хотелось бы сказать, что единицы поехали в Европу навсегда. Но на самом деле таких немало было в Тисаашвани. У большинства есть ощущение дома. Они хотят жить и работать здесь. Но это не всегда удается. Уж если человек закончил учебное заведение в Венгрии, он не вернется, — Чаба Ферко пытается приблизительно посчитать тех, кто эмигрировал. В конце концов сбивается со счета.
Ранее жители Тисаашвани работали на железной дороге — в Чопе огромный транспортный узел. В 1990-е работы не стало. Крестьяне начали быстрее искать деньги на расстоянии.
За это время некоторые из его односельчан выучили украинский, ведь требовала работа. Когда в области открыли заводы Jabil и Eurocar, ситуация улучшилась. Сегодня почти сотня тисаашванцев работает на этих предприятиях. Некоторые из крестьян должны были выучить украинский для получения должности.
– Мы тут как-то строим свою жизнь, надеемся на развитие. Кто чем занимается: находят работу, кто имеет свой бизнес, кто становится фермером.
Небольшую финансовую поддержку оказывает и правительство Венгрии. Дважды в год учителя и медики венгерских сел получают надбавку к зарплате. На Закарпатье также действует программа от Будапешта "Egán Ede". Озаглавленная именем венгерского экономиста Эдмунда Егана, который в XIX веке материально поддерживал русинов Закарпатья.
Сегодня эта программа помогает венгерским фермерам региона: им дают сумму на приобретение техники и всего необходимого для ведения хозяйства. Крестьянам необходимо оплатить 20% от общей суммы, говорит Чаба Ферко: "В Венгрии поддерживают эти территории не для того, чтобы привлечь людей к себе. Там заинтересованы, чтобы люди развивались на местах своего проживания".
Недавно в Тисаашване создали собственную футбольную команду. В селе пока достаточно молодежи, чтобы это можно было реализовать. Но каждый год с окна здешней школы все недоверчивее смотрят на будущее.
– Моя дочь занимала первые места в олимпиадах по венгерскому языку в Украине, — Чаба Иосифович снижает официальность тона, когда говорит о своих детях. — Но она очень любила английский. Сейчас ей 17 — учится в англоязычной гимназии в Ньиредьхазе. Она точно уже не вернется. Но есть еще сын. Между ними десять лет разницы. Ему интересен трактор, хочет быть фермером. Этот уже, видимо, останется дома.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
