РИА Новости Украина
Почти два года назад, 19 декабря, в холодный декабрьский день 165 патрульных Луцка на Театральной площади приняли присягу. Тогда конкурс на должность инспектора впечатлял – 26 человек на одно место. С тех пор многие уволились: кто-то увидел реальную сторону работы, кто-то просто не выдержал режима или разочаровался в самой системе правоохранительных органов, которые все же должны меняться комплексно.
О том, почему решили остаться в полиции и о Луцке без прикрас Татьяна Гришина поговорила с временно исполняющим обязанности командира второй роты Управления полиции Луцка Департамента патрульной полиции, старшим лейтенантом Андреем Пархомчуком и лейтенантом полиции Анной Выдринской, инспектором второй роты батальона УПП Луцка.
РИА Новости Украина публикует фрагменты беседы.
Были ли какие-то ожидания, которые не оправдались?
Андрей: Нет, все, чего я ожидал, оправдалось. Я ни дня не пожалел. Мне нравятся мои коллеги, с ними проще работать. Согласен, эти люди не работали в системе и, возможно, каких-то нюансов и тонкостей они не знают, но это приходит с опытом.
Анна: Я не разочаровалась. Ожидала, честно говоря, более сложных эмоционально ситуаций. Когда шли, казалось, что мы будем всех спасать, всем помогать.
Продолжается донабор в патрульную полицию. В середине декабря 2017 ваши будущие коллеги присягнут. Но того ажиотажа, как в 2015 году, уже нет. Почему так мало желающих служить в полиции?
Андрей: Потому что люди увидели, что полиция – это не только красивая картинка. Это тяжелая, будничная работа, ночные смены, не всегда 12-часовой рабочий день. Например, если ДТП с пострадавшими произошло, то его никто не оставляет, потому что завершилась смена.
Анна: Люди увидели, с чем и кем приходится сталкиваться. Это не только общение с вежливыми, толерантными людьми, а и с агрессивными, которые ругаются. Не каждый готов иметь такую выдержку, чтобы это все слушать.
Много ваших коллег уволились или перевелись на более спокойную службу?
Андрей: Просто так никто не уволился, каждый нашел какую-то альтернативу, лучшую работу. У нас есть коллега, который работал на стройке и вернулся туда. Понял, что перегорел и служба – это не его. Другой вернулся в сферу архитектуры, ему предложили хорошее место. Часть перевелась в главное управление. Это все естественный процесс. Сейчас остались самые выносливые, кому действительно нравится и кто живет этой работой.
То есть, работа в правоохранительной системе – это больше призвание, а не просто работа?
Андрей: Да, это простой работой назвать сложно. Наш руководитель говорит, что мы ходим не на работу, а на службу. Конечно, сейчас в связи с уменьшением личного состава службу нести труднее, есть нарекания на нас. В городе из 12 экипажей осталось 3-4, а вызовов не убавилось.
Почему так произошло?
Андрей: Такая текучесть кадров. Кто-то уволился, кто на другие должности перешел. Расширяется штат управления, кто-то перешел в отдел админпрактики, другие в отдел безопасности дорожного движения. Поэтому мы очень ждем усиления.
А сколько девушек осталось из первого набора?
Анна: Инспекторов, которые выходят на смену – только пять. Сначала было 17.
Вспомните самым шокирующим дежурства за эти два года?
Андрей: В последнюю смену меня укусил пьяный водитель. Такого еще не было. Палец целый, но онемел, потому что зубами зацепил нервное окончание. Ехал водитель по улице Карпенко-Карого без света, не остановился на железнодорожном переезде. Остановился перед воротами своей фирме. Вел себя агрессивно. Из авто были вынуждены его… изымать, применить наручники. И пока я их надевал, рука пролетела у его головы и он меня схватил зубами за палец. Укусил, и так держит крепко! Чем дальше – чем сильнее. Варежку прокусил. Был чрезвычайно пьяным.
Теперь мужчине грозит нанесение телесных повреждений работнику полиции?
Андрей: Да, ему грозит уголовная ответственность. Я написал заявление, открыто уголовное производство.
Читайте также — Спецкор: потерпевшие в ДТП считают, что Зайцева переигрывает
А были случаи, когда была реальная угроза жизни?
Анна: Вспомнился случай… Погоня. Водитель вел себя неадекватно, нарушал правила. И на большой скорости водитель пытался столкнуть наше авто с моста. Хотя, впрочем, идя на каждый вызов не знаешь, чего ожидать. Во время банальной семейной ссоры мужчина может стоять с ножом, топором. Готовым нужно быть ко всему.
Андрей: В таких ситуациях конфликты стараемся максимально сглаживать, выводить на беседу людей.
Странные вызовы, наверное, тоже не редкость…
Андрей: Как-то мужчина просил передвинуть ему кровать, потому что плохо было видно телевизор.
Как вы отреагировали, помогли?
Андрей: Это 183 статья – заведомо ложный вызов. 119 гривен штрафа.
Вы говорите часто именно о пьяных правонарушителях. Правильный ли я делаю вывод, что алкоголь слишком часто становится катализатором проблем с полицией?
Анна: Да, и не только алкоголь.
Какова динамика правонарушений?
Анна: Количество правонарушителей, которые садятся за руль навеселе, не уменьшается. То, что в определенный момент подняли штрафы, но на общую картину не повлияло.
Есть такой стереотип, что водители на еврономерах больше чувствуют свою безнаказанность, поэтому чаще нарушают. В вашей практике этот стереотип подтверждается?
Анна: Конечно, есть определенный опыт, когда водители на автомобилях с иностранной регистрацией позволяют себе больше, чем водители с отечественными номерами. Хотя, наверное, это стереотип скорее. Все зависит от человека. Нарушают все одинаково.
Вы говорите, что не хватает человеческих ресурсов. А вот как в патрульной полиции ситуация с обеспечением форме, горючим?
Андрей: Материального обеспечения нам хватает. Каждый раз на линии нам дают необходимые горюче-смазочные, канцелярские материалы, выдали два вида формы.
Читайте также: На холостом ходу. Осенний призыв вылился в катастрофу
Знаю, что в начале запуска патрульной полиции были конфликтные ситуация со следователями или более опытными коллегами: то документацию не так заполнили, то еще какие-то проблемы. Сейчас общий язык есть?
Андрей: Со следственно-оперативными группами, которые приезжают на события, сотрудничество нормальное, нам все нравится. За столько времени мы понимаем, что они хотят от нас, они понимают, что мы хотим от них. Поэтому пытаются приезжать максимально быстро, хотя их еще меньше, чем нас, а уголовных преступлений не уменьшается. Со следователями также налажена работа. Наша функция в этой цепочке – начальная: приехать на место происшествия, опросить свидетелей, сохранить следовую картину для эксперта и следователя. В начале действительно определенные нюансы были. Но все мы люди, в любом случае общий язык находим.
