Во вторник, 26 апреля, исполняется 30 лет со дня крупнейшей техногенной катастрофы ХХ века по масштабам ущерба и последствиям — аварии на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС).
Смотрите также — Припять: вид с высоты птичьего полета через 30 лет после аварии на ЧАЭС
Непосредственные очевидцы катастрофы в эфире радиостанции Голос Столицы поделились своими воспоминаниями о той страшной трагедии.
"Взрыв на ЧАЭС произошел ночью, а утром мы увидели, что горит четвертый блок. О трагедии никто не сообщил. В тот день было тепло, дети играли в песочнице", — вспоминает глава общественного объединения "Фонд инвалидов Чернобыля" Виктор Содоль.
"Я житель Припяти. И это случилось, конечно, ночью. Трясло, просто дом… звук такой был. И был взрыв. Когда мы утром встали, посмотрели, горит четвертый блок. Дети, люди, никто нам ничего не рассказывал, ничего не говорил, в песочнице дети играли. Выходной, ребята молодые пиво пили. Никто ничего не делал. Только под вечер начали что-то там заниматься. А потом, значит, на следующий день, уже в воскресенье, нас начали выселять. С первого дня нас переселили, я на автобазе работал, переселили в Чернобыль, все машины перегнали. С первого дня я ликвидатор. Четыре года отработал на ликвидации чернобыльской катастрофы. Работал в Чернобыле ответственным работником, как говорится, начальником автоколонны бетоносмесителей, которая делала укрытие, ремонтировала третий блок — он частично был разворочен, третий блок. И могильники делали. Я работал там, почитайте, четыре года. Не хватало транспорта. Транспорт был у нас в колонне — 80 машин, это бетоносмесители эти были, которые возили бетон туда. У меня восемь механиков было. Я говорил: "Ребята, надо помочь, потому что машины стоят, бетон надо и все". Нам говорили: "Родина вас не забудет, ребята, работайте". И вот сейчас из этих всех, кто работали там, я один остался живой. Такая работа была ответственная, что мы бесплатно, считайте… не хватало машин. Я говорю: "Ребята, поехали, отвезем". Механики мои бесплатно возили бетон, потому что у нас ставка была совсем другая. Мы возили, потому что надо, родина не забудет. А сейчас родина забыла", — рассказывает Содоль.
"Мы сидели на полу в купе поезда, чтобы хоть как-то уехать из города, когда началась массовая эвакуация населения", — вспоминает киевлянка Ольга Цыганок трагедию на ЧАЭС.
"Трагедия случилась 26 апреля 1986 года. Но, естественно, жители города Киева ничего об этом не знали, отдыхали на выходных, на майских праздниках, была демонстрация. Я в тот момент была беременна своей дочерью, носила, был четвертый месяц. Уже когда стали распространяться слухи о том, что что-то произошло на ЧАЭС, я со своей двоюродной сестрой решила выехать в Крым. Приехав на вокзал, конечно, ни о каких билетах речь не шла, поезда были загружены очень и очень. Ни билетов, ни мест, вообще ничего. Это было страшно, потому что была сплошная эвакуация Киева: мам, детей, бабушек, стариков… все бежали, бежали кто куда. Ну и я тоже попала в поезд, сидели мы в купе, в ногах у маленьких детей, которые спали на полке, потому что вообще нереально было. Все взрослые, кто мог стоять — стоял, кто мог сидеть — сидел. Таким образом мы попали в Крым, в город Джанкой. На вокзале встречали, проверили дозиметром… у нас пищала вся одежда, абсолютно вся. Начиная от волос и заканчивая пятками. Также все тело. Мы мылись. Нам сказали, что поможет мыло хозяйственное. Не знаю, насколько это было реально. Вся одежда была выброшена.
Таким образом, полтора месяца мы жили в Крыму. Ну, потом все равно нужно было возвращаться. Город был абсолютно пустой, никого не было на улицах, коммунальные службы только мыли асфальт, все тротуары, все дороги, все это поливалось. Конечно, информации никакой не было. Единственное, нам уже после майских праздников стали говорить, что нас спасет мокрая марля, тряпки на окнах. Окна не открывать, если открываете, то завешивайте, и вся радиация будет оседать на мокрых тряпках. Ну, во что, конечно, никто не верил, но на тот момент никто вообще не знал, что это", — поделилась воспоминаниями киевлянка.
"Чернобыльская авария застала меня в Киеве, на работе, в должности начальника КП пятого завода "Эталон". Когда я, имея опыт монтажа первой атомной, первого синхрофазотрона, понял насколько глобальны последствия этой аварии, я уехал на ликвидацию добровольцем", — рассказывает президент международного союза общественных организаций пострадавших "Союз рабочих Чернобыля" Анатолий Тишкевич.
"Я могу сказать, что исключительно высокая роль в организации большого количества сверхсложных работ, с которыми впервые столкнулось человечество. И особая заслуга в организации дисциплины контроля принадлежит органам МВД Украины. Безусловно, очень много было глупостей сделано именно наукой. Именно тем, что НАН Украины самоустранилась от ликвидации этих сложных проблем, поэтому одна глупость совершалась за другой. Первое — это 2400 тонн свинца, который плавится при температуре 240 градусов, сбрасывалось в пламя, в жерло с температурой 8000 градусов. В результате, эти лепестки окиси цинка разлетались на 90 километров и загрязняли всю окружность и особенно пострадало очень много животных, скота, с которым потом не знали, что с ним делать. Но это долгий рассказ об этих последствиях. Потом этот скот был забит, загружен в поезда-рефрижераторы и очень долго путешествовал по всему Союзу, потому что те республики, которые понимали, какое зло приходит к ним на колесах, но все отказывались от этого. В результате, все это мясо было направлено в Россию, на волгодонской комбинат мясоперерабатывающий и была дана инструкция — об этом никто не знает, потому что в то время действовала секретность и табу. По той инструкции, было положено 90% чистого мяса, 10% радиоактивного. Ну и эту колбасу радиоактивную тоже Россия и другие не хотели есть. И тогда решили: раз Украина пострадает, то пусть она её и жрет. Грубо говоря. Но когда не хватало чистого мяса, то тогда 50 на 50. Таким образом геноцид против нашего населения продолжался", — отметил Тишкевич.
По его словам, после аварии на ЧАЭС пришлось впервые решать целый ворох глобальных проблем, и было сделано много непродуманных шагов и совершено много ошибок.
Смотрите также: Возведение нового конфайнмента на Чернобыльской АЭС
"Когда я генералам говорил, что нельзя сыпать песок, тем более свинец, в жерло взрыва, когда поднимается столб пламени с температурой свыше 8000 градусов, а мне говорили, что они получают команды и исполняют только указания из Москвы. Поэтому там образовывалась "слоновья нога". Карбид, окись карбида, прочнее материалов, которыми можно сделать резцы для токарных станков. Можно привести еще один пример, когда посылали батальоны на крышу, собирать графит. Я говорил этим военным: ребята, этот графит можно убрать без прикосновения рук человека. Ну, например, самым обычным брандспойтом, желательно с введением дополнительно воздуха высокого давления, чтобы тяжелые куски бетона, металла, покрытия битумного смыть с крыши. Без рук человека, потому что люди под теми нагрузками могли работать только сорок секунд, а сорок секунд — подняться на крышу, добежать до какой-то точки, взять на лопату несколько килограмм, сбросить… И второй подъем для этого человека уже был бы смертелен. Поэтому вереницей посылали моих ребят на явное поражение и отнятие у них будущего и потомства, и всего нашего рода. Поэтому очень больно говорить обо всем том, что пришлось пережить Чернобылю", — сказал президент международного союза общественных организаций пострадавших "Союз рабочих Чернобыля".
