Александр Белокобыльский, РИА Новости Украина, Херсонская область
Крымские фуры пропустят
В отличие от Чонгара, где пустые фуры с крымскими номерами в Украину не пускали, тут координатор блокпоста говорит:
— Если едут в Украину работать, платить налоги, — почему нет? Все ж мы люди, кормить семью надо. Но вот проезжал тут один — я ему говорю: у тебя же, наверно, и российский паспорт есть?— "Да, есть". — Как-то это неправильно, говорю: когда надо, ты украинец, когда надо — россиянин. Когда человеку десять человек это скажут, он задумается. А мне это и надо, чтобы начали думать.
Координатор — из крымских татар. Он, как и другие представители крымскотатарского народа, просит не снимать его, не называть в репортаже ни фамилии, ни имени, ни позывного.
У многих родственники остались в Крыму, объясняет, и им могут грозить неприятности из-за участников блокады. Он рассказывает, что сейчас российские спецслужбы часто бывают в крымскотатарских селениях. Отношения коренного народа с российской властью Крыма иллюстрирует таким примером:
— Мы мусульмане, Коран написан на арабском языке. Мало кто из крымских татар владеет арабским. Но для молитвы тексты нужны, и некоторые суры выпущены в транскрипции — нашими буквами арабский текст. Вот эти книжки объявлены экстремистской литературой. А они есть в каждом доме.
"Крым столько не съест"
В лагере участников блокады тут и там слышишь рассуждения о том, что конечной точкой продовольственных поставок был вовсе не Крым. Что фуры на складах и военных базах разгружались, а оттуда товар меньшими грузовиками гнали к Керченской переправе. А дальше груз будто бы шел частично в Россию, частично — в Донецк и Луганск. Ссылаются на очевидцев разгрузки трейлеров на военных складах.
— Пусть через этот пункт проходило в среднем 50 фур в день, каждая тонн по 20. 1000 тонн продовольствия в день только с "Чаплинки"! Съест Крым столько? Нет. Значит, груз отправляли дальше, — говорит афганец-волонтер Григорий Янченко. - Везти через постоянные пункты пропуска на границе с Россией сложнее, а через эти, временные, как бы полуофициально провозили.
Есть большие вопросы к тому, как оформлялись и декларировались эти грузы, добавляет Галина Уманец, волонтер группы "Армия-SOS Херсон". На этом пункте пропуска весовой нет, поэтому неизвестно, насколько соответствовали действительности декларации.
Кроме картошки и другой сельхозпродукции, существенную часть трафика составляли поставки сыра. В Херсонской области три крупных производителя сыра, продукция которых известна по всей Украине — в Новой Каховке, в Каланчаке и Чаплинке. Они получили сильный удар во время "сырной войны" России с украинскими производителями, напоминает Галина Уманец. А теперь их сыры гнали десятками фур в Россию.
Тайна колонны трейлеров
О происхождении огромной очереди из трейлеров в день начала блокады рассказывает координатор "Правого сектора" из херсонского города Борислава Вадим Чепурный. Он считает, что колонну создали специально. Грузовики не пропускали российские пограничники несколько дней перед 20-м сентября.
Задержку объясняли сбоем в компьютерной программе.
— И картинка для телевидения получилась отличная, — говорит активист "Правого сектора".
В то же время водители, которые постоянно забирают здесь пассажиров из Крыма, говорят: эта очередь была не самая длинная. Сбои действительно периодически случаются. Бывало, что колонна растягивалась на 5 километров.
В оценках потока грузовиков единства нет. На Чонгаре мне говорили, что основной поток грузовиков — на "Каланчаке" и "Чаплинке", здесь же водители автобусов утверждают: в основном грузы проходили через "Чонгар" и "Каланчак". А "Чаплинка" — между ними. Сюда ехали обычно только в поисках более короткой очереди. Или — когда случались сбои в компьютерной системе на других пунктах пропуска.
"Татаробандеровцы" на марше
На случай возможных провокаций здесь дежурят бойцы батальона МВД "Херсон". В блокаде участвуют активисты и волонтеры из разных регионов. Над палатками флаги херсонского, одесского и киевского Автомайдана, одесской Самообороны. На "Чаплинке" стоят представители батальонов "Донбасс", "Січ", Добровольческого украинского корпуса "Правый сектор", в том числе — имеющие боевой опыт в зоне АТО.
Автомайдановцы из Мариуполя приехали четырьмя машинами спустя несколько дней после начала блокады. У себя в городе они постоянно занимаются сбором помощи для армии. Сюда приехали со словами "отстояли Мариуполь — отстоим и Крым".
— Мне многие говорили: тебе что, мало своего сектора М? Мало, — говорит Галина Однорог.
Дежурство на блокпосту организовано четко, но с бытовыми условиями пока не очень. Лагерь только обустраивается.
— Нужно думать о том, что через неделю-другую наступят холода. А за осенью — зима, - говорит один из руководителей блокпоста от крамскотатарского народа.
Он говорит на чистом красивом украинском языке и смеется над прозвищем "татаробандеровцы". Говорит, знал бы, кто придумал эту кличку, премию бы дал.
Сейчас вместе с автомайдановцами они составляют список необходимого, чтобы обратиться за помощью к людям через соцсети, к волонтерам.
В лагере нет единого мнения, нужно ли призывать активистов ехать сюда и участвовать в блокаде. Одни пикетчики считают, что это необходимо, другие говорят, что лишние люди здесь ни к чему: должно быть столько, сколько необходимо для результативной работы. Чтобы ресурсы не расходовать впустую.
Гонки среди минных полей
Пикетчики не пропускают машины с грузом ни с территории Украины, ни из Крыма, но пограничники в блокаде не участвуют. Если документы в порядке, пропускают.
И некоторым груженым машинам удается просочиться. Не трейлерам, правда, а относительно небольшим — пятитонникам, например. Блокпост — в нескольких ста метрах от пункта пропуска. И бывает, что только столб пыли виден за уходящим по проселку грузовиком.
— Не будешь же за ним гнаться?
Не будешь: по обе стороны проселка, идущего вдоль границы, — минные поля. Не обгонишь.
Проселок идет в сторону пункта пропуска "Каланчак". Пикетчики поставили блокпост на примыкании этой дороги к трассе, но выяснилось, что есть еще один Т-образный перекресток, который пока что — оголен. Там тоже планируют ставить блокпост.
Но вообще движение через пункт пропуска "Чаплинка" сейчас слабое. После объявления блокады стали меньше ездить из Крыма и на автобусах. Проезд организован с пересадкой — Украина не позволяет перевозчикам въезжать в аннексированный Крым. Людей подвозят с крымской стороны, они пересекают границу пешком и садятся в ожидающий их автобус на подконтрольной Украине территории.
Водители жалуются, что ездить сейчас приходится с полупустым салоном. Раньше много крымчан приезжало за покупками, подтверждают шоферы слухи о "продуктовом туризме".
Блокада в зеркале рынка и депортации
— О блокаде объявляли заранее, и многие крымчане поехали за продуктами к нам. В Херсонской области за последние недели резко пошли вверх цены, — говорит волонтер Галина Уманец. — Я связываю это с увеличением спроса.
Зато после начала блокады ощутимо упали на овощных рынках цены. Огурцы две недели назад стоили 10 грн, теперь — 3 грн. Это отчасти объясняется тем, что подоспел второй урожай огурцов, но в основном, считают пикетчики, тем, что урожай невозможно продать в Крым.
Как скажется продуктовая блокада на крымчанах? "Не опасаетесь, что настроит еще больше против Украины?" — спрашиваю у координатора блокпоста на "Чаплинке".
— Я думаю, большинство уже поняло, какую ошибку они совершили. Только одни уже признали это, а другие — нет. Потому что для этого тоже нужно иметь мужество — чтобы признать свою ошибку. И мне кажется, что там многие люди готовы вернуться в Украину. Еще до референдума я часто слышал: "Я не хочу обратно в Советский Союз". Причем от русских, украинцев.
Об отношении крымских татар к Советам и к преемнице СССР — Российской Федерации другой собеседник рассказывает на примере своей семьи:
— Мой дед был морским пехотинцем в Великую Отечественную. Участвовал в Евпаторийском десанте. Этот десант был отвлекающим — настоящий был в Керчи. А это был десант смертников, и большинство его участников были именно крымские татары. Мой дед был ранен, попал в плен. Бежал из концлагеря, и с осколком в ноге пешком дошел домой в Крым. А потом его вместе с семьей и тысячами других людей депортировали в Среднюю Азию. Двое детей, мои тетя и дядя маленькими умерли в дороге. А свои боевые награды он обменял на хлеб и сахар для выживших детей. Дед даже пенсию от этого государства отказывался получать — бабушка ходила за ней на почту.
Поэтому, говорят крымские татары, их народ поддерживает борьбу участников блокады и сумеет выжить даже в самых тяжелых условиях.
