К кандидатам нового ведомства, которое будет заниматься поиском украденных денег, будут выдвигать самые высокие требования. Напомним, что Кабинет Министров своим постановлением создал Национальное агентство по вопросам выявления, розыска и управления активами, полученными от коррупционных и других преступлений. Создание данного нацагентства входит в обязательства Украины для отмены визового режима с Евросоюзом.
Читайте также: Вынужденная корректировка. Чем беднее украинцы, тем больше они "европейцы"
Интересно, что Верховная Рада приняла необходимый для создания ведомства закон еще 10 ноября 2015 года. Однако тогда документ приняли с изменениями, которые противоречили нормам ЕС, поэтому 18 февраля в проект внесли правки.
По словам премьер-министра Арсения Яценюка, следователи агентства должны иметь возможность оперативно по запросу получить информацию о средствах, имуществе и других зарубежные активах лица, подозреваемого в совершении преступления.
Подробнее о том, почему власти не торопятся запустить работу данного ведомства, в эфире радиостанции Голос Столицы пояснил эксперт общественной инициативы "Реанимационного пакета реформ" Александр Леменов.
Когда именно Национальное агентство по розыску активов должно приступить к работе?
― Есть реальная проблема с запуском антикоррупционных органов в Украине в связи с тем, что дедлайны ни для кого не играют важной роли. То же самое касается и запуска НАБУ. Национальное агентство по возврату активов должно запустится где-то в апреле, но мы видим, что усилиями определенных сил процесс замедлился, и хорошо, если бы все запустилось к концу года. Та же ситуация и в Нацагентстве по розыску и управления преступными активами.
Чего не хватает для запуска Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции?
― Во-первых, не сформирована полностью комиссия — там членов должно быть пять, а по факту три. К тому же Виктор Чумак, народный депутат, написал уже отказ, и теперь надо доизбрать конкурс.
Кто должен выбирать новых членов комиссии?
― Конкурсная комиссия. Сейчас были поданы заявки на участие кандидатами, их подали гораздо больше, чем в прошлый раз. Сейчас будет добираться состав членов НАПК, затем будет избран председатель, затем будет принято штатное расписание и будет запускаться работа. Плюс большая проблема — правка Мисика-Деркача о переносе на год электронного декларирования.
Парламент решил принять новую правку, исправить ошибку, которая была внесено изменением Мисика-Деркача. Внесли определенные коррекции, которые по факту вообще не решают проблему, и они также аргументировали, что это якобы требование ЕС, что они проконсультировались с ключевыми антикоррупционными общественными организациями, инициативами. Но это неправда, потому что они не консультировались, и это только усугубляет кризис. Логичнее было принять закон №3787, который действительно был подготовлен с консультациями с общественными инициативами.
Кто не заинтересован в создании этих Нацагентств?
― Все должностные лица. Если речь идет непосредственно о Национальном агентстве по противодействию коррупции, то заинтересованы все абсолютно топ-чиновники, потому что придется декларировать доходы по новой форме, придется декларировать и имущество своих родственников. И это большой риск для них, что они лишатся возможности непрозрачно обогащаться, использовать это имущество.
НАПК не будет дублировать функции других антикоррупционных органов?
― Нет. НАПК, НАБУ и Агентство по возврату активов имеют совершенно разные функции. Они определенным образом пересекаются, потому что, например, после того, как НАПК идентифицирует определенные проблемы в декларациях чиновников, то потом ими должен заняться НАБУ. При этом контролем за финансами политических партий никто не занимается.
Контроль за соблюдением антикоррупционных ограничений и требований — это конфликт интересов. Проверка деклараций, защита разоблачителей, мониторинг образа жизни — это очень важно, никто не хочет, чтобы изучали их образ жизни, так как повсеместны абсолютно непрозрачные доходы и непонятные активы. Они не смогут объяснить, откуда у них взялся дорогостоящий автомобиль, а человек при этом всегда находился на государственной службе.
Не будут ли такие органы использоваться для внутренней политической борьбы, когда НАБУ будет следить за оппонентами президента, а НАПК — за оппонентами премьера?
― В чем-то да. Только не контролировать, здесь надо понимать сферу ответственности. Создание НАБУ — это была сфера ответственности президента, создание НАПК — это была сфера ответственности премьер-министра.
Но они использоваться не по назначению не могут, потому что, например, набирается в НАПК пять членов, и это будут люди с высокой репутацией, это люди, которые дорожат ею, прозрачные. Это не тот случай, как было проведено реформирование прокуратуры, когда 94% всех высших должностей в местных прокуратурах заняли те же люди, которые были до того. Это была фейковая реформа, все это понимают. С НАБУ и НАПК все немножко иначе. Мы общались, например, с Артемом Сытником, руководителем НАБУ, и после общения с ним я не думаю, что на него кто-то может очень сильно повлиять.
Ранее в эфире радиостанции Голос Столицы директор консалтинговой компании "Партия власти" Елена Дяченко высказала мнение о том, что антикоррупционные ведомства в стране создаются только для отчетности.
В то же время управляющий партнер Национальной антикризисной группы Тарас Загородний считает, что антикоррупционная прокуратура является орудием давления на политических оппонентов.
