Платон Беседин, писатель, публицист – для РИА Новости Украина
Украина традиционно делилась на две Украины – проевропейскую и пророссийскую. Собственно, любые выборы это подтверждали. В центре баталий были не политические программы, а русский язык и русская культура. Одни их якобы ущемляли, другие, наоборот, обещали дать им всяческие свободы.
Но на деле и те, и другие действовали, по большей части, идентично. И вспоминали о том же русском языке лишь тогда, когда нужно было прикрыть экономические или политические проблемы. Однако народ голосовал именно по данному признаку и идентифицировал "своих-чужих" по отношению к русскому.
Насколько справедливо данное разделение сейчас? Полагаю, что оно по-прежнему сохраняется, но в куда меньшей степени. Да, новая украинская власть под видом декоммунизации на самом деле творит дерусификацию. Не нравятся уже не только названия площадей и улиц в честь коммунистических лидеров, но и, например, площадь Льва Толстого. Однако ее переименование, как продемонстрировал опрос на сайте Киевской администрации, не вызвало у украинцев энтузиазма. Большинство высказалось за сохранение прежнего названия.
Что это? Тяготение к России, как то попытались представить соответствующие люди и некоторые СМИ? Безусловно, нет. Это – глубинная связь украинцев с русской культурой, корни которой не обрубить даже самыми шальными методами.
Украинский народ рожден в лоне этой культуры. И тут важно сказать, что культура новоукраинская, которая активно навязывается украинцам с начала XX века (и особенно с 80-х годов), является не исконно украинской, а выращенной искусственно – на дрожжах польской шляхты, воспринимающей Украину сквозь призму Ягеллонской идеи. Говоря просто, эта новоукраинская культура дана украинцам не ради свободы, но ради подчинения.
Читайте также: (Не)зависимость Украины достигла пика. Эксперты подвели итоги недели
Однако в сохранении старого названия площади Толстого (и этот случай необходимо рассматривать в ряду аналогичных) сказывается, прежде всего, здравый смысл. Собственно, он и является одним из критериев, по которому Украина сегодня делится на две части. Одни — захвачены истерией, другие – ей противостоят. Русская культура уже ни при чем. Среди самых лютых бойцов добробатов в АТО хватает тех, кто говорит на русском и сам является вполне себе русским.
Вновь форпост на краю?
Фокус же в том, что происходящее сегодня с Украиной в полной мере описывается теорией Льва Гумилева – теорией пассионарности. Евромайдан дал пассионарный взрыв. Нравится это кому-то или нет, но именно тогда произошло рождение новой украинской нации, сделавшей свой цивилизационный выбор. И сегодня мне видятся непродуктивными и даже смешными разговоры о том, тяготеет ли нынешняя Украина и ее народ к России. Нет, не тяготеет. Сделан цивилизационный выбор, и он – в пользу западной модели.
Однако полноте этого выбора мешают те, кто о нем постоянно говорит. Когда Порошенко в сотый раз прощается с "красной империей" и рассказывает о безвизе, то он, на самом деле, не дает Украине ничего, кроме единственной установки – быть форпостом на краю цивилизованного мира, защищающем его от набега "русских варваров" (миф об этом грядущем набеге сейчас активно внедряется в европейское сознание). В таком случае украинец не является полноценным членом Европы – он ее нанятая сила, защитник или обслуживающий персонал.
Но можно ли в таком случае говорить о полноценном вхождении в Европу, о полноте европейского выбора Украины? Безусловно, нет. Потому что вхождение это, во-первых, на данный момент отторгается самой Европой, а, во-вторых, не выгодно нынешней украинской власти. Отпадает война как фактор прикрытия и заработка. Отпадает возможность кредитов и траншей. Отпадает постоянное стрессовое состояние общества, зацикленного на внешних угрозах, но не на внутренних проблемах.
Меняется сама роль украинского народа – роль узкоспециализированная и заранее обговоренная, выгодная власть имущим и их кураторам.
Собственно, пассионарии это понимают, и потому бунтуют. Они не готовы принять такой ход вещей, который, в общем-то, мало чем отличается от свернутого в свое время курса Януковича. Пассионарии готовы к более решительным действиям, они требуют их. Потому их энергию, которую необходимо расходовать, направляют не на созидание, а на разрушение – направляют на войну в Донбассе.
Героев – за борт
Но в определенный момент пассионарии из-за своенравности становятся опасными для действующей власти, которая не готова ни к каким целенаправленным действиям. Власть мало интересуют рождение украинской нации и новые герои. Власть традиционно интересуют две вещи: сохранение своего положения и обогащение. Других задач у нее нет.
Отсюда – эти бесчисленные суды и разбирательства с "врагами системы", многие из которых еще недавно были героями Украины. Надежда Савченко – яркий пример. Стремление к идеалу заканчивается тем, что изымается сам идеал – и остаются сугубо потребительские вещи.
Так происходит надлом и общество скатывается в акматическую (колебания после подъема) фазу, характеризующуюся кровопролитием и гигантским рассеиванием энергии, что мы сейчас и наблюдаем. Общество должно восстановить видимое равновесие и начать жить по утвержденным ценностям. Пассионарии должны быть выброшены за периметр истории, они больше не нужны, они, наоборот, вредны и мешают системе достичь своего равновесия.
Однако каково это равновесие? Каковы контуры той инерционной фазы, в которую хотят погрузить Украину?
А контуры эти сервильные. Движение Украины вперед ни власть имущим, ни их кураторам не нужно; более того – оно вредно. К сожалению, им нужна именно такая Украина: находящаяся в стадии разлома, выступающая сугубо в роли "отряда прикрытия", но не мирного острова, включенного в состав европейского пространства. Потому что если европейская интеграция все-таки произойдет, то у власти Порошенко не останется и десятой доли нынешних возможностей и ресурсов. Устоявшаяся – выгодная – модель рухнет.
Поэтому нынешняя Украина, как и 10 лет назад, делится на две Украины; при этом и одна, и другая сделали один цивилизационный выбор. Однако первая половина – пассионарная, хоть уже и подувядшая – желает идти по нему дальше, согласно заявленным целям. А вот другая хочет, чтобы все в стране оставалось так, как сейчас – в инерционно-болезненной фазе, но фазе полностью контролируемой, выгодной.
Читайте также — Если серьезно: "за" и "против" украинского на латинице
И первые, и вторые могут говорить об одном, но смыслы у них принципиально разные. А потому две этих Украины обязательно столкнутся в тотальной войне. Уже сталкиваются. И столкновение это будет не менее болезненным, чем на Донбассе.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
