Кирилл Горбунов, обозреватель
На днях прошла закрытая встреча Порошенко и Тимошенко. Так как в политических кругах продолжают ходить слухи о внеочередных выборах в этом году, а в победители прочат Юлию Владимировну, предметом их общения вероятно стали гарантии неприкосновенности Петра Алексеевича в случае проигрыша.
Лидерство Тимошенко подтверждают результаты свежего исследования группы "Рейтинг". В первом туре она набрала бы 18,7% против 15,6% Порошенко. Во втором туре картина для действующего президент более печальная: за лидера "Батькивщины" готовы проголосовать 30%, за гаранта – 23%. Причем Порошенко победил бы только в 3-х областях (Винницкой, Хмельницкой и Черновицкой), примерно одинаковое количество голосов оба кандидата набрали бы в 5-ти регионах — Ровенской, Черкасской, Кировоградской и Донецкой областях и Киеве. В остальных 17-ти областях победила бы Тимошенко.
Опираясь на данные опроса, попытаемся понять: если Тимошенко все же победит, какое наследство ей достанется от ПАП-ы?
От руководителя страны ожидают практических результатов – улучшения жизни основной массы людей. Потому итоги любого президентства измеряют в качественных и количественных показателях этого "улучшения". Порошенко не был исключением. Он четыре года обещал реформы. Ими, по-хорошему, можно назвать только те изменения общественной жизни, которые привели к решению острых социальных проблем. Однако жить украинцы стали значительно хуже. А реформами эта власть называет отказ от социальных обязательств государства.
Теперь, чтобы выжить, одни вынуждены побираться на родине, а другие батрачить на плантациях польского пана. Таков удручающий результат реформ. Но – лишь с утилитарной точки зрения. Однако все преобразования в государстве со времен второго Майдана имели под собой ценностную, а не материалистическую подоплеку. По принципу "геть від Москви". Главными критериями их успешности стали темпы декоммунизации и дерусификации. И не важно, к каким разрушительным последствиям они привели.
Подумаешь, из-за эпидемий и отсутствия вакцин помрут десятки тысяч сограждан? Зато отказались от "тяжелого бремени" советской системы доступной бесплатной медицины.
Мечтаете о продвинутом школьном образовании для ваших детей? Извините, не до этого. Вместо современных знаний учебники предлагают романтизацию сельского менталитета и глорифицикацию радикальных националистов. А образовательный процесс в целом необходим для лишения русских права обучения на родном языке и наделения унизительным статусом "национального меньшинства".
Каждая вторая семья не способна платить по новым грабительским тарифам, а долги населения за коммуналку перевалили за 30 миллиардов гривен. Ну и что? Зато газ покупаем не напрямую у России, а реверсный, переплачивая европейским трейдерам сотни миллионов долларов в год.
Не согласны? Видимо, вы идиот. По крайней мере, так считает высокоуважаемый посол ЕС в Украине Хьюг Мингарелли: "Я не буду сейчас перечислять список реформ, которые были внедрены в очень тяжелых условиях, однако если вы этого не видите — вы или идиоты, или люди с ограниченной точкой зрения. Если вы сомневаетесь, скажите мне, и я вам озвучу весь список чрезвычайных амбициозных реформ, которые были начаты".
Если критерием "амбициозности" европейский чиновник считает истребление украинского народа и разрушение основ государственности, то реформы невероятно эффективны. На этом поприще Порошенко даже обскакал "отца нации" Ющенко.
Все четыре года Петр Алексеевич уверял, что путь к "европейской цивилизации" будет тернистым, но единение нации в антирусском порыве позволит преодолеть любые трудности.
Патриотические СМИ, политики и общественники принялись тиражировать результаты социологического исследования. Ведь они якобы подтверждали главный успех постреволюционных реформ – жизненное пространство русского языка сужается, а количество сторонников евроатлантических институтов существенно возросло!
Действительно, социологи "Рейтинга" убеждают, что "прозападный и проукраинский векторы являются сегодня однозначно доминирующими в обществе". Однако если присмотреться повнимательнее к цифрам, то становится ясно – ни "единства", ни "порыва" не существует.
Итак, согласно опросу:
— вступление в ЕС поддержали бы в случае проведения референдума 52% опрошенных
Я бы добавил – "всего" 52% опрошенных. В сравнении со стартовыми показателями декабря 2013го (49%), за четыре года рост произошел всего на 3%! Однако на пик показатели вышли в январе 2016-го – 59%. То есть на сегодняшний день евроромантиков даже поубавилось!
Читайте также: По следам опроса. Выбор пути: аграрная сверх держава, НАТО, ЕС
— за последние три года количество сторонников вступления в НАТО возросло в полтора раза.
Это выглядит "взрывным ростом", если не смотреть на динамику по годам. В марте 2013-го замеры демонстрировали 34% поддержки, в декабре 2017-го – 43%. По два с хвостиком процента ежегодно – вялый рост. Напомню, в Грузии в 2008 году за вступление в Альянс проголосовало 77% избирателей. Не удивительно, что Порошенко отказался от всенародного плебисцита на эту тему.
Кроме того, у авторов либо проблемы с арифметикой, либо, что более вероятно, они сознательно приврали в угоду идеологическому мейнстриму. Так как "в полтора раза" с 34% – 51%. А 43% – это "на треть". Не так пафосно? Зато честно.
В региональном разрезе внешнеполитические инициативы демонстрируют диаметрально противоположную оценку населением. В условной Галиции – от 65% до 90% стабильной поддержки. В Донецке, Харькове, Луганске и Одессе – еле дотягивает до 25%, зато тех, кто против, не голосовал бы или не определился больше 70%.
Читайте также: По следам опроса. Главные проблемы Украины: война, зарплаты, тарифы
То же самое касается темы двуязычия. В Донецке, Харькове, Луганске и Одессе меньше 30% тех, кто считает украинский единственным государственным. Зато в совокупности более 60% тех, кто готов предоставить статус регионального или сделать вторым государственным русский.
При этом Донецк, Харьков, Луганск и Одесса предпочли бы развитие высокотехнологических отраслей. Жители Галичины видят Украину великим аграрным государством. Они же являются "ядром" "партии войны" – от трети до 40% выступают за силовое решение конфликта на Донбассе. Юг и Восток – пацифисты. За продолжение военных действий отдали голоса максимум 15% респондентов.
Эти данные – ключ к пониманию, почему постмайданная политическая элита сделает все, чтобы не возвращать потерянные земли. Ведь даже без Крыма и части Донбасса, спустя 4 года после Евромайдана полных агрессивной пропаганды и агитации, до сих пор нет однозначной поддержки сближения с евроатлантическими структурами и дискриминации русских. Национализм в качестве государственной программы теряет мобилизационный потенциал. Сломить идентичность жителей Юга и Востока не удалось, несмотря на гражданскую войну и майскую бойню в Одессе.
Однако рано радоваться. В результате "госпереворота" на управленческих высотах оказались идеологические сторонники воинственной, мононациональной, монолингвистической и монотеистической Галичины. Они определяют курс страны, формируют информационную повестку, контролируют финансовые ресурсы, силовые органы и спецслужбы. Просто так власть они не отдадут. А насильственное навязывание собственных идеалов – один из элементов по ее удержанию. Так описывает этот процесс известный украинский историк Ярослав Грицак:
"Это еще раз демонстрирует важность Западной Украины: отбери ее, получишь остальную Украину. Более пассивную, такую себе Белоруссию. Об этом мечтали многие в Кремле и среди наших доморощенных сепаратистов. Я рад их разочаровать: сейчас, чтобы получить другую, "умиротворенную" Украину, мало избавиться от западных областей. Нужно отобрать еще и Киев.
Появление Киева как твердой украинской столицы — одна из важнейших перемен последних 10–15 лет. Тверже позиции лишь у Львова — это уже самый национализированный город, население которого вместе с тем жаждет изменений.
Объединение сильной национальной идентичности со стремлением к изменениям – украинский феномен. В большинстве стран Европы национализм и изменения разделены: европейские националисты хотят возврата к прошлому. В Украине же все наоборот.
По направлению к оси Львов-Киев курсирует и Днепр. Противоположным полюсом остается Донецк. Пусть микроскопически, но в начале 2010-х его дистанция по отношению к Львову сокращалась. Однако война снова отбросила город в противоположную сторону.
Впрочем, нас больше интересовало, где в этом раскладе Харьков и Одесса. Выяснилось, что Харьков ближе к Днепру, а Одесса — к Донецку. Поэтому если нам нужна Украина нового качества, Одесса — один из ключевых городов".
Действительно, судя по исследованию группы "Рейтинг", Одесса является диаметральной противоположностью Львова – твердыни украинского национализма.
Ценностям "изменений" Украины Грицак противопоставляет ценности "выживания" России. Опасность прихода к власти Тимошенко уже видят в том, что ее методы повышения благосостояния "выживающих" граждан сопряжены с возможной нормализацией российско-украинских отношений. Но "экспертов" не волнует судьба нищенствующих и обездоленных соотечественников. Главный вопрос – "что делать с Одессой?". Радикалы грозятся, что даже "готовы повторить 2 мая". Для этого у них хватит и мотивации, и боевой подготовки. Готова ли Тимошенко защитить "маму"? Покажет время.
