РИА Новости Украина — Радиостанция Голос Столицы
Верховная Рада в четверг, 18 января, приняла во втором чтении и в целом законопроект "Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях". За него проголосовали 280 депутатов. Документ поддержали все парламентские фракции, кроме Оппозиционного блока и партии "Возрождение".
Закон о деоккупации приняли на третий день рассмотрения почти 700 поправок к нему, большинство из которых были отклонены. А вот 30 поправок с голоса были учтены буквально в последние минуты обсуждения, причем без предоставления нардепам текстового варианта этих поправок. Поэтому до сих пор непонятно, включили ли в текст законопроекта норму о минских соглашениях, где Россия признается государством агрессором, а территории в Донецкой и Луганской областях — временно оккупированными Российской Федерацией.
Секретарь парламентского комитета по вопросам национальной безопасности и обороны Иван Винник утверждает, что в тексте закона о деоккупации не упоминаются минские соглашения.
"Минска нет. Причина в том, что природа этого пакта отличается от природы законодательного нормативно-правового акта. Мы не можем дипломатические, политические пакеты, которые имеют тенденции к изменениям — в зависимости от переговорного процесса, имплементировать в украинское законодательство", — сказал Винник. И добавил, что минские договоренности не проходили процедуру ратификации в Верховной Раде Украины.
Какие плюсы и минусы в законе о реинтеграции, в эфире радиостанции Голос Столицы проанализировал директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский.
Что вы для себя выделяете из того, за что сегодня проголосовали?
— На самом деле, я думаю, что команда "Народного фронта", Яценюк, Турчинов, и все, кто поддерживает радикальную линию в отношениях с РФ, одержали значимую символическую победу. Я читал этот законопроект, по крайней мере то, что было доступно. Достаточно того, что речь идет о стране-оккупанте, стране-агрессоре. Достаточно того, какие меры там угрожают по отношению к тем людям, которые сейчас находятся по другую сторону противостояния. Я это воспринимаю как такой лукавый способ отрезать эту территорию от Украины. Поскольку понятно, что такой вариант для большинства жителей той территории не покажется симпатичным, такой способ реинтеграции. А честно и ясно сказать, что мы не хотим этой территории, они неправильно голосуют, они нам не нужны и так далее, это невозможно сделать.
Я понимаю, что некоторые люди, Парубий, может еще кто-то, они считают, что таким способом они приближают реинтеграцию, но, я думаю, любому вменяемому человеку понятно, что приблизить реинтеграцию можно, выражая прямо противоположные чувства по отношению к тем людям, и кроме того, настойчивым обещанием сохранить те положения, условно говоря, автономии, которые обещаны в минских соглашениях. Здесь же ничего об этом нет. Просто Винник рассказывает, что эти минские соглашения — это вообще никто, никак и не надо их вспоминать, они действительно мне не нравятся.
Где именно это говорится, и какими словами об этом говорится?
— Надо читать не только про то, что там конкретно есть, но то, чего там нет. Если там нет обязательств об амнистии всем, кто сегодня участвует в так называемой оккупационной администрации, это означает, что все эти люди подлежат уголовному преследованию.
Возможно, но не обязательно эти положения об амнистии должны выписываться в этом законе, ведь действительно очень много положений этот закон не прописывает конкретно и подробно?
— Он не прописывает самого главного, то есть тех обязательств, которые берет украинская сторона, обещая реинтегрировать эту территорию. Если вы действительно заинтересованы, вы обязательно об этом скажете. Безусловно, там есть позитивные моменты. Я говорю только о том, что есть генеральная цель, которая заключается в том, как бы, что мы хотим вернуть эти территории. И есть абсолютно очевидно понятные вещи. Там есть десятки тысяч людей под ружьем. Как они должны воспринимать этот документ? Где нет даже намеков на то, что вот эти люди не будут преследоваться этой властью. Вы понимаете, что они ведь это читают. К сожалению, документа перед глазами у меня нет, но для меня понятно, что есть такая вещь, как дух и буква документов. Вот что касается буквы, есть минские соглашения, по которым написано, в частности, что стороны должны согласовать с представителями ОРДЛО закон о выборах на этих территориях. О каких можно вести речь договоренностях, если там таких людей вообще нет, по мнению этого закона. А там есть оккупационная администрация. Поэтому говорить можно только с Грызловым, Путиным и т.д.
Читайте также: Реинтеграция Донбасса. О разнице между законом и спамом
Это конфликтует с принципиальными моментами минских соглашений. Для меня минские соглашения сегодня в тупике. Мне понятно, что есть много позитивных моментов, которые хотят как бы люди представить, в том числе и в этом документе. Но есть главное, и я воспринимаю это главное, как нежелание посчитаться с представлениями тех людей о своем будущем. Вот и все. И если у нас иного документа, кстати, утвержденного Совбезом ООН, иного документа, кроме минских соглашений нет, но для Винника Совбез никакого значения не имеет, не надо его учитывать. Значит, если там есть цель этого документа, получить контроль над границей, а до этого сделать то-то. Все правильно. Но есть минимальное хотя бы представление о том, что надо то-то сделать. В этом документе вообще нет ни одного пункта в отношении вот этих то-то, то-то сделать. Нет не только про амнистию, нет про то, как закон этот сделать, как его согласовать, нет вопросов, связанных с тем, как контролировать размежевание вооруженных сил и так далее. Этого всего ничего нет. То есть, ничего нет про реинтеграцию. А есть про то, как нужно вести себя по отношению к оккупированным территориям. То есть, если вы спросите, например, у Петра Порошенко: как ты считаешь, если честно, значит это из машины правды, ты добиваешься этим законом как бы приближения реинтеграции этих территорий или нет? И он просто будет вынужден вам сказать: да нет, я хочу отказаться от этих навсегда, они же не будут голосовать за меня, они нам не нужны, скажет он.
Но мы же от "минска" не отказываемся: работают тематические подгруппы, лидеры "нормандской четверки" говорят, что это единственный, безальтернативный метод и так далее. Может, одно другому не мешает здесь?
— Моя точка зрения заключается в том, что мешает. Что надо идти по пути детанта, то есть разрядки напряжения между нашими странами. Этот закон идет путем напряжения? Безусловно, он идет по пути напряжения, а не детанта. Вот я об этом только говорю. Зачем это делать, когда совсем недавно, на днях, мы добился того, чтобы освободили наших ребят из плена? Это был шаг к разрядке напряженности. Так продлите эту разрядку! Давайте говорить о том, как действовать так, чтобы это все закончилось полным контролем над этой территорией. Нашим контролем. Я этого хочу. Я большой сторонник возврата Донбасса под контроль Украины. Но для этого надо демонстрировать желание сделать это по-настоящему. А не говорить то, что говорит Винник или наша барышня из зампредседателя, которая рассказывает, что Россия враг вечный, всегда будет врагом. Это способ, как найти решение? Нет, конечно.
Напомним, по мнению политического эксперта Андрея Золотарева, от приятия закона о реинтеграции Донбасса выиграют только трое. Также он считает, что законопроект наделяет Петра Порошенко дополнительными полномочиями, и то, как он ими распорядится, вызывает опасения.
А политолог Алексей Якубин подчеркнул, что при принятии закона о реинтеграции Донбасса депутаты голосовали за кота в мешке, и вообще, в нынешней редакции — это отвлекающий маневр.
