Василий Стоякин, обозреватель
Первый звонок в процессе ужесточение украинской позиции относительно урегулирования на Донбассе прозвучал во время переговоров по обмену пленными, когда украинская сторона внезапно отказалась менять граждан России, чем чуть не пустила весь процесс под откос. По счастью, вопросом занимался Виктор Медведчук, которому удалось повлиять на Донецк и Луганск через президента РФ и российского Патриарха. Обмен состоялся.
Вторым звонком стала ответка от президентской фракции – депутат от БПП Иван Винник сообщил, что против Медведчука могут быть введены американские санкции по причине российской агрессии. Сообщение несколько удивительное: Медведчук – гражданин Украины и, более того, представитель Украины же в контактной группе по гуманитарным вопросам. Причем он-то к агрессии?
Третий звонок – принятие закона "Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях". Что характерно, представлял его в Раде тот же Винник, а проект внесен президентом (судя по тому, как отбрасывались многочисленные поправки, текст ко второму чтению также одобрен президентом).
Для пущего трэша я бы заявил, что закон принимается во исполнение Минских соглашений, поскольку там есть буквально все, что ими предусмотрено прямо или предполагается. В частности:
— Россия объявляется страной-агрессором (в минском процессе Россия – страна-гарант);
— ОРДЛО получают "особый статус" оккупированной территории;
— закон привязан к законодательству о статусе Крыма как оккупированной территории (в минских соглашения х никакого Крыма нет);
— экономическое сотрудничество с Донбассом остается в нынешнем состоянии – т.е. отсутствует;
— доставка гуманитарной помощи исключается;
— коллаборационисты подлежат уголовному преследованию (в минских соглашениях – безусловная амнистия);
— вводится понятие военной операции по "отпору и сдерживанию вооруженной агрессии Российской Федерации" (вместо прекращения огня).
Ну и тому подобное.
В общем, принятие этого закона, по идее, означает выход Украины из минского процесса. После чего все заинтересованные стороны должны упасть в обморок и задуматься, как теперь заниматься урегулированием, если тот, кто должен урегулировать, ничего урегулировать не хочет?
Разумеется, первое соображение, которое тут возникает – о необязательности Украины. Разумеется, у украинских властей есть масса причин для того, чтобы не выполнять минские соглашения. Но, думается, дело не только в этом. Скорее всего, украинское руководство выступает тут только инструментом в проведении политики США.
Тут стоит процитировать весьма компетентного российского аналитика Олега Игнатова: "Соединенные Штаты ошибочно поняли инициативу российского президента (о миротворческой миссии на Донбассе – Авт.) как желание России как можно быстрее выйти из конфликта, ради чего Кремль можно было попытаться принудить к новым уступкам. В то время как российское руководство само расценивало свое согласие на допущение ООН до урегулирования конфликта как серьезный шаг навстречу Запада, а поэтому требование новых уступок вызвали категорическое непонимание и неприятие".
На самом деле, тут если и говорить об ошибках, то двухсторонних – США действительно считают, что Россия заинтересована в выходе из конфликта и снятии санкций (иначе, зачем вообще было подписывать минские соглашения?) и воспринимают любые односторонние шаги как признак слабости и готовность к уступкам. Почему Москве это не очевидно, я не знаю.
Соответственно, все перечисленные выше шаги Киева вполне могут быть прощупыванием готовности России к дополнительным уступкам (не обязательно именно в украинском вопросе) или созданием условий для этих уступок.
Читайте также: На войне, как на войне, а уголь, пожалуйста, в топку
При этом, "затык" в ходе обмена пленными призван прощупать готовность терпеть невыполнение со стороны Киева определенных пунктов "Минска".
Возможные санкции против Медведчука (не обязательно, чтобы такие планы у Вашингтона действительно были) – сигнал к тому, что обмен пленными может быть и вовсе заморожен.
Кстати, с объективной точки зрения США было бы выгодно Медведчука убрать – он ведь сейчас единственный прямой коммуникатор между Киевом и Москвой. Без него у Киева становится намного меньше степеней свободы в переговорном процессе. Собственно, сами переговоры уйдут в формат "Волкер-Сурков".
Читайте также — Донбасс: точка невозврата. Последствия "Закона о реинтеграции"
Закон о Донбассе может быть использован для торга (если президент его не подпишет). Ну а если он будет подписан, то и вовсе будет весело – придется искать возможности "исполнения" минских соглашений на основе этого закона. Возможности такие, кстати, есть, но вряд ли они понравятся Донецку, Луганску и Москве…
Так или иначе, но сейчас США и Украина переигрывают Россию.
