РИА Новости Украина — Радиостанция Голос Столицы
Масштабный обмен пленными состоялся сегодня в Донецкой области, на КПП "Майорск". Были освобождены 74 украинских заложника, которые удерживались на неподконтрольных территориях. При этом украинская сторона передала 237 удерживаемых лиц вместо 306-ти. Между тем, президент Украины Петр Порошенко лично прибыл на Донбасс, чтобы встретить освобожденных украинских пленных.
Удастся ли подобным образом освободить всех удерживаемых на неподконтрольных территориях, в эфире радиостанции Голос Столицы проанализировал директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский.
Нынешний самый масштабный и первый за последние полтора года обмен пленными стал результатом компромиссных договоренностей?
— Очевидно, что был достигнут компромисс, об этом говорили обе стороны. Понятно, что это — только первый этап. Хорошо, что был решен важный вопрос, который возникал в связи с людьми, которые были внесены в список самопровозглашенными республиками, но часть этих людей отказывались переезжать в ДНР-ЛНР, а это вызывало сомнения у стороны ДНР-ЛНР. И некоторых из них привезли на место обмена, и они там, в присутствии ОБСЕ и сторон сказали: нет, мы хотим остаться. Это — нормально. Это такой замечательный пример, что есть шаг в сторону доверия между сторонами. Это — критически важно, в той ситуации, в которой находится сегодня кризис на востоке Украины.
Виктор Медведчук заявил, что около ста человек планируется обменять в рамках второго этапа. Что Вы ожидаете от этого процесса?
— Мне всякий раз хочется надеяться на лучшее. Если мы получили такой замечательный подарок к Новому году… я имею в виду, что родственники удерживаемых на стороне самопровозглашенных республик, и другая сторона, получили своих близких, которые встретят Новый год в кругу семьи. Это — замечательный повод надеяться, что с этого момента будут стороны проявлять готовность к поиску каких-то компромиссных решений и в других вопросах. Что касается Минского процесса, то уже прозвучали слова от представителей ДНР, что он сдвинется с мертвой точки. У меня на это надежд очень мало, уж слишком сильно разнятся позиции по миротворцам двух сторон. В общем, можно всего ожидать. И я очень хотел бы, чтобы это компромиссное решение, которого, в конце концов, удалось впервые за полтора года достичь, дало толчок и другим вопросам, в которых стороны занимали или занимают разные позиции, но удалось найти компромисс, и я очень надеюсь, что это будет первый шаг.
Обмен состоялся в рамках Минских договоренностей, где указывается обмен "всех на всех". При этом первым пунктом там числится всеобъемлющее прекращение огня. Почему договоренности выполняются непоследовательно?
— Вы правы, я уже сказал о том, что у меня не очень много оптимизма в отношении вывода из тупика Минского процесса, но все равно я сохраняю надежду. И вот что касается следующих фаз обмена и формулы "всех на всех", это, как и многие другие пункты Минских соглашений, слишком неопределенно прописано. Например, некоторых людей, которых записывают непризнанные республики в число тех, кого они хотят получить, освободить, есть те, кто удерживаются украинской стороной не в связи с конфликтом на Юго-востоке. А людей, например, которых украинская сторона задержала как за их политические выступления, за какие-то посты в соцсетях…
Такие случаи действительно были?
— Давайте не будем спорить. Я просто ссылаюсь на то, что реально, о чем реально пишут. Я специально расследование не проводил. Поэтому я ссылаюсь на то, что пишут обе стороны. И они хотят как-то включить в список людей, их — намного больше, на порядок больше тех, которые реально сейчас получены. Это повод для того, чтобы обеим сторонам задуматься и отказаться от тех способов. Там же вот удерживали, например, какого-то ученого, и вот сейчас его освободили. Я имею в виду самопровозглашенные республики. Пожилого человека, да. Это — хороший повод, он же не стрелял ни в кого, значит, хороший повод, чтобы отказаться от преследований по принципу: ты — враг народа, поэтому мы будем тебя преследовать, поскольку у тебя другие взгляды, неправильные. Если кто-то считает, что такого — нет, давайте будем тогда в этом разбираться, пусть разбираются правоохранительные органы и правозащитные организации. Я ссылаюсь на ту информацию, которую я получаю из СМИ. И я хочу сказать, что это повод для начала того, что когда-то называли "детантом", разрядкой напряженности между великими державами. Здесь нам крайне необходима разрядка напряженности между сторонами конфликта, для того, чтобы можно было, сидя за одним столом, в интересах обеих сторон находить компромиссные решения, продвигаться по пути окончания этого конфликта, от которого страдают обе стороны.
Что касается тех людей, которые не причастны к событиям на Донбассе, но их также заявляют на выдачу. Может ли это каким-то образом подтвердить их участие в событиях в Харькове, Одессе и так далее?
— Что я могу вам сказать? Я изучал опыт достижения мира в подобных ситуациях. И когда речь заходила об амнистии, то там обычно речь шла о тотальной амнистии, без ограничений… Речь идет о цене решения. Вот для нас, какова цена решения? Прекратить конфликт, чтобы каждый день не убивали наших ребят, или настаивать на том, что эти — не подпадают, те не подпадают. Давайте будем вникать в детали. Не легче ли освободить людей, которые как бы не являются террористами, не подкладывали бомбы и так далее? Давайте их исключим, как речь уже идет в наших договоренностях. Лучше освободить какого-то виновного в не слишком серьезных нарушениях, чем каждый день будут страдать люди по обе стороны конфликта.
Но они запрашивают людей, причастных к конкретным событиям в Украине, и это — не просто преступления, а значительные правонарушения. Можно, например, вспомнить о событиях в Одессе.
— Я прекрасно понимаю вашу позицию, и что я могу только сказать? Я ознакомился с ситуацией с задержанными людьми после событий в Одессе. И я не могу для себя объяснить то, что целый ряд людей, которые точно не совершали очевидных преступлений с использованием силы, они до сих пор сидят. И речь идет, опять же, о цене решения. Нет, они враги, как бы, украинского государства. Хорошо. Что стоит задержание и содержание под стражей этих нескольких человек, или продолжение конфликта, когда каждый день гибнут вообще ни в чем не повинные люди, совершенно, ребята молодые, которые там оказываются с нашей стороны, или мирные жители. Поэтому я отношусь к этому так: лучше ошибиться и освободить кого-то, чем продолжать. И это было бы знаком детанта, разрядки напряженности и способности находить компромисс… ведь по обе стороны противостояния живут наши люди. Даже если они думают по-разному, или за разных людей готовы голосовать, это — наши люди. Не какие-то враги с того света.
К слову, основатель волонтерской организации "Вернись живым" Виталий Дейнега в эфире "ГС" спрогнозировал, что переговоры об обмене лиц, которые продолжат удерживаться ДНР и ЛНР, и после состоявшегося массового освобождения будут самыми продолжительными.
