Денис Гаевский, обозреватель
Сразу оговоримся, что шансы на отставку Гонтаревой скорее умозрительны, так как Валерия Алексеевна пользуется доверием президента Порошенко и международных патронов из МВФ, проводя по лекалам последних "реформы" и "консолидацию" банковской системы.
Большинство экспертов, анализируя причины схлопывания национальной экономики, прежде всего, указывают на "реформаторскую" деятельность кабинетов Яценюка и Гройсмана, однако роль Нацбанка не менее деструктивна.
Не нужно быть специалистом, чтобы признать послемайданную деятельность Нацбанка неудовлетворительной. Регулятор не справился с оговоренными Конституцией функциями – сохранением ценовой стабильности и курса национальной валюты, что очень чувствительно ударило по доходам домохозйств. Отныне более 55% доходов домохозяйств уходит на оплату счетов ЖКХ и приобретение продуктов питания. Для сравнения, в наиболее развитых странах ЕС данный показатель составляет около 25%.
Девальвация гривны стала не только результатом требований МВФ перейти к гибкому курсообразованию, но и производилась Нацбанком в интересах крупного капитала.
Во-первых, увеличенная путем эмиссии денежная масса направлялась в "правильные" банки, чьи владельцы на полученные средства скупали валюту, выводя ее затем за границу. За последние три года сумма рефинансирования составила порядка 300 млрд гривен (на сегодня задолженность по "рефинансу" превысила 80 млрд), значительная часть которых растворилась во времени и пространстве, став предметом изучения правоохранительных ведомств. Наиболее резонансное дело – ГПУ расследует хищение 19 млрд гривен рефинансирования, за которым предположительно стоят должностные лица "ПриватБанка".
Игорю Коломойскому нельзя отказать в стратегическом мышлении – днепропетровский олигарх выстроил такую систему, при которой проблемы системообразующего для Украины "ПриватБанка" автоматически перекладываются на государство. Кстати говоря, возможная национализация "ПриватБанка", о чем активно распространяются слухи, обернется большими убытками для государства – подтверждением тому история национализации "Укргазбанка" во время кризиса 2008/2009.
Во-вторых, девальвация позволила предприятиям-экспортерам, принадлежащим преимущественно олигархам, уменьшить производственные затраты, прежде всего заработные платы, в валютном эквиваленте. Вместе с тем, девальвация никоим образом не привела к старту импортозамещения – наоборот, в 2016 в структуре потребления отечественные товары, впервые за 25 лет, упали за психологическую отметку 50%.
В-третьих, осуществление даже мизерных социальных выплат было бы невозможно без проведения трехкратной девальвации в условиях сокращения экспорта вдвое. То есть, бюджетный дефицит закрывается за счет обнищания граждан.
Наконец, на валютных спекуляциях и манипуляциях с учетной ставкой НБУ (доходившей до 30%), обладая инсайдерской информацией, очень хорошо зарабатывают лица из высоких киевских кабинетов. Среди лидеров банковского сегмента по доходам от операций с иностранной валютой – близкий к Гонтаревой "Авангард" (91 млн гривен в 2015 году), а также принадлежащий Порошенко и Кононенко "Международный инвестиционный банк".
Следующая отличительная особенность работы Нацбанка – "консолидация" сектора коммерческих банков. В переводе с чиновничьего языка – закрытие банков и монополизация банковского сегмента. Если на 1 января 2014 в Украине насчитывалось 180 банковских учреждений, то на 1 сентября 2016 – 100 (без учета находящихся в процессе ликвидации). "Под нож" пошли не только банки, которые правильнее именовать конвертационными центрами, но и вполне системные банки – "Финансы и Кредит", "Дельта Банк", "Финансовая инициатива", "Хрещатик", "Фидобанк", "Михайловский" и многие другие. Ликвидация банков проходила в результате рейдерских захватов активов, осуществляемых близкими к НБУ лицами, либо же банки сознательно доводились до банкротства собственными акционерами. Последние приватизировали прибыли и национализировали убытки – действуя в связке с верхушкой НБУ, выводили активы за рубеж и исчезали в неизвестном направлении, оставляя вкладчиков у разбитого корыта.
Проблемы вкладчиков становились заботами Фонда возвращения вкладов физических, чей дефицит покрывался за счет госбюджета. Надо сказать, что суммы компенсаций не покрывают вклады клиентов обанкротившихся банков, поскольку есть законодательные ограничения на сумму компенсации (до 200 тыс гривен) и выплаты происходят со значительным временным лагом. Помимо этого, гривневые компенсации являются фактором дополнительного давления на валютный рынок. В целом, объемы депозитов физлиц в период 2013-2016 в СКВ (свободно конвертируемой валюте) сократились с $54 до $15,5 млрд. Активы банков, в свою очередь, "люстрированы" с $159 до $49 млрд (1,28 трлн гривен на 1 сентября 2016), а убытки отрасли в 2015 составили 78 млрд гривен.
Не физическими лицами едиными. В результате "банкопада" существенно подорвана финансовая база бизнеса. Сработала цепочка взаимных неплатежей: одни юридические лица стали банкротами, а другие не смогли рассчитаться со своими контрагентами и обязательствам по кредитам. В частности, широкий резонанс получила история о том, что у мобильных операторов в "лопнувших" банках "зависл" 2 млрд гривен.
Если в чем преуспели Гонтарева и Ко, так это в подрыве доверия к банковской системе Украины, за счет эффективной работы которой страна могла бы сохранить экономический суверенитет (перенаправив сбережения граждан в инвестиции в реальный сектор экономики), избежав зависимости от кабальных условий международных ростовщиков, вроде поднятия пенсионного возраста и "декоммунизации" социального пакета. В другом государстве за подобные провалы верхушка Центробанка давно была бы притянута к уголовной ответственности. Однако в Украине, где подбор кадров осуществляется по принципу личной преданности, а общество не обладает политической зрелостью, если подобное и произойдет, то не раньше, чем в следующем политическом цикле. Для восстановления доверия к отечественным банкам потребуется далеко не один год, а также масса финансовых, политических и организационных ресурсов.
И последнее.
Банковский сектор Украины продолжает функционировать во многом за счет докапитализации "дочек" российских банков. Российские банки в 2015 году обеспечили приток почти половины иностранных инвестиций в Украину: "ВТБ" докапитализирован на 18,7 млрд гривен ($850 млн), "Проминвестбанк" – на 6 млрд гривен ($270 млн), "Сбербанк России" – на 4,7 млрд гривен ($210 млн). В то же время, все западные банки увеличили в прошлом году капитал своих украинских "дочек" всего на 14 млрд гривен ($630 млн). Но, судя по всему, недолог тот час, когда российские "дочки" вынуждены будут покинуть украинский рынок, как по экономическим (хроническая убыточность "дочек" и отсутствие прибыльных проектов в Украине), так и политическим мотивам.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. Ответственность за цитаты, факты и цифры, приведенные в тексте, несет автор.
