РИА Новости Украина — радиостанция "Голос Столицы"
Россия согласилась на ввод вооруженной миссии ОБСЕ в зону конфликта в Донбассе. Об этом заявил президент Украины Петр Порошенко после встречи в Берлине с президентами Франции, России и канцлером Германии.
Встреча в "нормандском формате" длилась около пяти часов. И заявления политиков после нее были достаточно противоречивыми. В частности, Ангела Меркель заявила о том, что пока нет закона о выборах, необходимость такой миссии не очевидна, а президент РФ Владимир Путин заявил о том, что готовы только к расширению миссии ОБСЕ в зоне отвода и пунктах хранения тяжелой техники.
Следующая встреча "нормандской четверки" должна состоятся в ноябре, а до тех пор стороны должны подготовить дорожную карту по выполнению минских соглашений.
Что внесут в эту дорожную карту, и как результаты прошедшей встречи отразятся на ситуации в зоне конфликта, прокомментировала в эфире радиостанции Голос Столицы эксперт-международник Анна Шелест.
Мы можем говорить о результатах встречи "нормандской четверки", учитывая, что, в принципе, ничего особо нового не прозвучало. Консенсуса не найдено?
— Видимо, остались еще спорные вопросы. Именно поэтому было заявлено о том, что дорожная карта будет формироваться еще, фактически, 1,5 месяца — до конца ноября, и будет утверждена министрами иностранных дел четырех государств. Поэтому спорные моменты технические явно остаются. Другой вопрос, что принципиально достигли согласия о том, что такая дорожная карта нужна. Потому что до последнего времени РФ отказывалась подписывать какую-либо дорожную карту, где были бы выписаны более четко приоритеты и механизмы выполнения этих самых минских соглашений. И согласие на полицейскую миссию — это тоже достаточно серьезный прорыв вперед, потому что РФ до этого вообще никак ее не видела. И тут уже не было разговоров расширять ли полномочия нынешней миссии, или создавать абсолютно новую миссию. Они, в принципе, считали, что достаточно того формата, который есть, и блокировали другие инициативы. Поэтому это можно называть рабочими прорывами. По остальным вопросам, я думаю, что достаточно большим плюсом для Украины можно считать, что миссия ОБСЕ будет допущена на более широкое количество объектов, плюс что она будет работать круглосуточно. Потому что сейчас мы прекрасно знаем, что большая часть обстрелов происходит ночью, когда миссия ОБСЕ, фактически, не работает.
Читайте также: Итог встречи "нормандской четверки" — "дорожная карта" минских соглашений
Несмотря на согласие подписать и разработать некую дорожную карту, как долго может длиться эта работа? И что она вообще из себя представляет? Это можно назвать неким дополнительным протоколом к уже существующим минским соглашениям?
— Дорожную карту обещали, что она будет принята к концу ноября. Поэтому я думаю, что этот дедлайн все стороны будут стараться соблюдать. А что может включать? Я думаю, что если перевести аналогии с внутриполитическими документами, то минские соглашения — это стратегия национальной безопасности или еще чего-нибудь. А вот дорожная карта — это план действий на год. То есть там, где должно быть четко прописано, кто за что отвечает, что с какими дедлайнами происходит, что на какой географии происходит, кто за что отвечает. То есть это в идеале должен быть документ, который не требует двояких толкований. Потому что проблема Минска в том, что там не были прописаны приоритеты. Не в том, что там плохие пункты были прописаны, а в том, что не понятно, что должно быть первым — прекращение огня, отвод вооружений, особый статус или отпустить политических заключенных. То есть это все было намешано воедино. Вот дорожная карта теоретически должна очень четко прописать, как это будет выполняться, и главное — когда.
Учитывая практически противоположные интересы сторон-переговорщиков, не получится ли так, что и в дорожной карте будут различные двусмысленности?
— Теоретически они возможны везде, и давайте быть откровенными, РФ умудряется двояко толковать даже международные конвенции, которые признавались всем миром последние 50-60 лет в рамках ООН. А поэтому на то есть юристы и политики, чтобы толковать, как им нравится. Другой вопрос, насколько у сторон будет все-таки желание хотя бы по отдельным пунктам показать прогресс. В данной ситуации это выгодно всем, потому что для Украины такая дорожная карта сможет быть показателем выполнения, невыполнения, будет четко к чему апеллировать, насколько выполняет она, допустим, или не выполняет другая сторона свои соглашения. Для РФ тоже необходимо на сегодня показать хоть что-то, что она не та самая Баба Яга, которая постоянно против. Сейчас мы прекрасно понимаем, что ухудшилась ситуация из-за Сирии, что наши западные партнеры стали более резко относиться к любым заявлениям РФ, соответственно, для нее не самый благоприятный момент. И ей тоже необходимо показать, что она хотя бы способствует выполнению.
Как вы считаете, как дальше будет развиваться дискуссия внутри ЕС о продолжении или возможном усилении, ослаблении санкций против РФ?
— Эти дискуссии продолжаются очень серьезно. Потому что всегда существует, кроме тех, кто настроен просто пророссийски, еще и достаточная группа людей, которые считают, санкции не работают, соответственно, чего мы добиваемся, кроме возможного распада российской экономики. И все прекрасно понимают, что если произойдет полный коллапс, то это ударит и по целому ряду других стран. Поэтому этого хотят не допустить. Другой вопрос, что снижение санкций, какого-то уменьшения на данный момент, в этом месяце, будучи в целом ярде европейских столиц, и говоря с представлениями министерств иностранных дел, я не увидела, что есть желание отменить или уменьшить на данный момент. Более того, мы поднимали вопрос о том, что отдельные политики говорят о необходимости снижения уровня санкций из-за Украины, потому что там перемирие. Но те же политики тут же говорят, что надо наложить санкции на РФ из-за Сирии и ее действий в Алеппо. Хотя, с другой стороны, мы прекрасно понимаем, что если продолжится такая же политика агрессивная в Сирии, обстрелы, то мы можем ожидать еще дополнительных санкций, но у же связанных с сирийским вопросом.
Читайте также: На последнем дыхании. Доллар уже не всемогущ и находится на грани коллапса
Некоторые эксперты напрямую связывают дальнейшую судьбу "нормандского формата" и минских переговоров с результатами выборов в США. По вашему мнению, есть ли такая зависимость?
— Нет, я думаю, что не стоит преувеличивать. Американские выборы будут иметь влияние, конечно, скажем так, и наши переговоры. Но не на "нормандский формат". Потому что все-таки США не участвуют в нем, они абстрагировались от него. И те переговоры, которые американское руководство проводило с РФ, они всегда проводили отдельно, а не в формате хоть как-либо связанным с нормандским. Поэтому, кто победит, будет иметь влияние. Потому что у двух кандидатов кардинально разные позиции. Хотя позиции во время выборов и дебатов — это не обязательно позиция, которая потом будет реализована. Конец ноября — опять же, не страшно, потому что 8 ноября лишь выборы, а пока объявятся результаты, и в принципе, президент вступит в полномочия только в январе. Поэтому до января мы можем говорить о продолжении политики Обамы и позиции его администрации.
В целом, учитывая то, что стороны подтвердили безальтернативность "нормандского формата", имеет ли это особое значение, учитывая последние события?
— В принципе, на данный момент, это единственный формат, который у нас есть. Давайте будем откровенны. Возможно, нам хотелось бы вернуться к Женевскому формату, где были США и ЕС, возможно, нам хотелось бы расширения норманнского формата, куда присоединилась бы еще как минимум Великобритания, например, или США, Швеция, Польша — разные варианты предлагались. Но на данный момент это единственное, что у нас есть, и на что соглашаются все стороны. Поэтому пока мы можем продолжать диалог в этом формате, его необходимо поддерживать, возможно, обсуждая альтернативы о его углублении или расширении. А то, что подтвердили приверженность ему, — да, это плюс, особенно сейчас, потому что, вы сказали об американских выборах, а я думаю, что намного больший эффект могут иметь выборы в Германии и Франции, которые мы также ожидаем, конечно, не в ноябре, немножечко дальше. И обе страны уже, фактически, находятся в предвыборной лихорадке, и там могут быть серьезные изменения. Если во Франции победит Саркози, то для нас это будет намного хуже, чем если победит Трамп. Потому что он откровенно выступает, и его депутаты ездят в Крым. То же самое сейчас в Германии, могут измениться позиции. Ангела Меркель достаточно серьезно настроена, ее личный авторитет много играет в нормандском формате. Кто победит на немецких выборах, на данный момент абсолютно не понятно. И если это будет Штайнмайер с его партией, возможны такие варианты, хотя пока еще не выдвигали они кандидата. Но их позиции намного более мягкая по отношению к РФ, и они за налаживание постоянного диалога на всех уровнях. Будет ли это нам в плюс, не знаем. Посмотрим, какая будет коалиция, и насколько, скажем так, эта позиция реализуется на практике.
Ранее эксперт-международник Борис Бабин в эфире "ГС" заявил, что состоятся или нет переговоры в "нормандском формате", это никак не повлияет на развитие конфликта на Востоке.
