РИА Новости Украина
Лилия Николаевна родилась и училась в кубанской станице Григорополисской, на правом берегу реки Кубани Ставропольского края. На момент начала Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года, она окончила восьмой класс средней школы. В тот день Лилия Николаевна и ее сверстники сразу решили идти на фронт.
"Мы решили, что без нас фронт не обойдется. Мы пошли к директору и стали просить его, чтобы нас научили военному делу. Мы знали, что без знания военного дела на фронте было делать нечего. Нашли мы старого офицера и этот дедушка стал нас учить. Мы стали сдавать экзамены на ГТО", — говорит она.
По нормативам того времени нужно было бросать гранату на двадцать метров, Лилия Николаевна бросила на двадцать три метра. Юные бойцы научились разбирать и собирать винтовку Мосина с завязанными глазами за три минуты. Также они научились разбирать и собирать с завязанными глазами пистолет-пулемет Шпагина (ППШ) за пять минут.
"В сентябре начали осаждать военкомат, чтобы нас отправили на фронт. Мне тогда было пятнадцать лет. Кто же меня возьмет? Кто поверит, что мне восемнадцать лет", — вспоминает Лилия Николаевна.
К концу девятого класса все ребята оказались на фронте, а девочек вместе с колхозниками отправили копать окопы под город Ставрополь.
"Очень сложно было. У нас руки были черные от мозолей кровавых за два месяца", — рассказала она.
Читайте также: День Победы в Киеве: "Дорогу ветеранам, фашизм не пройдет!"
Когда фашисты совершали авианалеты на Ставрополь, они взлетали из Ростова-на-Дону, захваченного уже ими в 1942 году. Во время полета они спускались на бреющий полет и стреляли в тех девочек, что рыли окопы на подступах к городу.
"Если у нас в руках были лопаты, мы закрывались лопатой. Мы кричали: "мама, помоги, спаси, ради бога, господи помоги", — вспоминает Лилия Николаевна.
Если же девочки в это время были с носилками, то бросали их. Как отмечает Лилия Николаевна, когда они смотрели на самолет, она и ее сверстницы видели фашистов с огромными очками, которые стреляли в них и "хохотали".
"Четырех девочек убили, восьмерых ранили. Но мы не испугались, и не бросили работу пока не закончили (ее до конца)", — отмечает она.
Жизнь в оккупации
В июле месяце Лилия Николаевна отправилась домой в станицу. Там ее мать с братом собрались в эвакуацию. С ними также был ее дядя, который был ранен в руку на фронте и отпущен домой на лечение.
"Поехали мы на подводе с колхозниками и доехали до Невинномысска. (Проехали мы) километров 150 и нас догнали немецкие танки. Они еще Краснодарский край не взяли, еще Крым не взяли, а уже Ставропольский край захватили. Им же нужна была нефть азербайджанская. Вот они и помчались в Азербайджан", рассказала она.
Семья провела целый день в лесополосе. Оттуда они наблюдали за танками разных размеров, а также танкетками, грузовыми и легковыми машинами и румынскими солдатами на лошадях.
Вечером члены семьи вернулись к подводам, но на них уже ничего не было. Оккупанты забрали все за исключением одного ведра. У Лилии Николаевны осталась только шаль. Она взяла ее с собой в лесополосу, потому что не могла лежать на пыльной земле.
Когда семья вернулась домой, станицу захватили немцы: "Они зашли, открыли сундук и увидели, лежит голубой атлас. Тогда они попросили ножницы. Я тогда немецкий язык хорошо знала, потому что до войны у нас был один немецкий колхоз. Я дала им ножницы, и они этот атлас порезали на косынки себе на шеи. Все остальное забирали постепенно. Нас не убили, однако сказали не закрывать дверь".
Немцы приходили в дом и днем, и ночью. Оккупанты забрали все, что было в колхозе, и увезли это в Германию, в том числе и зерно: "Полгода никто не работал, ничто не работало: ни аптеки, никаких лекарств не было. Отец тогда уже был на фронте. В сентябре 1941 он погиб под Одессой".
Сопротивление
Двое ребят, которые учились в параллельном классе в школе Лилии Николаевны, не отправились в эвакуацию, а добровольно попросились остаться в станице и "пойти" в полицаи.
В начале оккупации советский самолет-разведчик, который выполнял полет над Кубанью, был сбит с Армавирского аэродрома немцами. Полицаев послали искать спасшегося летчика.
Ребята-полицаи нашли летчицу, раненную в обе руки, и спасли ее, вспоминает Лилия Николаевна: "Они ее лечили, воруя у немцев лекарства. Когда они ее вылечили, она вернулась на фронт и после войны приезжала к нам в станицу. Но тех ребят уже не было в живых. Те ребята погибли на фронте".
Незадолго до прихода Красной Армии семья Лилии Николаевны оказалась в опасности.
"Нам достался и голод и холод. При окончании оккупации, в январе 1943 приближалась Красная армия к нам. Перед ее приходом к нам постучал один из полицаев. Он сообщил моей матери, что наша семья была записана немцами в список на расстрел, и сказал нам бежать из станицы", — отмечает она.
Семья сбежала к родителям отца Лилии Николаевны, на хутор, расположенный в 18 километрах от ее родной станицы. Там они просидели до прихода Красной Армии.
В станице, откуда был родом будущий муж Лилии Николаевны, фашисты живыми закопали в землю 27 человек, в том числе, женщин и детей. Их не успели предупредить.
Смотрите также: Появились кадры "Бессмертного полка" в Киеве, играет "День Победы"
Когда семья начальника милиции района оказалась в Карачаево-Черкессии, он стал командиром партизанского отряда. Он одевал по-нищенски свою шестилетнюю дочь, чтобы она могла разведать положение вражеских войск в населенных пунктах. Туда она ходила якобы просить милостыню: "Она тогда не умела ни читать, ни писать. Если она видела танк, то перекладывала одну фасоль из одного кармана в другой. Если увидела пушку, то перекладывала кукурузное зерно. Увидела трех фашистов, переложила три семечки. Она была таким маленьким человечком, которая докладывала партизанам".
Партизаны же ее ждали на краю леса. Как только она всех пересчитывала, она возвращалась к ним. Так та девочка провела полгода. Позже она получила медаль "Партизану Отечественной войны".
После освобождения
После того, как Красная Армия освободила родную станицу Лилии Николаевны, она начала работать в колхозе. Она пахала землю с помощью коровы, так как тракторов не было, потому что немцы их угнали. Большинство работало босиком, так как у всех забрали все имущество. Позже Лилии Николаевне сшили тапочки из старого портфеля ее отца.
День Победы она, студентка первого курса Ставропольского пединститута, встретила так: "Утром девятого мая жители города услышали очень много выстрелов. Многие испугались, подумав, что фашисты могли снова сбросить десант. Это казалось странным, так как советские войска уже были в Германии.
Смотрим в общежитии в окно, а наши мальчишки бегут и стреляют из пистолетов. Они пришли, все плачут, обнимают нас и говорят: "Война закончилась, конец войны, теперь мы живы останемся". Вот так я встретила девятое мая".
После войны она закончила филологическое отделение местного ВУЗа, училась на профессию преподаватель. Лилию Николаевну отправили на работу в Великолукскую область (сейчас часть Тверской области).
Все ученики, которые там были, были в свое время угнаны в Германию. В той школе только семья директора не была угнана в Германию.
Племянник жены директора, который хорошо знал немецкий, во время оккупации заранее предупредил семью, что немцы планировали уезжать, а попутно сжечь их деревню и угнать всех ее жителей в Германию.
Семья спаслась ночью, укрывшись в лесу в сорокаградусный мороз, взяв с собой из дома только две перины и документы. Спала семья на перинах, которые они положили на снег.
Утром племянник полез на дерево и увидел, что ни одной деревни в округе уже нет, они все были сожжены, а немцы с собаками и оружием уже гнали население по тракту: "В те времена у семей отбирали всех детей-блондинов от двух до четырех лет и увозили в Германию. Их родители так и не узнали, что с ним стало, какими рабами они там были".
В дороге в Германию множество из угнанных погибло от голода и от холода, особенно, старики. Условия жизни в Германии были очень тяжелыми.
Две девочки-блондинки из класса Лилии Николаевны во время своего пребывания в Германии сдавали кровь. Их там хорошо кормили, но, тем не менее, они вышли оттуда они очень худыми. Их поднимали даже ночью, чтобы сдавать кровь для раненных немецких солдат. Обе девочки чудом пережили плен.
Ученики с Кубы
В той школе Лилия Николаевна отработала два года и вернулась к себе на малую родину.
В станице она проработала девять лет учителем русского и литературы, но начала слепнуть от проверки тетрадей. Потом она решила поступить на исторический факультет. Успешно его закончив, начала работать преподавателем истории.
После окончания работы преподавателем русского языка, она никому не рассказывала о своей истинной профессии, чтобы её не заставили еще сидеть с тетрадями.
В одно из местных училищ механизации приехали учиться кубинцы. Преподавателей подбирали по конкурсу.
Смотрите также: Марш мира в Днепре в окружении националистов
Лилия Николаевна решила поучаствовать в нем. Тогда же ей пришлось признать, что она также была преподавателем русского языка. Благодаря этому она победила, и её взяли преподавателем у кубинцев.
Всего она преподавала трём группам кубинцев с 1961 по 1962 год, а также другим группам с Острова свободы с 1962 по 1963 годы: "Первое слово, которое я узнала по-испански – это pronto. Они часто опаздывали на уроки, и я им говорила "pronto, pronto, pronto, заходите"".
Первый год Лилия Николаевна работала с переводчиком, а во второй год она уже знала разговорный испанский язык и работала уже без переводчика: "Только иногда, когда я рассказывала, ребята улыбались, значит, я ошибалась, раз они все улыбаются".
Лилия Николаевна вместе с кубинцами ездила в санаторий в Одессу. Во время пребывания там они возложили цветы на могилу ее отца.
В 1980 году под конец карьеры Лилия Николаевна работала инспектором школ в Ставропольском крае.
Сегодня Лилии Николаевне 91 год. Она очень часто выступает в школах района, рассказывая о своем жизненном пути и важных исторических победа.
