В Киеве 20 июля был взорван автомобиль, в котором находился известный журналист Павел Шеремет. Генпрокурор Юрий Луценко в пятницу представил несколько новых подробностей и заявил, что у следствия есть новые данные. По данным ГПУ, людей, которые организовывали это убийство, было несколько.
Тем временем в субботу, 23 июля, исполняется 100 дней с начала работы правительства Владимира Гройсмана. Более трех месяцев назад теперь уже экс-спикер ВР занял место Арсения Яценюка в кресле премьер-министра. Первым делом Гройсман пообещал "показать, как правильно руководить страной".
Смотрите также: Соколовская "разложила по полкам" версии убийства Шеремета
Однако ключевым препятствием для планов премьера может стать провал приватизации Одесского припортового завода. Попытка продать его с молотка завершилась неудачей: инвесторы отказались приватизировать его даже за минимально предложенную правительством сумму.
Эти и другие ключевые события недели в эфире радиостанции Голос Столицы проанализировали директор Украинской политконсалтинговой группы Дмитрий Разумков, экономический эксперт Борис Кушнирук и экс-заместитель руководителя СБУ Виктор Ягун.
Назовите топ-три события этой недели, которые больше всего повлияли на жизнь страны.
Ягун: Понятно, что это событие, которое произошло в среду с Павлом Шереметом. Вместе с этим стоит значительное обострение ситуации в зоне АТО, за один день мы имели потери до семи человек – это официальные данные. И на фоне этого было заявление Турчинова о возможности введения военного положения в Украине. Ну и то, что надвигается крестный ход.
Разумков: Я бы тоже выделил ситуацию с Шереметом, которая действительно заняла первое место, это трагическое событие. Второй момент – это сто дней правительства на этой неделе. И третий вопрос – это, все-таки, результаты довыборов на семи округах.
Какие версии убийства Шеремета вы рассматриваете?
Ягун: Я хотел бы обратить внимание, что все мы создаем очень большую конспирологию по этому преступлению. Все может быть гораздо проще. Это и профессиональная деятельность, это и личные конфликты какие-то, это и некая деятельность, связанная с желанием спецслужб других государств устроить дестабилизацию в Украине, это и личные отношения, которые касаются именно самого Шеремета, это и покушение на Притулу.
У нас есть в обществе очень много людей, которые прошли военную подготовку и прошли АТО, и часть из них не всегда психически адекватна. И вы обратите внимание, если вы где-то кому-то в метро или автобусе наступили на ногу, какая реакция этих людей. Это не вина этих людей, это беда нашего общества.
Читайте также: Убийство Шеремета. Кур: оправдывать бездеятельность "российским следом" просто удобно
Закладка этого взрывного устройства действительно была очень профессиональной работой, и это преступление относится к высокотехнологичным. Подготовка таких специалистов ведется очень узко. К сожалению, у нас в Украине очень много людей, которые прошли эту специальную подготовку и прошедших АТО. Определить круг сейчас сложнее.
Это была какая-то взрывчатка с кумулятивным зарядом, она и вызвала не гибель, а смертельное ранение, то есть оторвала ноги у человека, что уже привело к смерти.
Разумков: К сожалению, на сегодняшний день склоняться к каким-то версиям еще рано. Я слышал по радио, что вроде бы Луценко заявил о том, что идет слежка за рядом людей, они находятся под наблюдением. Если это так, то, мягко говоря, человек находится не на своем месте, потому что есть тайна следствия – и это уголовное преступление.
Президент Порошенко заявил, что к расследованию этой трагедии присоединится ФБР. Чем может помочь ФБР?
Ягун: На самом деле, с ФБР достаточно тесные контакты, что касается компьютерных преступлений, преступлений в финансовой сфере. То есть ФБР использовалось как источник информации из-за рубежа.
И в данном случае ФБР могут помочь только как специалисты-эксперты. Экспертиза взрывчатки, например, а оперативная составляющая все равно ляжет на плечи наших сотрудников.
Читайте также: Генерал СБУ Вовк: смерть Шеремета никак не связана с РФ
Разумков: Знаете, такая коллективная безответственность, это замечательная вещь. Если мы говорим о том, что мы проводим реформу полиции, и мы довели ее до того, что сами не можем расследовать и вынуждены приглашать специалистов из-за рубежа… Я надеюсь, что наши правоохранительные органы могли бы разобраться сами. Если же нет, тогда надо проводить не реформу, а полную смену и приглашать специалистов из ФБР, которые будут работать у нас за 5-6 тысяч гривен.
Были ли похожие обещания по отношению расследования событий на Майдане? Были ли похожие обещания по Одессе? Были. И точно такие же резонансные преступления происходили в мирное время, я не говорю про зону АТО.
Какие политические – я не говорю про административные или какие-то другие – последствия для тех лиц, которые делали эти обещания, наступили? Никаких.
Кому это выгодно, кто воспользуется сейчас этой ситуацией?
Разумков: Если мы говорим, что это было сделано с целью дестабилизации, то горячий момент так называемый уже упущен, поскольку разворачивать информационный поток надо было сразу после убийства. Собирать общественные какие-то массовые движения и тому подобные вещи.
С другой стороны, очень неправильно выбрано время. Потому что это лето. Лето – это время отпусков, проводить любые какие-то мероприятия по созданию негативного потока, в том числе информационного или человеческого, дабы дестабилизировать ситуацию в столице или в государстве в целом, неправильно.
Украинские политики могут сейчас этим воспользоваться, уже пост-фактум?
Ягун: Нет, все четко отреагировали. И президентская вертикаль, и ВР, и все политики – они все едины в том, что надо расследовать и надо все выводить на поверхность.
Читайте также: Москаль: не знаю ни одного профессионала, который мог бы раскрыть убийство Шеремета
Крестный ход – дестабилизация, либо не стоит реагировать на заявления политиков о том, что, возможны некие провокации?
Разумков: Если бы этому крестному ходу не было придано столько информационных поводов, сколько у нас сегодня находиться в информационном пространстве, его можно было бы воспринимать просто как крестный ход.
К сожалению, на сегодняшний момент это уже вышло за рамки простого крестного хода и определенные опасения с его проведением на сегодняшний момент существуют. Особенно если мы говорим о том, как он организован, кем он организован, как он охраняется и сколько опасений.
Тут вопрос в том, как сработают правоохранительные органы. Как показывает практика последних событий массовых мероприятий, я думаю, что смогут уберечь от каких-либо провокаций так называемых представителей этого крестного хода. Но опять же, мы возвращаемся к тому, что крестный ход не возят. Он идет своим ходом. Это является показателем реальности и намерений его организаторов.
Ягун: Когда патриарх Кирилл приезжал в Украину, часть радикальных настроенных противников московского православия попыталась осуществить препятствование его пребывания в Украине.
Читайте также: Новинский: власть начала наводить свои "порядки" в Церкви
К сожалению, в Украине идет война. У нас очень много всяких средств взрывания, которые, к сожалению, попали в том числе и в Киев, и это самая большая угроза.
А зачем накручивали эту ситуацию?
Ягун: Я считаю, это отсутствие профессионализма в действиях определенных сотрудников правоохранительных органов.
Разумков: Если есть действительно какая-то информация о том, что могут быть провокации, делаются такие заявления представителями СБУ, во-первых, они должны более качественно готовиться. Но их надо делать непосредственно перед уже финальной точкой, перед Киевом.
Потому что это напоминает мне немножко ситуацию "пастух и волки". Нельзя постоянно на протяжении уже двух недель кричать об этом со всех СМИ, параллельно с этим озвучивать, что у нас там свои агенты есть. Остается показать фотографии этих агентов, имена, фамилии и место проживания.
Я не сотрудник СБУ, но обычная человеческая логика подсказывает, что этого делать не стоит. С другой стороны, когда одни политики или общественные деятели подняли эту информацию и попытались на ней заработать какие-то дивиденды, отстаивая свои или общественные религиозные интересы, у нас, опять же, есть хорошая украинская традиция – другие политические силы тоже любят присоединиться к этому процессу.
На этой неделе правительству Владимира Гройсмана исполняется 100 дней. Есть ли чем похвастаться нынешнему правительству?
Кушнирук: Когда-то Александр Емец, народный депутат, мне сказал: Борис, я же знаю, что ты начнешь сразу критиковать, хоть что-то хорошее скажи сначала – перед одним моим выступлением. Поэтому было бы правильным начать с чего-то хорошего.
Читайте также: Правительство Гройсмана — первые сто дней краха
Из позитива, на мой взгляд, хотя это контраверсионно воспринимается обществом, я назвал бы непопулярные решения о переходе к единой системе ценообразования на газ, потому это растяжение этого процесса ничего, кроме продолжения коррупции, не дает, а именно коррупция вокруг цен на газ формировала большинство скандалов в Украина все годы независимости. И большинство наших миллиардеров стали миллиардерами именно благодаря этому.
Также позитивом можно считать то, что правительство пошло на такой шаг, что лекарства, которые производятся в странах ЕС, в США, в развитых странах, они сейчас не сертифицируются в Украине, они могут просто закупаться – и этим тоже снять можно огромную часть коррупции и злоупотреблений.
И я бы отнес к позитиву то, что правительство продолжило практику назначения на стратегические предприятия, которые не собираются приватизировать, по крайней мере сейчас, назначать на конкурсах человека, причем с какой-то уже положительной репутацией, в том числе международной.
Позитивом можно считать то, что занимаются дорогами. Кроме того, подобная форма инвестиций – в дороги – дает мультипликацию эффекта. Задействована система факторов, кроме того, что мы просто улучшаем возможность нормально двигаться по дорогам, ведутся работы, которые стимулируют развитие экономики.
То, что мы не услышали никаких громких коррупционных скандалов, связанных с правительством эти сто дней – это тоже можно считать позитивом.
Разумков: У меня были очень большие ожидания в связи с тем, что новый Кабмин возглавит Гройсман, а это действительно базировалось на том, что он был эффективным мэром и действительно умеет вести политику по реформированию структуры, как минимум, в городе. К сожалению, пока этого не произошло.
Читайте также: Большой секрет Гройсмана: почему можно забыть о снижении тарифов ЖКХ
Будем объективными: ему досталось очень тяжелое наследство, а сто дней и в мирное время – это не такой длительный промежуток времени, чтобы кардинально поменять ситуацию. Но я думал, что будет больше позитива в действиях Кабмина.
Мне не хватает того, что нет дедлайнов. Пока у нас все правительства работают на каких-то эфемерных обещаниях, что у нас усе будет хорошо. Но забывают все сказать, когда это хорошо наступит и какими непосредственными благами для общества это обернется. Пока это происходит и с правительством Гройсмана.
По поводу ряда позитивов, которые озвучил Борис: действительно, вывели единую цену на газ, и в определенной степени это борьба с коррупцией в том числе. Но забыли вывести качество этого газа на единый уровень. А проблема очень большая, и я с этим сталкивался в том числе лично.
Если же мы говорим о назначении специалистов – да, они есть, но какого-то прорыва и реформирования отдельных отраслей на сегодняшний момент уже не происходит, на это большой запрос у общества есть, а реальных действий пока очень мало.
Теперь давайте о негативе в работе Кабмина поговорим.
Кушнирук: Во-первых, если мы говорим о повышении тарифов на газ, это правильный шаг, но он должен был сопровождаться сразу несколькими другими шагами, связанными с тем, что должна быть немедленно заработать система, которая будет обеспечивать учет потребление ресурса.
И программа установки приборов учета тепла, и программа установки счетчиков на газ, программа стимулирования – в том числе принудительного – населения. Принцип такой: если ты хочешь получить субсидию, пожалуйста, или ты сам установить, если ты пишешь, что ты – такое возможно – финансово несостоятелен, не обеспечена семья, то ты должен подавать заявку.
Таким образом, по крайней мере, люди должны платить за потребленный ресурс, и если уж из бюджета тратятся средства, то они должны тратиться не на фактически финансирование всех предприятий этой коммунальной сферы, а только на лои малоимущих.
К сожалению, я до сих пор не увидел реальных профессиональных шагов, которые бы позволили начать реальное стимулирование и которые бы заставляли людей проводить термомодернизацию своих домов как на уровне ОСМД, ЖСК, так и на уровне частных домов.
Читайте также: Непомерные тарифы. На Кабмин и коалицию нужно влиять через улицу — Каплин
Следующий вопрос – в приватизации. Проблема заключается в том, что у нас 3 тысячи государственных предприятий, причем никто точно не знает сколько, потому что их еще пытаются создавать в процессе. Если у вас есть стратегические предприятия, действительно, их нужно готовить к продаже.
И ситуация с ОПЗ раз подчеркивает, что плохо провели подготовку к приватизации. Но если у вас есть сотни предприятий, которые не имеют совсем стратегического значения, их просто нужно выставлять и продавать.
А что касается налоговой реформы?
Кушнирук: Понятно, что налоговую реформу по факту провалили, потому уже первое июля прошло. Формально проводить какие-то кардинальные изменения в налоговой системе, чтобы они вступили в новом году, фактически нельзя, то есть ожидаются лишь какие-то технические наработки правительства, которые не будут кардинально менять саму налоговую систему, а она по сути своей коррупционная, она создает возможности для злоупотреблений.
И вопрос уже не в личностях, не в главе ГФС, вопрос в самой модели, которая провоцирует по всем направлениям злоупотребления. А когда это система, то это система, которая провоцирует коррупцию снизу вверх.
К сожалению, чего еще не понимает правительство – и это общая проблема ответственности правительства и НБУ, я всегда подчеркиваю, что с точки зрения мировой экономической теории и практики, за экономическую ситуации отвечает центральный банк. Потому что это регулируется за счет денежно-кредитного управления. А правительство отвечает за средне-долгосрочную перспективу.
Так вот, проблема в том, что денежно-кредитная политика НБУ является очень и очень негативной с точки зрения обеспечения роста экономики. У нас просто физически не растет объем кредитов. И действия Нацбанка в этом мешают.
А проблема в том, что в правительстве нет понимания того, что это ответственность НБУ, что им нужно сделать, чтобы менять ситуацию.
Разумков: Гройсман всем обещал, что он покажет, как управлять государством. К сожалению, спустя 100 дней мы этого еще не увидели. Я надеюсь, что мы это увидим в ближайшем будущем.
Возвращаясь к повышению тарифов, мы говорим о том, что должен быть четкий учет того, кому мы даем субсидии, это раз. И два: я все-таки сторонник того, чтобы субсидии носили монетарный характер. Потому что когда человек не видит этих средств, то его действительно толкают к тому, что он должен начать экономить, не получится.
Читайте также: "Нафтогаз" vs "Газпром": никогда не говори "никогда"
Раньше мы дотировали "Нафтогаз", у нас была одна большая река финансирования, из которой пытались украсть те или иные чиновники, но по периметру которой можно было выставить ту или иную охрану. Сегодня это миллионы ручейков, которые не учтены. И куда они текут, в карманы каких чиновников, какую коррупцию они порождают, это вопрос.
С другой стороны, сейчас речь идет о том, что государство компенсирует часть процентов по кредитам, которые направлены на проекты энергоэффективности. Но проблема заключается в том, что простой гражданин получить этот кредит в банке не может. Потому что его экономическая ситуация не дает ему возможности получить этот кредит. То есть это замкнутый круг.
Третий вопрос, который остается открытым. Принимались законы еще когда Владимир Борисович (Гройсман) был главой ВР. Например, это введение налога, изменения налога на недвижимость.
Если в прошлом году у нас, не получив эту платежку до 1 июля, человек ничем не наказывался, то на сегодняшний момент принят закон, что если человек не получил эту платёжку до 1 июля, по которой один должен заплатить налог на недвижимость, он должен самой пойти в налоговую и провести так называемую сверку.
Читайте также: Убийство Павла Шеремета. ОНЛАЙН-РЕПОРТАЖ
По факту мы понимаем, что большинство граждан Украины не знают об этом, а еще часть населения просто этого не будут делать. И все было бы хорошо, если бы в этом же законе не было прописано, что через 30 дней тебе начисляют 10% штрафа, а через 60 дней тебе начисляют 20% штрафа, и на всю эту сумму начинает капать пеня. То есть хорошо, когда законы принимаются, и хорошо, когда они работают.
Здесь государство приняло для себя закон, по которому может получать дополнительный доход. Хороши идеи, но пока не до конца правильно их выполнение. Я надеюсь, что со временем это поменяется.
Можно сказать, что из приватизации ОПЗ получился грандиозный пшик, или надежда есть на то, что его все-таки продадут?
Кушнирук: В конце концов, бесспорно, его приватизируют. Другое дело, что все эти предприятия с точки зрения даже их возможности функционирования и прибыльной деятельности чем дальше, тем меньше будут интересными для инвесторов, менее прибыльными. А значит, цена на них будет падать.
И потом, тот, кто купит, кроме того, возможно, окажется в ситуации, когда не будет знать, что потом с этим всем делать. Проблема с ОПЗ как раз показательна в плане того, что там четко было видно, что провалили подготовку. Потому что в условиях, коды вокруг ОПЗ проводились судебные процессы, покупать никто не решился.
А случайно ли была провалена эта подготовка к приватизации?
Кушнирук: Я могу подобный вариант предположить, что есть целый ряд лиц, которые на этих предприятиях наживаются. Почему я постоянно говорю, что каждое государственное предприятие – это источник коррупции. Приватизируя, вы убираете еще один источник коррупции.
В то же время вы должны понимать, что возникает огромная головная боль для правительства. Для меня проблема в этих стратегических предприятиях заключается в том, что их 30-40, которые действительно очень интересные, которые могут вызвать много борьбы вокруг них, и интерес к ним есть.
Но при этом у нас есть тысячи предприятий, которые просто являются источником какой-то мелкой коррупции.
Разумков: Проблема в том, что действительно очень непрофессионально подошли вопросу приватизации. Я не являюсь сторонником приватизации на сегодняшний момент предприятий в Украине.
Есть предприятия которые надо приватизировать, грубо говоря, за гривну. Такие, о которых говорил Борис. Там ничего не осталось, и дай бог, чтобы их взяли и привели в порядок и запустили. Потому что мы их дотируем, но они не приносят ничего в бюджет и являются в том числе возможностью для каких-то коррупционных действий.
Читайте также: Почему не купили ОПЗ, продолжение "банкопада". Оценки эксперта
С другой стороны, есть предприятия, к которым я в принципе отношу и ОПЗ, которые на сегодняшний момент представляют определенную ценность.
Я не сторонник продавать что-либо в неэффективных и неконкурентоспособных экономических условиях. Украина находится именно сегодня в таких условиях, потому что у нас экономическое падение, у нас война, у нас потеря ряда территорий. И инвестор, который сюда будет заходить, будет учитывать все эти риски.
И учитывая все эти риски, получить адекватную цену за те объекты, которые мы пытаемся продать, не получится. Ярким примером является то, что один из ключевых политиков украинских вынужден продавать свои предприятия, но он это не делает по той простой причине, потому что он не может реализовать эти объекты по той цене, по которой он хотел бы их продать.
И, наверное, точно так же нужно относиться не только к частной собственности, но и к государственным предприятиям, коим является ОПЗ.
К слову, по мнению политолога Александра Кочеткова гибель журналиста Павла Шеремета связана не столько с его профессиональной деятельностью, сколько с деятельностью издания, в котором он работал.
Ранее, руководитель Национальной полиции Украины Хатия Деканоидзе заявила, что для расследования убийства Павла Шеремета создадут совместную группу, которая будет состоять из лучших детективов СБУ, ГПУ и МВД. Кроме того, к расследованию присоединятся детективы из ФБР.
