Верховная Рада поставила точку в процессе декоммунизации. В рамках выполнения закона украинский парламент сегодня переименовал последних 10 населенных пунктов. В частности областной центр Кировоград стал городом Кропивницкий.
В ходе пленарного заседания парламента депутат Игорь Луценко запустил в зале Рады квадрокоптер. Депутат уверяет, что таким образом он планирует бороться с "кнопкодавством" в парламенте. Отметим, квадрокоптер был запущен в зале во время рассмотрения парламентом законопроекта №2966 о Национальной комиссии госрегулирования энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ).
Генпрокурор Юрий Луценко сообщил, что в деле о расстрелах протестующих в центре Киева в начале 2014 года найдены новые улики. Это детали снайперской винтовки, из которой бойцы "Беркута" стреляли в активистов Майдана возле Октябрьского дворца.
Апелляционный суд Ивано-Франковской области полностью оправдал журналиста Руслана Коцабу, призывавшего украинцев не идти войну и не участвовать в мобилизации.
Эти и другие важные темы в эфире радиостанции Голос Столицы прокомментировала политолог, председатель совета украинского независимого центра политических исследований Юлия Тищенко.
Андрей Парубий заявил, что ВР сегодня завершила процесс переименования населенных пунктов в соответствии с законом о декоммунизации. По словам председателя ВР, всего было переименовано 1012 населенных пунктов, из них на заседании ВР в четверг, 14 июля, переименовали 10 населенных пунктов, в частности было принято решение о переименовании Кировограда в Кропивницкий. Это уже вызвало возмущение и протесты, в частности со стороны нардепа от Оппозиционного блока Андрея Ларина. Он заявил, что переименование Кировограда прошло с нарушением регламента, он намерен отменить это решение. Вам известно, какие еще варианты предлагались по поводу Кировограда?
— Насколько я помню, одна из версий, в отношении которой были дискуссии, это возвращение к дореволюционному названию. Ну, в данном случае Елисаветград — это на самом деле привязка к такому определенному имперскому прошлому этого города. Потому что это название было связано с Елизаветой, не абстрактной святой Елизаветой, а именно с конкретной Елизаветой – российской императрицей.
Ну и разные названия дебатировались, и остановились, я не могу сказать, что на очень ожидаемой, но названии — Кропивницкий.
Кропивницкий вообще связан исторически с Кировоградом, он родился в этом регионе, и это действительно выдающийся человек, корифей украинского театра, фактически его основатель, который уже в позапрошлом веке довольно много создал для становления украинской драмы и вообще украинской театральной традиции. То есть здесь логика есть. Другое дело, насколько община была приобщена.
Как это узнать? Потому что в каждом городе всегда оказывается, что кто-то против.
— Это нормальный процесс, когда кто-то против, это характеризует то, что может называться демократией или проявлениями демократии, главное — действительно согласовать определенные интересы. Но на сегодня механизмы общественного участия, консультации, общественные слушания, касающиеся местного референдума — это гораздо сложнее, потому что эти вопросы не урегулированы сегодня в украинском законодательстве.
Ну, как и обсуждения…
— На самом деле, обсуждения, разного рода слушания, они урегулированы в законе о местном самоуправлении, и плюс каждый город, или вообще каждый административный пункт, он может иметь свой устав. А как раз в этом уставе и закладывается возможность реализации различных процедур общественного участия.
В условиях демократии, пусть такой молодой, как у нас, уже принятое парламентом решение, в частности о переименовании Кировограда, может быть оспорено теми парламентариями, которые не согласны с этим решением?
— Такие попытки будут, но мне кажется, сложно предугадать, согласно регламенту, в чем, по мнению представителей Оппоблока заключались те безумные нарушения.
Я думаю, что эти вопросы будут, и как раз различного рода обжалования, разного рода пиар-сопровождение таких вещей могут отвлекать от более реальных проблем того же города.
Чтобы мы не отвлекались от этих проблем, нам нужно говорить, что мы переименовываем, или просто принимать уже по факту, из новостей узнавать, что твою улицу, дом, сквер, город переименовали?
— Мы должны участвовать в разного рода обсуждениях, в разных городах эти вопросы решаются действительно по-разному, например, в Киеве есть система электронных петиций. Вообще политика декоммунизации, если это можно назвать политикой, — часть политики памяти, то есть формирование каких исторических смыслов, в которых мы будем жить и наши дети. Это то, что мы можем называть маркировкой пространства, в том числе исторически, это какая-то конкуренция между другими группами за смыслы этого пространства. Поэтому эти вопросы, даже если нам они важными не кажутся, но это вопрос нашего существования в определенном сегменте реальности, то есть в нашем пространстве. Поэтому нужно говорить об этом, согласовывать различные интересы. Я думаю, что со временем все ко всему необычному привыкнут, и эти внешние изменения будут приводить к внутренним изменениям.
А потом появится поколение, которое ничего другого не знает.
— В частности. Даже сейчас у маленьких детей спросите, кто такой Ленин, то очень часто вы не получите ответа на этот вопрос. Поэтому это органично.
Апелляционный суд полностью оправдал Коцабу. Говоря о решении Ивано-Франковского суда, насколько оно было ожидаемым?
— Я не могу сказать, что оно было полностью ожидаемым, потому что были разные мнения относительно этого дела, приговора, действий Коцабы. Насколько я понимаю вердикт суда, не смогли напрямую связать эти обращения и характеристики Коцабы относительно призыва. Так или иначе, это может трактоваться как часть тех проявлений гибридной войны, которую мы сегодня наблюдаем. Хотя человек имеет право на свое мнение. Другое дело – сложно оценить, как это мнение повлияло на процесс.
Решение об апелляции, признание невиновным принято потому, что у нас суд справедливый, помогли правозащитники, резонанс…? Благодаря чему все закончилось?
— Я думаю, и то, и другое. Конечно, и привлечение внимания к этой теме, и ее резонансность. Потом апелляции о том, что таким образом Украина нарушает свободу слова. Думаю, чтобы не обострять ситуацию в этом контексте и не привлекать внимание различных международных организаций к этому, было принято такое решение.
Сегодня генпрокурор Юрий Луценко сообщил, что сотрудники департамента специальных расследований ГПУ нашли снайперские винтовки и автоматы, из которых расстреливали активистов Майдана. Понимаем, что мы не криминалисты, но наверное, чем больше времени проходит со времени событий, тем больше следов теряется. Возможно поверить в результаты расследования через такое долгое время?
— Мы не криминалисты, не следователи прокуратуры, нам непонятно, где нашли, как нашли, у кого нашли… что это именно это оружие. Но логично, что первые фигуранты этого дела, они действительно и исполнители, кто фактически отдавал приказы, сложно сказать, что все они в пределах досягаемости, чтобы провести соответствующие следственные действия.
Ну и сами доказательства. Если бы это было так легко, то изначально бы мы имели совершенно другие результаты в доведении дела. В отношении оружия тоже было с самого начала множество проблем. В частности, уже на то время было довольно сложно процессуально доказать, что то было именно то оружие.
Которое можно как-то идентифицировать, отследить, которое было, по крайней мере, пристреляно и имело какие-то документы о выдаче или регистрации?
— На самом деле мы имеем дело с разными версиями того, что произошло, в частности, и в отношении исполнителей, и в отношении тех, кто отдал приказ. Разного рода и конспирологические версии здесь есть, но, я думаю, что разобраться в этом — одно из ключевых дел нынешней прокуратуры.
В свое время нам эксперты говорили, что дело вообще не расследуется, что мы не видим результатов. А сейчас говорят о том, что 55 лицам было предъявлено подозрение в связи со смертью протестующих на Майдане.
— Главное, чтобы те лица из этих 55, которые в пределах досягаемости, чтобы они не растворились где-то, неизвестно где.
ВР не приняла в целом проект закон о Нацкомиссии, которая осуществляет регулирование в сфере энергетики и коммунальных услуг. Поддержали только 188, депутаты в 255 голосов дружно отправили законопроект на повторное чтение. При этом в апреле ВР дружно принимала этот законопроект. Что изменилось? Насколько этот проект стоит остро?
— Я не думаю, что законопроект очень существенно изменился. Этот законопроект устанавливает определенные правила деятельности для учреждения, которое было очень давно сформировано, в 1994 году.
И действовало по старой законодательной базой.
— Да. Много процедур прозрачности этой структуры в этом законе, которое закладывалось, в частности, обнародование этих регуляторных решений, что здесь могли бы быть, в частности, и по вопросам, которые всех беспокоят – это и закладывание элементов большей независимости членов этой комиссии от различных внешних политических, бизнес-влияний и т.д. Я думаю, что были определенного рода договоренности, то есть проголосовать, чтобы совсем это не завалить, а потом в определенной степени торговаться. Отсрочить изменения, чтобы выторговывать преференции и возможные воздействия.
Дрон был запущен не в качестве небольшого беспорядка, а это был дрон с камерой, чтобы зафиксировать нарушение?
— Инициаторы соответствующей акции именно так это и объясняли.
Вы же не все можете охватить телекамерами, а тут дрон сверху снимает. Это еще проявление страшного недоверия. Мы говорим, у нас — большинство, кризис преодолен, но все, что происходит в ВР: с одной стороны, вроде бы есть новая коалиция, с другой стороны, всегда не хватает людей, не хватает голосов, результативного голосования.
Кто-то забывает прийти на работу?
— Это вопрос отношения самих депутатов фракций друг к другу. Одни фракции заточены фактически, чтобы расшевелить ситуацию относительно досрочных выборов. В понедельник в том же Оппозиционном блоке заявили, что они отказываются от мандатов, чтобы был повод для роспуска.
Это следует воспринимать как готовность или прощупывание почвы?
— По крайней мере, для Оппозиционного блока — это демонстрация, что они готовы на многое, особенно, я думаю, что силы окрыляют разного рода социологические рейтинги по их поддержке. Другое дело — насколько это реально сегодня. Голосов пропорциональных недостаточно, чтобы иметь эти 2/3, даже конституционного большинства.
Читайте также: Страсти по "Карателю". Соцсети о новых беспорядках в центре Киева
Возвращаясь к вопросу о НКРЭКУ, нужен ли такой орган, есть ли аналоги в других странах?
— Сегодня вопрос реформ в энергетике, мы демонстрируем, что это очень коррупциогенная сфера. Проведение реформ, установление процедур и уменьшение политических и бизнес-влияний на эту отрасль, думаю, что он даже перезрел. Те эксперты, которые занимаются энергетическими вопросами, говорили, что нужно это делать.
К слову, заслуженный юрист Украины Марина Ставнийчук считает, что принимая решение о переименовании Кировограда, Верховная Рада действовала в рамках своих конституционных полномочий. Вместе с тем эксперт уверена, что парламент должен был принять во внимание мнение жителей города.
