Евгений Стримов, РИА Новости Украина
Украинские военные, возвращающиеся из зоны АТО, сталкиваются с новым противником – чиновниками. И эта битва, как ни парадоксально, нередко оказывается тяжелее полноценных боевых действий.
Военные настроения
В начале января Киевский международный институт социологии провел исследование, главным вопросом которого был: "Имеет ли смысл воевать за территорию Донбасса?".
Почти 63% украинцев ответили на него положительно, при этом 47,5% опрошенных считают, что воевать за Донбасс стоит потому, что он является территорией Украины.
По данным того же опроса, против продолжения войны выступают только 10% респондентов. Их аргументация: воевать за территорию Донбасса нет смысла, поскольку преобладающее большинство проживающих там людей хотят отделиться от Украины, следовательно, украинские солдаты не должны бессмысленно погибать.
Бойцы АТО, по сути, оказались первыми ветеранами современной Украины. Прошедшие поля сражений, в нагрузку к физическим и психологическим травмам многие из них получили проблемы при оформлении статуса участника боевых действий.
Причина, как это обычно и бывает, кроется в мелком чиновничестве: где-то затягивают, где-то – просто недобросовестно относятся к собственным обязанностям.
К тому же, ветераны – весьма специфическая категория, люди, не привыкшие, в отличие от пенсионеров, сражаться с ужасами коллективной бюрократии. Прошедшему войну человеку попросту дико от осознания того, что и мирную жизнь можно превратить в источник страдания.
Тормозящие чиновники и "липовые" бойцы
Еще в конце декабря председатель Государственной службы по делам ветеранов войны и участников АТО Артур Деревянко рапортовал, что статус участника боевых действий предоставлен 6,1 тысяче бойцов антитеррористической операции.
При этом, отмечал Деревянко, всего было подано 7 721 личное дело граждан, претендующих на получение "военного" статуса.
Кроме того, по состоянию на 10 января стало известно, что обещанный статус получили 885 военнослужащих Национальной гвардии, всего на рассмотрение отправлено 1298 материалов.
Боец одного из добровольческих батальонов, пожелавший сохранить инкогнито, рассказал, как проходят процедуры присвоения статуса участника боевых действий.
"Я подавался еще в октябре, когда только вернулся из Луганской области. Страшная волокита: собрать документы, подтвердить, что ты действительно находился в расположении батальона, был в бою, ранен. Даже просто попасть в кабинет, чтобы сдать всю "документуру", было сложно, только на третий день получилось – такие были очереди. Потом рассмотрение, ничего не сообщается, только говорят: "Ждите, о решении будет сообщено". А нервы же ни к черту, как только с войны вернулся: некоторые мужики хотели просто штурмом эти кабинеты брать. Предлагали брать всю эту "бумажную армию" на Восток отправить, пусть повоюют, увидят, как там все происходит. Может, и шевелиться будут быстрее", — рассказывает боец.
Собеседник РИА Новости Украина говорит, что его дело еще в процессе рассмотрения.
"Почему так долго? Да кто его знает, привыкли там так, наверное. Или не хотят давать нам причитающееся, поэтому тянут. У нас в батальоне давно говорили, что добровольцев государство хочет "слить", чтобы не платить им потом, никак не легализовать. Мы для них лишняя нагрузка", – горько усмехается мужчина.
Также он называет еще одну возможную причину задержки присвоения статуса участника боевых действий: мошенники.
"Это самое гадкое. Нет слов, б… Находятся умники, которые хотят получить статус на халяву. Как? Да через те же самые "края", по блату. Они съездили раз на украинскую территорию, куда-нибудь в Доброполье (Донецкая область – ред.), и все – герои войны. Присылают документы, требуют себе льгот. Что с ними делать, как бороться? Я предложил бы устраивать им очную ставку с бойцами, прошедшими фронт. В закрытой комнате. Из-за них, наверное, нормальные, реальные дела затягиваются".
"Донбасский синдром"
Вдобавок к проблемам с чиновниками военные все чаще сталкиваются с настороженным отношением к себе со стороны обычных украинцев. И речь идет не только о территории Донецкой и Луганской областей, но и о "материковой Украине".
Психологи говорят, что виной этому во многом уже нашумевший в СМИ "донбасский синдром": часто возвращающимся из АТО бойцам требуется психологическая помощь специалистов.
Еще когда из зоны проведения спецоперации начали возвращаться первые воины, психологи заговорили о синдроме АТО: груз боли, который бойцы взвалили на свои плечи, они принесли с собой и на мирные территории.
Однако, по мнению доктора медицинских наук, профессора кафедры детской, социальной и судебной психиатрии НМАПО им. П. Шупика Галины Пилягиной, "донбасский" синдром – слишком обобщающий термин, если рассматривать его с точки зрения психиатрии.
"Проживая серьезные, неожиданные и непривычные события в своей жизни, человек приобретает некий экстремальный или болезненный опыт, – рассказывает специалист. – Но это далеко не всегда соотносится с понятием "синдром". Это может быть некое болезненное состояние в связи с пережитым. Но когда мы говорим о синдроме, имеется в виду сформировавшаяся болезнь".
По словам Пилягиной, каждый конкретный случай, касающийся пережитого в зоне АТО, является индивидуальным, поэтому универсальный вариант для излечения психического расстройства – обращение за помощью к специалисту.
Водка как лекарство
Но далеко не все бойцы решаются на визит к психотерапевту. Причины могут быть разными: недоверие, "у нас так не принято", боязнь позора и несостоятельности своей мужественности – "так делают только слабаки".
Вместо этого мужчины нередко обращаются к проверенному, но совсем не действенному методу "лечения" – алкоголю.
"Взрослые мужики еще как-то держатся, жизненный опыт помогает. Сложнее всего пацанам: они забываются, только когда напьются, – рассказывает один из бойцов АТО во время прохождения лечения в психиатрической клинике. – Один из-за ночных кошмаров только днем спать может, а ночью, только глаза закроет, ему танки мерещатся. Мы дремлем, а он ходит по палате, как привидение. Другой по результатам анализов здоров как бык, а никто к нему прикоснуться не может: орет, будто сумасшедший, говорит, больно…".
Главврач главного военного госпиталя клиники психиатрии Мин¬обороны Олег Друзь говорит, что крайне важно ограничивать прошедших войну от "водочного" лечения:
"Многие наши пациенты сразу бежали за территорию – купить бутылочку "конфет". Но алкоголизм – не единственная, но очень распространенная проблема у вчерашних бойцов. Кроме этого, они страдают бессонницей, паническими атаками, повышенной чувствительностью".
Бомба замедленного действия
Одной из опасностей пресловутого "донбасского синдрома" специалисты называют пренебрежительное отношение прошедших боевые действия к мирным людям — тем, кто подобного не испытал.
Бывший военный вряд ли согласится вынести нагоняй со стороны "не нюхавшего пороха" начальника, а для эмоционального взрыва может быть достаточно одной искры. Впрочем, агрессия может быть направлена как во внешний мир, так и на самого себя.
"Один из афганцев после войны работал машинистом. Зарплата хорошая, в семье достаток. Потом на железной дороге начались сокращения, парня уволили. Казалось бы, ситуация решаемая, найдет другую работу. А он пришел домой, рассказал жене, та его упрекнула. Он взял и выбросился из окна. Участники боевых действий на все реагируют по-другому", – рассказывает председатель Украинского союза ветеранов Афганистана Сергей Червонопиский.
Не стоит забывать, что посттравматический синдром – это бомба замедленного действия: он может проявиться через полгода, а может и через десять лет, грозя нанести удар по всей стране – ведь на Востоке воюют мужчины наиболее трудоспособного возраста.
"Если спустя шесть месяцев есть четкие клинические признаки расстройства, лечить военнослужащего нужно комплексными методами, которые включают фармакологию, психиатрическую и психологическую помощь, – говорит бывший главный психиатр Службы безопасности Украины Александр Матюха. – Есть люди, у которых расстройство перетекает в хроническую форму. К сожалению, в нашей стране военнослужащие выпадают из поля зрения психологов и социальных служб – их лечение требует денег, а денег у государства нет".
По официальным данным, в зоне АТО в боевых действиях приняли участие как минимум 15 тысяч украинских бойцов. По самым оптимистическим прогнозам психиатров, у 20% из них в последующие годы диагностируют хроническое посттравматическое стрессовое расстройство.
