Александр Чаленко, РИА Новости Украина, Москва
Спустя несколько дней после страшной аварии, унесшей жизни более 20 человек, участок арбатско-покровской (синей) линии московского метро от станции "Киевская" до "Молодежной", где все это произошло, так до сих пор и не заработал. Видимо, не все приведено в порядок.
Напомню, что по версии следствия, это был не теракт. Причины аварии сугубо технические. Нерадивость ремонтников. Резкое торможение состава. В общем, следствие все выяснит.
Скажу только, что все городские службы на всех пяти закрытых или частично закрытых станциях – "Киевской", "Парке Победы", "Славянском бульваре", "Кунцевской" и "Молодежной" – работают четко и слажено.
Около станций милиция. "Славянский бульвар" и "Парк культуры" вообще закрыты. Именно в переезде между ними и случилась трагедия. Возле входа в "Парк культуры" много цветов.
Если ты входишь в метро на "Киевской" и "Молодежной", то проезд бесплатный. Турникеты в месте, куда надо прикладывать проездной билет, заклеены белой бумагой. Дежурные через мегафон сообщают гражданам, собравшимся купить билеты, что проезд бесплатный. Правда, ездить можно только по тем линиям, которые не ведут к месту аварии. Та сторона платформы, куда поезда не прибывают, оцеплена милицией. Везде висят объявления, как и на каком виде транспорта можно добраться до нужной станции метро, если она сейчас не работает. Никакой суеты и озлобленности у людей нет. Все спокойно. Страха или паники на лицах пассажиров я не увидел. Всё буднично.
К сожалению, я лично не смог у работников метрополитена узнать о состоянии дел. Полное молчание. Начальник одной из станции по имени Мирослав разъяснил мне, что за информацией надо обращаться в пресс-службу. Им же с нами, журналистами, обсуждать подробности аварии нельзя. Запрещено.
Когда я попробовал разговориться с регулировщицей, стоявшей на платформе, Мирон подошел ко мне и еще раз вежливо и с улыбкой попросил:
— Я вас прошу этого не делать. Если она вам будет что-то рассказывать, то я ее уволю. Еще раз, обращайтесь в пресс-службу.
Ничего не оставалось делать, как только поговорить с "простыми людьми".
Но как только я подошел к первому попавшемуся пассажиру, следующему к вагону, и начал его опрашивать, к нам подошел милиционер и также вежливо попросил меня, если я хочу опрашивать людей, выйти из метро и делать это наверху. Почему так, не понятно. Милиционер сказал, что для опросов внутри станций нужно иметь специальное разрешение.
Мне ничего не оставалось делать, как выйти наверх.
Спрашиваю у Яны, журналистки, которая сейчас работает пресс-секретарем, страшно ли ей ездить после аварии. Яна в тот день в начале девятого ехала на работу, спустившись вниз на станции "Славянский бульвар".
— Нет, тогда страшно не было, просто у милиционеров в оцеплении были улыбки на лице. И я тогда еще не понимала, что случилось. Мне показалось странным после того, как я узнала о трагедии, что она произошла где-то в 8.30, а только через час работники МЧС спускались с носилками в метро. Что целый час там происходило, не понятно. А вот сейчас ездить страшно. У меня сводный брат, кстати, помогал вытаскивать раненных, когда случился теракт в метро на Лубянке. А мама рассказывала, как была свидетельницей, как в двухтысячных поезд в метро сошел с рельсов. Тогда шума не было, просто эта информация в новостях не проходила.
Яна боится терактов.
— Вы знаете, когда я еду в метро и вижу в вагоне женщину в паранже, то на первой же остановке выхожу из вагона. Мне так спокойней. Рисковать не хочу.
Женщину в паранже, чтобы с ней поговорить, я не нашел, но вот молодую женщину в белом хиджабе смог встретить на выходе у станции метро "Молодежная". Она была одета, как обычно одеваются правоверные мусульманки: помимо хиджаба, длинное до пят платье. Правда, вопросы задавал не ей, а ее мужу по имени Ислам. У него длинная борода. Ислам, его супруга и их малолетний сын пензенские татары. Говорят без акцента.
— Проверяли ли у вас документы в метро после аварии.
— Нет-нет, что вы. Вообще не проверяют. Все нормально.
— А ездить сейчас в метро боитесь?
— Боюсь, — честно признается Ислам.
А вот Зина из Горноалтайска, сорокалетняя женщина с роскосыми глазами, не боится.
— Ну, жизнь такая. Произойдет то, что произойдет, чего боятся. Я была тут, когда авария случилась, только в Москву приехала, но вот езжу и ничего. Нет, не боюсь я.
А вот москвичка Таня, с которой я разговорился на платформе, сообщила, что ее знакомая была в этом злосчастном поезде.
— Она сейчас в шоке. Лежит в больнице. И постоянно плачет….
Удалось мне поговорить и с очевидцем трагедии. Это Александр, 52-ий бывший учитель английского языка из Таганрога, который уже много лет работает в московской фирме, устраивающей выставки.
— В этот день где-то в 8.30 утра я сел в метро на станции "Киевская". Мы проехали станцию "Парк Победы" и стали ехать до "Славянского бульвара". Вдруг поезд затормозил, но не резко. Выключился свет. Горели только дежурные красные лампочки. Ждем 5 минут, 10 минут… Машинист по связи просит нас соблюдать спокойствие. Волнения у нас нет. Слышим, что в туннеле службы метро ведут какие-то переговоры по громкой связи. Понимаем, что что-то случилось. Ну, думаю, может, кто-то упал на рельсы, такое бывает.
Проходит 40 минут. Продолжаем стоять. Тут машинист стал открывать все двери и идти по вагонам, проверять. Потом через минут десять вернулся обратно.
Примерно через 1 час 10 минут пассажиров нашего поезда стали выпускать. Опять окрыли все двери, и мы стали заходить в кабину к машинистам и спускаться по лестнице на пути. Нас сразу же предупредили, что идти надо по правой стороне, потому что слева к рельсам подключено напряжение.
Шли мы до станции "Славянский бульвар" где-то 800 метров или километр. А нам на встречу работники МЧС с носилками бежали. Мы ж ничего не знали, что произошло, поэтому не понимали, куда они бегут. Потом уже выяснили, что шедший за нами поезд попал в аварию.
А наверху уже стояли машины скорой помощи. Милиция. Люди за столами переписывали наши паспортные данные.
Я узнал о том, что случилось только от друзей. Они, когда я уже вышел на поверхность, мне позвонили и сообщил об аварии. О ней они из Интернета узнали.
Александр считает, что родился в рубашке, ведь его поезд тоже мог бы попасть в аварию. Однако никакого шока у него не было. Он продолжает ездить в метро.
— Несколько дней не ездил. Просто меня жена на машине подвозила. А вот сегодня я сам добирался на метро до нужного места. Я сажусь на "Киевской", но не на Арбатско-Покровскую, на Филевскую (голубую) линию, доезжаю по ней до "Кунцевской", а оттуда автобусом до "Молодежной" и еду дальше.
Подобные приключения с Александром происходят не впервые.
В 2010 году он чуть было не попал в авиакатастрофу, когда ему нужно было из Домодедово вылететь в Донецк. Он торопился на похороны бабушки, жившей в Донецкой области.
— Наш самолет уже вырулил на взлетную полосу. Запустили двигатели. Самолет стал разгоняться по полосе, но вдруг в одной из турбин раздался хлопок и летчик затормозил. Мне потом сказали, что хорошо, что это произошло на земле. А если бы взлетели, то в какой-то момент упали бы. Никто из пассажиров, помню, не испугался. Многие просто выпили. Через дьюти-фри все-таки проходили.
Хватаюсь за информацию о покойной бабушке из Донецка, чтобы перевести разговор с Александром на сегодняшнюю войну.
— А вот, Александр, многие усмотрели символизм в том, что трагедия произошла на перегоне между станциями "Парк Победы" и "Славянский бульвар". Многие говорят, что это не случайно. А вы как думаете? У вас же там, в Донбассе, наверное, есть родственники, Общаетесь с ними? Что говорят?
— Да нет, не думаю, что эта авария как-то связана с войной в Донбассе. Ведь сказали же, что никакого теракта не было. А родственники в Донбассе действительно есть. В Енакиево мой дядя Толик жил. Покойный. Его жена еще там живет. Дядя 46-ого года рождения был. Учился там в меттехникуме. Его фамилия, кстати, Ющенко, но он не имеет никакого отношения к Виктору Ющенко.
Так вот дядя мой знал Януковича. Да-да. Тот к ним в техникум приходил. Дружить они не дружили. Шапочное такое знакомство на уровне "Привет, Витя", "Привет, Толик". Дядя говорил, что Янукович был из хулиганов.
Жена дяди и двоюродный брат сейчас уехали из Енакиево. Город в 20 км от Горловки. Там пока не стреляют, но ситуация странная и непонятная. Поэтому уехали.
А другие родственники живут в Луганске. Правда, сейчас переехали в Ровеньки. Мы им постоянно звоним, интересуемся, как там у них. Деньги пересылаем. У них там стреляют.
Говорят, что когда они слышат, что свистит, то это, значит, бьет украинская артиллерия по городку. А когда ухает, то это ополченцы отвечают. Когда ухает, то они не боятся.
Боятся, когда свистит.
Поговорив по телефону с Александром, отправляюсь к остановке, чтобы проехаться на автобусе по маршруту метро "Молодежная"- метро "Киевская".
После аварии, пока на этом отрезке поезда не ходят, московские власти запустили транспорт по этому маршруту. Автобусы идут один за одним. Идут полупустые, если, конечно, это не час пик. Никакой давки нет. Автобусы останавливаются у каждой из пяти станций временно приостановленного маршрута. Проезд бесплатный.
От "Молодежной" до "Киевской" я добрался за 37 минут. Это, конечно, больше, почти в 2 раза, чем, если бы я ехал на метро, но приемлемо. Автобус сначала движется по улицам параллельным Рублевскому шоссе, а потом – по Кутузовскому проспекту. На Кутузовском – выделена отдельная полоса, огороженная большими оранжевыми пластиковыми "фишками".
Машинам на полосу заезжать нельзя.
В заключении скажу, что московские власти приятно удивили расторопностью и хорошей организацией. Это бы радовало, если бы не человеческие жертвы. А так просто хочется, чтобы техногенных катастроф больше в московском метро не происходило.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. Ответственность за цитаты, факты и цифры, приведенные в тексте, несет автор.
