Во время заседания Кабмина в среду министр юстиции Павел Петренко озвучил три правительственные кандидатуры в конкурсную комиссию по созданию Государственного бюро расследований. Ведомство должно было начать роботу с 1 марта, но до сих пор не укомплектовано. Глава Минюста призвал ускорить этот процесс.
"Конкурсная комиссия по ГБР формулируется следующим образом. Три члена конкурсной комиссии от парламента, три члена от президента и три члена от правительства. Я хочу проинформировать, что в Минюсте, как того органа, который собирает эту информацию, есть предложение к правительству относительно трех членов конкурсной комиссии, которые могут номинироваться украинским правительством. Мы предлагаем конкурсной комиссии по созданию ГБР от правительства первого заместителя министра МВД Эку Згуладзе, первого заместителя министра юстиции Наталию Севостьянову и народного депутата Антона Геращенко как секретаря профильного комитета по обеспечению деятельности правоохранительных органов, с его согласия. Сейчас мяч на стороне наших партнеров по другим учреждениям. И я считаю, что они должны безотлагательно предоставить свои кандидатуры для того, чтобы конкурсная комиссия оперативно заработала и сформировала органы ГБР", ― заявил министр.
Читайте также: Расследование дел по Майдану финиширует года через два — адвокат
Теперь президент и Верховная Рада должны предложить кандидатов в комиссию по назначению директора Государственного бюро расследований.
Адвокат, управляющий партнер юридической компании Артем Афян в эфире радиостанции Голос Столицы заявил, что запустить новое ведомство вовремя не удастся.
Почему тормозится начало работы Госбюро расследований?
― Здесь сложно назвать одного конкретного виновного. Не хочу быть пессимистом, но мне кажется, что они провалили работу еще до ее начала. Присутствует излишняя заполитизированность этих процессов, чрезмерная волокита в принятии кардинальных решений. При этом отсутствие нормальной подготовки не позволит нормально запустить этот орган. А запустив его, придется бороться с тем негативом, который накоплен за это время колебаний. То есть проиграли еще до начала.
До первого 1 марта еще несколько дней. Есть ли шанс, что бюро заработает вовремя?
― Шансов на то, что все произойдет вовремя, нет. При этом, к сожалению, ни один из участников этой процедуры не чувствует своей ответственности за происходящее. Очевидно, что сейчас ведется некая кулуарная борьба либо какие-то переговоры. Потому что иной причины, почему до сих пор в стране не смогли определиться с тем, кто именно должен заниматься борьбой с коррупцией, нет.
Вы говорите, что идет кулуарная борьба. Кто с кем и за что борется?
― Боюсь, что я, как адвокат, не могу делать громкие политические заявления. Но уже сам этот факт обесценивает борьбу с коррупцией. Ведь если человек будет назначен туда в результате политического компромисса, а судя по всему, так оно и будет, то он и сам должен будет идти на компромиссы.
Помимо преступлений против Майдана, какие еще дела должны быть в компетенции этого бюро? Какие расследования сейчас зависли?
― Я бы даже сказал, что дело Майдана, хотя оно самое резонансное, будет далеко не самым сложным. Есть дела, которые касаются возвращения активов, есть крупнейшие дела, связанные со скандалами в отношении государственной собственности. Это огромный пласт дел. Причем дела будут передавать ситуативно, особенно на первое время. То есть не будет такого, что пройдет определенная линия разлома, по которой все дела сразу уходят в это бюро. Я думаю, что они начнут с самых резонансных. Очевидно, самым первым будет дело Майдана, потому что сформировано такое ожидание, дано публичное обещание.
ГПУ утверждает, что расследования могут зависнуть, и нужно отложить запуск ГБР. Есть ли в этом какой-то смысл?
― В словах прокуратуры есть рациональное зерно. Но вызывает вопрос, не маскирует ли она иные посылы. Потому что прокуратура у нас как-то все инициирует откладывать ― и вступление в силу закона о прокуратуре, и сужение полномочий прокуратуры. Скорее всего, мы видим ситуацию в стране, когда правительство в принципе ничего не может подготовить в срок. Мы наблюдали это по налоговой реформе, и сейчас мы видим это по запуску бюро. Мы видим, что реформа МВД забуксовала. Возможно, стоит начать уже хотя бы так, лишь бы только сделать эти процессы необратимыми.
Когда мы увидим старт работы?
А в связи с чем оно может никогда не заработать? И какими будут последствия?
― Мы уже не можем отрицать определенной тенденции к имитации реформ. То есть, бюро может быть создано только на бумаге, получить формального руководителя, после чего начнутся скандалы. Руководитель скажет, что ему все мешают, подаст в отставку, какое-то время уйдет на то, чтобы избрать нового. После этого новый руководитель так или иначе повторит цикл предыдущего, и это может забрать годы. За эти годы может снова встать вопрос о существовании Украины как государства, потому что с такими темпами реформ пока что правительство не оправдывает того, что бы эта страна действительно состоялась. Мы рискуем окунуться в очень негативный сценарий, причем не только из-за этого бюро, это просто очень тенденциозный процесс.
Ранее в эфире 106 FM директор консалтинговой компании "Партия власти" Елена Дяченко высказала мнение о том, что антикоррупционные ведомства в стране создаются только для отчетности.
В то же время управляющий партнер Национальной антикризисной группы Тарас Загородний считает, что антикоррупционная прокуратура является орудием давления на политических оппонентов.
