Около 20 тысяч украинских чиновников потенциально находятся в зоне интересов Национального антикоррупционного бюро Украины. Особое внимание бюро приковано к судьям. Об этом заявил глава Национального антикоррупционного бюро Артем Сытник во время отчета за первые полгода своей работы.
Сытник также посетовал на народных избранников, которые буквально засыпали ведомство жалобами на своих коллег. Он отметил некоторых депутатов-рекордсменов, которые подали уже сотни заявлений.
Читайте также: Чорновил: пока депутаты используют НАБУ для личного пиара
"Политики начинают использовать расследования в своих "разборках". Около 20 обращений народных депутатов приходит в день. Есть депутаты-рекордсмены, количество обращений которых превышает сотни. У меня возникает вопрос: сколько законов написано вами — больше или меньше, чем обращений? Многие из этих обращений заканчивается тем, что человек говорит: я не знаю, что вам сказать, мне об этом ничего неизвестно, но я вам написал. Есть, конечно, депутаты, которые действительно занимают конструктивную позицию, лично приезжают. У нас проходят интересные беседы, мы получаем полезную информацию", — заявил Артем Сытник.
Итоги работы НАБУ с момента его создания в эфире радиостанции Голос Столицы подвел адвокат Денис Овчаров.
Артем Сытник сообщил, что около 20 тысяч украинских чиновников потенциально находятся в зоне интересов НАБУ. Почему не заведены конкретные дела?
— На самом деле возникает и практический интерес у НАБУ к этим людям, просто мы привыкли ожидать, что они будут задерживать следователей ГПУ, столичных судей за получение неправомерной выгоды. Пока же мы видим только работу в регионах, отголоски в Интернете о том, что что-то делается. Кроме того, НАБУ пока еще не замечено в каких-то провокационных действиях в отношении чиновников. И поэтому сейчас в обществе не сложился имидж — хорошие они или плохие, делают они что-то или нет. Последняя информация, которая запомнилась — что они взяли на вооружение БТР. Интересно, как они будут с помощью него бороться с коррупцией? В итоге эффективных действий мы не видим, потому что нет решений судов. Коррупционные преступления сложные, в суд они попадают минимум через 3-5 месяцев, а иногда это тянется больше года. Учитывая всего полгода со старта работы, понятно, что эффективного результата мы не видим. Но из своей практики могу сказать, что да, чиновников ловят на взятках. В отношении взяточников сейчас применяются строгие меры пресечения, их сажают в СИЗО. Конечно, есть альтернатива залога, но все равно машина набирает обороты.
Почему нет уголовных производств в отношении должностных лиц, в лучшем случае проходят только их допросы?
— Дело в том, что когда будут выдвинуты конкретные подозрения тем или иным чиновникам, то с этого момента начинают идти сроки расследования. Максимальный срок расследования — год. Я думаю, не так-то много у нас следователей НАБУ, не так много этих детективов, а заявлений целый вал. Представьте себе, что эффективно следователь может в месяц расследовать максимум 4 дела. А тут еще к ним пришел подарок ГПУ — старые дела по коррупционным преступлениям чиновников, поэтому они сейчас банально не справляются с объемом работы. Кроме того, не понятен вопрос финансирования. Действительно ли у них сейчас есть надлежащее финансирование, чтобы они могли потянуть такой объем работы? А наши потенциальные коррупционеры заваливают НАБУ лишней работой. В итоге до тех случаев, где действительно нужно проводить качественное расследование, просто не доходят руки, как это происходит часто в райотделах, где следователь ведет в среднем 110 дел. Так невозможно эффективно проводить расследование. НАБУ сейчас ловит кого-то в регионах — и на этом пиарится.
То есть каких-то резонансных дел сейчас ждать не стоит?
— Мы их и не видим. Да, на заседаниях Кабмина кого-то задерживали, но в итоге людей выпускают, им не предъявляют конкретных обвинений, а если и делают это, то такие обвинения "рассыпаются" в суде. НАБУ хочет подойти серьезно — если и выдвигать кому-то обвинения, то лишь обоснованные. Если сейчас будет первичное обвинение, которое сразу же "рассыплется" в суде, то понятно, что репутация данного органа очень сильно пострадает. Я думаю, в ближайшие месяц-два мы что-то увидим от них более весомое, чем то, что они сейчас показывают. Но наши политики делают все для того, чтобы НАБУ эффективно не работало. И доклад главы этого органа тому явное подтверждение.
Допустим, НАБУ сможет сделать качественное обвинение. Насколько изменилась судебная система, чтобы довести дело до конца?
— Если сейчас не очистится судебная система, то в отношении тех же коррупционеров не будет избираться мера пресечения, судьи не будут брать эти дела к рассмотрению. Поэтому понятно, что нужно комплексно работать. И НАБУ к этому подходит как раз комплексно. Но возникает вопрос: действительно ли у них есть ресурс, чтобы качественно расследовать коррупционные преступления? Ведь это не только задержание чиновника в момент передачи денег. Это качественное негласное следствие, слежка, прослушка, анализ, легализация этих следственных действий, это комплексная работа. Нужно чтобы и финансовый ресурс, и техническое обеспечение этому сопутствовали. А если у нас просто на бумаге есть НАБУ, у нас есть люди с зарплатой, но у них нет технического обеспечения — кроме БТРа, то как они будут качественно расследовать?
Директор НАБУ заявил, что депутаты сознательно срывают запуск электронного декларирования доходов. Эта система может существенно помочь НАБУ в расследованиях?
— Я думаю, это не сильно улучшило бы работу. Обратите внимание, что те следователи, которые сейчас работают в НАБУ, пришли из прокуратуры, как правило. И говорить о том, что это независимые, объективные и всесторонне развитые люди, которые хотят бороться с коррупцией, тоже сложно.
Ранее в эфире радиостанции Голос Столицы директор консалтинговой компании "Партия власти" Елена Дяченко высказала мнение о том, что антикоррупционные ведомства в стране создаются только для отчетности.
В то же время управляющий партнер Национальной антикризисной группы Тарас Загородний считает, что антикоррупционная прокуратура является орудием давления на политических оппонентов.
