Действительно ли встреча оправдает такие ожидания, радиостанция Голос Столицы узнала у экс-директора департамента информационной политики МИД Украины Олега Волошина.
Постоянно проходят встречи, причем встречи на очень высоком уровне. Что сейчас происходит на самом деле?
− С одной стороны, для нас это глубочайший кризис государственности и глубочайший кризис нашей безопасности. А с другой стороны, это самый большой кризис европейской безопасности и международных отношений в Европе со времен завершения Второй мировой войны. Поэтому ничего удивительного в том, что нами так занимаются, нет. Конфликт на территории Украины не может не затрагивать другие страны континента и имеет шансы превратиться в общеевропейский конфликт. Поэтому сейчас нет серьезных игроков в Европе, которые могли бы позволить себе игнорировать украинский кризис.
Почему в данной ситуации складывается ощущение, будто больше всех это нужно канцлеру Германии Ангеле Меркель?
− Это логично, ей действительно больше всех нужно, поскольку есть ответственность, происходящая от уровня влияния. Так как Германия за последние годы превратилась в фактического лидера ЕС, то естественно, Берлину и приходится заниматься всеми проблемами, с которыми сталкивается Евросоюз. В политической плоскости немцы, конечно, гораздо меньше претендуют на лидерство. Но по факту Германия является кредитором практически всей остальной Европы, хотя и есть исключения, но в целом это сегодня локомотив и двигатель ЕС, и самый сильный должен нести бремя ответственности.
Интересно, что у Ангелы Меркель и президента США Барака Обамы нет единого мнения по некоторым вопросам по Украине. Например, касательно поставок оружия. Как бы вы прокомментировали их последнюю встречу?
− Как раз по итогам встречи мне представляется, что они четко продемонстрировали наличие общих подходов. В силу того, что у США это оружие есть – они должны играть какую-то роль в этом вопросе. И если вопрос поставок вооружения − это один из инструментов торга с Россией, то в любом случае это вооружение поставляется Штатами. Если бы такое решение было принято, этим занимались бы они. Поэтому тут нет расхождения в позициях, и сегодня они достигли общего понимания того, что оружие предоставлять рано, пока идет переговорный процесс. По крайней мере, таковы итоги встречи Меркель и Обамы, и не нужно путать позиции администраций и позиции отдельных членов Конгресса США. То, что они открыто и жестко призывают поставлять оружие буквально завтра, это не значит, что их позиция – это позиция руководства США, которое сейчас при власти. Как раз администрация Обамы в своих взглядах на украинский кризис гораздо ближе к Меркель, чем к республиканцам, которые готовы махать шашкой и уже завтра начать поставки вооружений, применять более жесткие санкции к России и так далее.
Меркель заявила, что не имеет гарантий того, что переговоры в Минске пройдут успешно. Что вы можете сказать, как дипломат?
− Могу сказать то же самое. Гарантий нет ни у кого, и очень важно, что европейские партнеры так страхуются, изначально подчеркивая отсутствие какой-либо уверенности в том, что результат будет достигнут. И даже если переговоры закончатся неудачно, очень важно, на какой ноте они закончатся, и как они будут проходить.
В то же время директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский убежден, что ЕС и США имеют различные взгляды на вопрос решения кризиса в Украине.
Есть ли вообще какой-то план "Б" в случае провала будущих переговоров в Минске?
− Я думаю, у сторон должен быть такой план. Я практически уверен, что такой план наверняка есть у Путина, и мне кажется, что после переговоров Меркель и Обамы они тоже согласовали свой план "Б". У нас есть определенные намеки, что если не удастся эта последняя попытка, тогда будут использовать другие меры. "Я поручил своей команде, чтобы она подготовила другие меры", − сказал Обама с намеком на то, что это, возможно, будут поставки летального оружия для украинской армии. Но мы сейчас теряемся в догадках, потому что нет точной информации. Это сложная дипломатическая игра, и нам надо дождаться, пока появится какая-то надежная информация.
Почему я все-таки рассчитываю на какой-то относительный успех этой встречи? Дело в том, что Путин сейчас наверняка заинтересован в том, чтобы инициатива Меркель не умерла. Хотя бы в том, что есть пусть небольшое, но все-таки отличие в отношении к нашему кризису между американцами и европейцами, прежде всего Меркель. И если сейчас Меркель со своей инициативой договорится хоть о чем-то, это будет означать, что линия на европейское единство в отношении примирения будет очень важна. А если будет провал, тогда прав Маккейн (сенатор США Джон Маккейн - ред.), который говорит, что надо давать оружие и воевать украинцами до последнего украинца.
И еще один момент. Ситуация в Дебальцево критически опасна, в том числе для Порошенко. И не пойти на какой-то компромисс для него может означать вообще потерю кресла.
Поэтому мне кажется, что с разных сторон есть заинтересованность в том, чтобы добиться перемирия, пусть хотя бы временного.
Почему на данном этапе этим вопросом плотно занялись европейские лидеры?
− Они не могли не заняться. В конце концов, конфликт происходит не в Латинской Америке и не в Гренландии, а непосредственно в Европе. И кому как не европейским лидерам этим заниматься. Кроме того, действительно есть небольшая разница в позициях Германии и ЕС в целом, и США. Тут дело даже не в позициях, а в атмосфере вокруг этого. У России нет обид на Германию. Германия − очень важный экономический партнер, и даже несмотря на то, что доверие между Меркель и Путиным очень сильно подорвано за этот год, при этом все равно со стороны России никто не усматривает в нынешнем кризисе вину ЕС. Хотя вроде бы как формально все началось именно с того, что ЕС подталкивал Украину к подписанию ассоциации.
Тем не менее, все равно россиянам удобно и приятно видеть себя оппонентами Америки. Вот Обама бросил им вызов, они ответили. А ЕС где-то сбоку, он вроде бы с той стороны, но точно не враг. И соответственно все, что исходит отсюда, Путин не воспринимает априори в штыки. Он может не соглашаться, спорить, что и происходит, поэтому переговоры идут сложно. Но не видит за этим желания Меркель ослабить или разгромить Россию.
Поэтому и выступает против поставок оборонительного вооружения?
− К любой инициативе Штатов, чем бы она ни была мотивирована, просто нет доверия. Все равно россияне будут искать какой-то подвох, ждать, что не сегодня так завтра НАТО будет расширяться, примут Украину, там будут базы и так далее.
А мы не можем просто "держаться". Нам нужно договариваться с перспективой заморозки в таком формате, который хотя бы экономически и в плане безопасности будет максимально выгодным для Украины. Соответственно, и демилитаризованная зона, так называемая линия размежевания, и даже возможное введение туда миротворцев – это все, что было бы Украине выгодно. Нам нужно обезопасить себя от того, что людям там станет скучно, голодно, холодно, и они пойдут в наступление. Просто потому, что там есть тысячи вооруженных людей, которые не умеют ничего, кроме как воевать.
