Роман Степняк
В течение последних десяти дней на Донбассе произошли две удивительно похожие трагедии. 13 января у блокпоста под Волновахой был расстрелян автобус с мирными гражданами, возвращавшимися домой в Донецк. 22 января в центре Донецка на улице Куприна снаряды попали в троллейбус и остановку общественного транспорта. В обоих случаях – одинаковое число погибших – по тринадцать, множество раненых.
Великое горе для родственников и близких и безмерная скорбь для страны. Казалось бы, подобного не избежать, но оказалось, что даже случаи массовой гибели мирных людей украинские политики пытаются квалифицировать только по придуманной ими заранее шкале. В зависимости от даты случившегося, от того, вписываются человеческие смерти в их политические планы или совсем нет. Давайте посмотрим, как развивались события после этих двух чудовищных случаев.
Эффект вещдока
Уже после нескольких часов после взрыва у Волновахи, не дожидаясь хотя бы предварительных результатов расследования, президент Украины Петр Порошенко объявил о причастности к преступлению ополченцев. 15 января в стране был объявлен день траура. Пребывая под впечатлением грандиозного парижского Марша единства, посвященного памяти жертв терактов во Франции и в знак международной солидарности против терроризма, проходившего под лозунгом "Я – «Шарли", в Киеве провели аналогичную акцию с табличками "Я – Волноваха".
В акции приняли участие сам президент и высшее руководство государства, демонстрируя скорбь и преклоняя колени перед зажженными в память о погибших свечами. Трагедия у Волновахи произошла накануне трех важных событий. 16 января планировалась очередная встреча в Минске контактной группы по разрешению конфликта в Донбассе. 19 января главы МИД стран Евросоюза собирались рассмотреть вопрос признания самопровозглашенных донецких республик террористическими организациями, 21 января – открытие Всемирного экономического форума в Давосе, где планировалось участие украинской делегации.
На фоне эскалации конфликта в зоне АТО встреча в Минске была отложена. Озвученная официальным Киевом версия расстрела автобуса казалась важным доказательством, которое могло склонить европейских дипломатов к неприятному для донецких республик вердикту, чего с нетерпением ожидали на Банковой. В Давос президент привез обломок расстрелянного автобуса, как элемент противостояния террористической угрозе. И хотя непризнанные республики террористическими организациями не признали, а демонстрация обшивки автобуса вряд ли произвела на участников форума неизгладимый эффект, трагедия под Волновахой в полной мере была использована как политический аргумент.
Награда за героизм
Взрыв на улице Куприна произошел не в том месте и не в то время. И хотя по количеству пострадавших донецкая трагедия значительно превзошла трагедию под Волновахой, траур был объявлен только в Донецке. Президент в этот день почтил память первых погибших участников протестов на Майдане, возложил цветы к памятным знакам Сергею Нигояну и Михаилу Жизневскому на улице Грушевского, которые год назад погибли во время противостояний.
Вечером глава государства провел совещание с силовиками, во время которого отметил значительные успехи украинского войска, которое "успешно отразило атаки по всему фронту". Президент наградил ряд военнослужащих орденами за мужество и героизм и произнес ряд высоких патриотических слов.
Премьер-министр Арсений Яценюк в присущей ему риторике возложил ответственность за гибель людей в результате падения снаряда рядом с остановкой общественного транспорта в Донецке на Россию, а Министерство обороны Украины заявило, что троллейбус в Донецке обстреляли террористы из жилых кварталов города.
Поучительный пример
Конечно, можно говорить о том, что на фоне почти пяти тысяч убитых и десятках тысяч раненых и покалеченных мирных жителей в зоне Антитеррористической операции очередной десяток жертв воспринимается лишь как пополнение статистических данных. Мы можем не обращать внимания на слезы матерей и отчаянные вздохи стариков. Можно использовать эти человеческие трагедии для аргументации идеологических концепций и геополитических выводов, сотрясая воздух международных форумов красноречивыми жестами. Но ничего не стоит тот политик, для которого трагедия хотя бы одного человека не отзывается собственной болью.
В эти дни поучительный урок для украинских политиков продемонстрировал японский премьер-министр Синдзо Абэ. Известие о захвате двух японских заложников террористами группировки "Исламское государство", застало Абэ в турне по странам Ближнего Востока. Судьба граждан своей страны вынудила премьера в срочном порядке вернуться на родину и принять участие в организации мероприятий по их освобождению.
Украинский президент тоже досрочно покинул Давос, ссылаясь на сложную политическую ситуацию в стране. Однако гибель 13 мирных жителей Донецка его не заинтересовала. На этот раз чудовищная трагедия не вписывалась в его политические планы.
