РИА Новости Украина — Радиостанция Голос Столицы
В "серой зоне" возле КПП "Оленевка" расстреляли автобус. Один человек погиб, еще один — ранен. При этом Госпогранслужба отмечает, что причиной ЧП стало "или поражение осколками от взрыва неизвестного взрывного устройства, либо обстрел". Обстоятельства инцидента выясняются. Пограничники уже сообщили о произошедшем представителям международных организаций.
Резонансное происшествие в эфире радиостанции Голос Столицы прокомментировал политолог Кирилл Молчанов.
Как воспринимать подобное событие? Если это — провокация, то ради чего?
— К сожалению, это же не первый случай и не единичный. За эти годы было много подобных обстрелов, где были мирные жители. Практически два года назад был случай под Волновахой, когда тоже автобус наехал на мину. Я бы не говорил, что это конкретно связано с какими-то датами, сроками, какими-то возможными встречами. Это так называемый казус исполнителей на местах, и я думаю, на сегодняшний день мы не можем себя обезопасить от подобных вещей и сохранить жизни наших соотечественников принятием любых законов о так называемой реинтеграции. То есть это никакого не имеет практического значения на местах, и пока не будет какой-то, допустим, общей идеи по возможной миротворческой миссии ООН, подобные обстрелы будут происходить, к сожалению, вероятно, регулярно.
Это случайность или провокация, как назвать это происшествие?
— Это может быть и провокация, это может быть и случайность, это может быть и халатность, это, скажем, является одним из элементов так называемого состояния "ни войны, ни мира", в котором мы находимся уже три года. И говорить, что конфликт — замороженный, исходя из таких трагических новостей, мы тоже на сегодняшний день не можем.
СМИ противоборствующей стороны обвиняют в обстрелах из стрелкового оружия украинскую сторону. Насколько эффективен такой способ расшатывания ситуации?
— Мы же понимаем, что в этом плане у каждой из сторон — своя правда, и в этом ключе абсолютно было прогнозируемо, что они будут говорить, что обстреливали Вооруженные силы Украины, а в Генштабе будут говорить, что это провокация со стороны, скажем, непризнанных республик. В принципе, никогда еще ни одна из сторон в этом плане не брала ответственность на себя за подобные трагические случаи с непосредственно гражданским населением. Поэтому это представляется элементом пропаганды, направленным, в первую очередь, на внутреннего потребителя, на тех, кто проживает на неподконтрольной территории, и плюс — демонстрация внешним силам, нашим западным партнерам, «нормандскому формату» о том, что полное прекращение огня, о чем регулярно декларируется в той же Минской контактной группе, где было объявлено более десяти перемирий за эти три года, оно не держится больше нескольких дней.
В штабе АТО обвиняют противника в том, что они таким образом стремятся дискредитировать украинскую армию накануне визита в Донецк и Луганск делегации ОБСЕ во главе с Александром Хугом. Чего можно ожидать от этого визита?
— Никакого прорывного решения этот визит не может предоставить, потому что Александр Хуг неоднократно был в зоне АТО и пребывает там регулярно. Более того, если почитать опять-таки мониторинги миссии ОБСЕ, то они там обычно указывают, что нарушение перемирия и обстрелы они фиксируют с двух сторон. Поэтому было бы, конечно же, хорошо, чтобы он разобрался на местах в том, с какой стороны прилетели эти снаряды, потому что, думаю, без независимого расследования разобраться в этом трагическом обстоятельстве на сегодняшний день не получится. Но даже если ОБСЕ в этом разберется, то навряд ли чем-то это закончится более серьезным, чем они просто об этом напишут на своем сайте в ежедневном мониторинге.
По данным ОБСЕ, в зоне АТО количество обстрелов выросло вдвое за рождественскую неделю. Чем это можно объяснить с политической точки зрения?
— В принципе, это не имеет какой-то конкретной привязки к праздникам, это больше носит хаотичный локальный характер. Я не исключаю, что это может быть в разрезе возможного второго этапа обмена пленными, и вот таким путем интенсификации обстрелов может просто привести к срыву этого второго этапа обмена пленными, о котором уже и договорено, и вопрос только лишь открытых дат, когда это произойдет. Говорят, что изначально это планировалось до конца месяца, но после этого случая с автобусом я не уверен, что этот обмен состоится в январе.
Но обмен все еще планируется?
— Да, об этом заявляли практически в тот же день, когда состоялся первый этап в конце декабря, об этом говорили и в Минской контактной группе, это анонсировала и Украинская православная церковь, которая тоже содействует в этом вопросе и пытается наладить контакты, чтобы это прошло как можно скорее. Но после таких эксцессов я не исключаю, что опять этот вопрос будет отложен на неопределенный срок, и опять мы упремся в формальные пересмотры этих списков, кого на кого должны обменивать, хотя они, я уже говорил, изначально были составлены. Поэтому я думаю, что это может осложнить именно этот вопрос, а какого-то глобального влияния в плане встреч в "нормандском формате" или в паре Волкер-Сурков, это не окажет.
Насколько исчерпал себя Минский формат?
— Скажем, именно формат Минской контактной группы, он является неэффективным, по той простой причине, что туда приезжают люди, от которых практически не зависит принятие никаких решений на местах. Поэтому кроме, наверное, аспекта по обмену пленными, который еще хоть как-то двигается, мы не можем сказать, что Минская контактная группа является дееспособной и что она может добиться неслыханного какого-то прогресса за все эти три года работы. Поэтому, я думаю, можно было бы поговорить о том, чтобы хотя бы обновить представителей украинской делегации, и тех, кто не может эффективно справиться с этими обязанностями, заменить на других представителей. И в этом не было бы ничего зазорного, если, скажем, тот же Леонид Кучма неоднократно говорил, что он устал от этого и был бы очень рад, если бы его президент поменял на кого-то другого. Но, как мы видим, не особо много желающих этим заниматься по той просто причине, что очень мало рычагов влияния непосредственно на ситуацию по имплементации Минских соглашений у тех лиц, которые практически еженедельно или несколько раз в месяц ездят в Минск на эти переговоры.
Вступление США в переговоры по поводу ситуации на Донбассе изменит ситуацию?
— Понимаете, США не сильно хотели бы непосредственно входить в "нормандский формат" по той просто причине, что идея его создания была Ангелы Меркель, а не США, и просто они не хотят таким образом подыгрывать европейским партнерам. Они выстроили свою линию, раньше это была линия Виктория Ноланд и Владислав Сурков, сейчас это Сурков и Курт Волкер, и они движутся в этом переговорном процессе, но мы тоже видим, что на сегодняшний день все заглохло на обсуждении возможной миротворческой миссии ООН на Донбассе, формат этой миссии, мандат этой миссии, место размещения, сроки пребывания, национальный состав этих военных, то есть говорить, что там — намного что-то более эффективное, к сожалению, тоже не приходится. Это скорее, больше переговоры для переговоров, потому что на сегодняшний день даже если теоретически это решение о вводе миротворцев будет принято, вероятность чего — крайне мала, то до реального их там появления пройдет, как минимум, полгода-год.
А еще год ситуация будет находиться в таком подвешенном состоянии?
— К сожалению, да. Вот мы видим, что у нас не получилось быстро перейти к какому-то замораживанию конфликта, чтобы не гибли наши граждане, как это было в свое время в Грузии, или к достаточно такому мирному сосуществованию, как это происходит в Приднестровье. Более того, так называемый закон о реинтеграции, который был принял Верховной Радой, он в принципе может еще и усугубить эту ситуацию, потому что даже нет отсылки к этим Минским соглашениям, которые формально являются единственным документом, на основе которого на сегодняшний день в юридической плоскости мы можем вести переговоры и как-то реализовать мирный план по возвращению Донбасса. То есть в Верховной Раде объективно, мы видели, как голосовали, что против полностью была только одна фракция — "Оппозиционный блок", остальные их частично поддерживали.
Естественно, что эти фракции не будут голосовать никаких законов возможных о выборах, об амнистии либо особом статусе, что указано в этих соглашениях. Поэтому, скорее всего, до какой-то политической перезагрузки в Украине навряд ли будет вообще возможно какое-то изменение пусть в рамках Минских соглашений, пусть, возможно, в каких-то новых дорожных картах, потому что на сегодняшний день у политического класса, мне кажется, нет политической воли что-то менять, и, наверное, вот этот нынешний статус-кво является наиболее эффективным для очень многих политических кругов в Украине.
Что касается политической перезагрузки, Вы имеете в виду выборы 2019-го?
— Да, выборы Верховной Рады, выборы президента Украины, и я не исключаю, что если произойдет какая-то перезагрузка власти, то придут политики, которые будут более заинтересованы в том, чтобы в Украине наступил мир. Потому что мы видим, что большинство, к сожалению, просто паразитирует на этой ситуации, так как она предусматривает огромную коррупционную составляющую, огромный военный бюджет. С другой стороны, мы видим, что очень многие живут по принципу, что на войну можно все списать — и провалы в экономике, и низкий уровень жизни, и бедность, и отсутствие прогресса в реформах. Поэтому, мне кажется, что, к сожалению, украинский народ стал заложником этой ситуации, и без политических изменений я не думаю, что будет возможен какой-то прогресс по реинтеграции Донбасса, скорее всего, просто будут сейчас переговоры касательно возможного ввода миротворческой миссии, но мы же понимаем, что это больше зависит от воли уже США и от России, которые могут наложить право вето в Совбезе ООН, а не столько, скажем, опять-таки от желания украинской стороны.
К слову, директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский в эфире "ГС" подчеркнул, что в принятом законе о реинтеграции Донбасса даже намеков нет на то, что люди на неподконтрольных территориях не будут преследоваться Украиной.
