Роман Степняк
Убийство бывшего депутата Государственной думы Дениса Вороненкова средь бела дня в самом центре европейской столицы наделало очень много шума, в российских и украинских средствах массовой информации стало темой номер один, отодвинув на второй план запрет на въезд в Украину конкурсантке Евровидения от России Юлии Самойловой и взрывы на складах вооружений у Балаклеи в Харьковской области. Событие неординарное, хотя и весьма прогнозированное. Даже сам Вороненков в одном из последних интервью допускал такую возможность, сравнивая себя с "невинно убиенным" Степаном Бандерой.
Сравнение, конечно, ни в какую, но в отсутствии предчувствия Вороненкова не упрекнешь. Говорят, он даже к этому чувству начал прислушиваться и готов был прийти с повинной, но сей факт не является доказанным и его можно вполне отнести к издержкам информационной войны.
Надо сказать, что и большинство версий, которые транслируются на телеканалах и в социальных сетях, в значительной мере грешат теми же издержками. Даже заявление президента страны о том, что "коварное убийство в центре Киева Дениса Вороненкова – это акт государственного терроризма со стороны России" из той же оперы. Это заявление последовало буквально через несколько минут после трагедии и поставило следствие в не очень комфортную ситуацию.
С появлением уже первых результатов расследования заявление гаранта Конституции все более представляется сомнительным, но тему расследования предпочитаю оставить компетентным органам и комментаторам, специализирующимся на извлечении из криминала политических дивидендов. Во всей этой трагической истории меня больше всего задели слова генерального прокурора Украины Юрия Луценко: "Вообще-то я редко встречал киллера, который при себе имел служебное удостоверение. А этот взял". К сентенции о встречах Юрия Витальевича с киллерами в прошлой жизни придираться не буду, а вот о "киллерах" с полным набором всех идентифицирующих документов поразмышлять хочется.
Здесь я должен сделать одно маленькое отступление и отмести досужие домыслы о том, что уважающие себя киллеры, как правило, не передвигаются на подержанных "Ланосах", не носят с собой документов и не обуваются в красные кроссовки, которые бросятся в глаза любой старушке, ставшей невольной свидетельницей им задуманного преступления. Более того, даже не буду обращать внимания на злые языки, выражающие сомнение, а действительно ли скончавшийся в больнице человек с удостоверением участника боевых действий в АТО, был тем самым, кто поставил точку в биографии российского коммуниста Дениса Вороненкова.
Сказал генеральный прокурор, что киллер был при документах, значит так оно и есть. С этого места о киллерах хочу поподробнее. Брутальное английское слово, в буквальном переводе означающие "наемный убийца", претерпело некие изменения в реалиях наших дней. Люди, обученные убивать, сегодня сплошь и рядом среди нас, и поиск наемных убийц не представляет труда. На смену осторожным профессионалам, выслеживающим жертву неделями из потаенных мест, подбирающихся к ней, словно беспощадные и хладнокровные хищники, пришли голодные и плохо обученные бывшие участники боевых действий. Которые просто продолжают ту работу, которую худо-бедно, а может, и героически, делали в зоне АТО.
Вернувшись из зоны боевых действий, молодые и не совсем образованные люди оказались вовсе не у дел. До мобилизации или добровольного вхождения в состав вооруженных батальонов у них были кое-какие занятия. Некто Василий, допустим, сидел себе без особой работы, но перебивался с хлеба на воду. Оказавшись на войне, он насмотрелся всех ее "прелестей". Кроме врага в окопе напротив, приходилось сражаться с контрабандой, алкоголем, отжимом предприятий. Дома у него осталась такая же безработная жена и парочка детишек. Вернувшись домой, он оказался никому не нужным. Работы нет. Из старых мелких схем его выкинули и давно заменили такие же безработные и необразованные, как он. Жена выносит мозг: жить не на что. Оказалось, что единственное, что Василий умеет — выполнять приказы и бегать с оружием. Вася очень ненавидит власть. Но "власть" абстрактна, а сосед вполне материален, и конкретные буржуи – материальные. Их совсем не жалко, а если Василия еще постараются убедить, что это тот самый коммунист, да еще и российский, против которого должны стоять все сознательные граждане, то произвести лишний выстрел для него ничего не стоит.
Это может быть, скажем, некий Петр. До "революции достоинства" он работал в милиции. Он просто служил. Да, воровал, отжимал, но и раскрывал преступления, следил за порядком в городе. Вдруг ни с того, ни с чего его начинают люстрировать. Он совершенно справедливо не понимает, за что. Петр прожил жизнь в среде криминала. Ничего иного он делать не умеет. В новой потешной полиции ему делать нечего — он презирает неучей и детей в кедах. И он ушел в никуда. И затаил злость на власть. Но ему нужно питаться и жить. И он готов наплевать на прежние принципы.
А вот и третий типаж. Федор никогда не работал. Он занимался разбоем, грабежом, отжимом, рейдерством и прочими неблаговидными делами. Случился Майдан, и Федор понял, что это шанс. Теперь он ветеран и доброволец, хотя в АТО ездил лишь, как на сафари, но нашел возможность попасть в список какого-нибудь батальона типа "Торнадо" или "Шахтерск", чтобы потом вместе с ним влиться в ВСУ или МВД. Оставив опасное для жизни занятие на фронте, он вернулся к мирной жизни и стал главой уважаемой общественной организации, борющейся с коррупцией.
Психология его ничуть не изменилась, но возможности теперь безграничны. Он и его бандиты борются за прозрачность. Они хотят знать, где, сколько, у кого. Где кто живет, чем владеет, каковы средства защиты, какой бизнес.
Любой из них – злой и недоволен жизнью, и не любит Путина. Любой из них может стать тем киллером в красных кроссовках, который носит с собой на выполнение заказа служебное удостоверение, и уверен, что это совсем не преступление. Потому что примеров таких масса. Убийцы журналиста и писателя Олеся Бузины, пойманные по горячим следам, были членами одного из добровольческих батальонов и побывали в АТО. Они не были профессиональными киллерами, их даже пытались судить, но пришли побратимы и суд закончился. Убийство Павла Шеремета зашло в глухой угол. Мужчине с удостоверением ветерана АТО, застрелившему Дениса Вороненкова, просто не повезло.
Пока правоохранительные органы фамилию киллера не назвали. Впрочем, это сегодня не так важно.
