Встреча генпрокурора Юрия Луценко и председателя НАБУ Артема Сытника должна состояться сегодня, 17 августа, после чего планируется совместный брифинг.
Стоит отметить, что конфликт между ведомствами продолжается уже давно. В частности, в пятницу, 12 августа, возле департамента Генпрокуратуры произошло столкновение между спецназом НАБУ и сотрудниками ГПУ после обнаружения слежки представителями Бюро за сотрудником Генпрокуратуры Дмитрием Сусом. Неделей ранее в здание НАБУ прибыли следователи ГПУ с намерением провести обыск.
Руководители обоих ведомств подчеркивают, что войны между ГПУ и НАБУ нет.
Во что может вылиться конфликт между НАБУ и ГПУ, в эфире радиостанции Голос Столицы спрогнозировал политолог Виктор Таран.
Как вы считаете, мы можем говорить о конфликте между НАБУ и ГПУ?
— Между ГПУ и НАБУ будто соревнования — они следят друг за другом, не превысят ли полномочия, нет ли в их действиях определенных коррупционных рисков. НАБУ обвиняет ГПУ, у ГПУ есть соответствующие обвинения к НАБУ. Подобные конфликты являются традиционными для большинства развитых страны мира, где есть устоявшиеся демократии, это классическая состязательность между силовыми структурами. И это очень хорошо, потому что раньше у нас монополию на власть в правоохранительных органах имела только ГПУ. И очевидно, что в ее действиях было очень много коррупционных рисков. Сейчас мы имеем новый орган, который начал за ними следить, который видит их неправомерные действия, и пытается привлечь к ответственности. Очевидно, что это не нравится ГПУ, и они пытаются вернуть свою монополию на власть.
В каких формах проявляется это противостояние. Действительно ли оно является здоровым? Если будут присутствовать во время этих конфликтных ситуаций вооруженные люди и с одной, и с другой стороны, не сдадут ли у кого нервы, и не будет ли тогда конфликтной силовой ситуации?
— Была показательная ситуация, когда Военная прокуратура штурмовала Государственную пограничную инспекцию и арестовывала пограничников. И пограничники, хоть и имели право применять оружие, не стреляли, они дали доступ к своим документам. О чем это свидетельствует? Что во всех силовых структурах есть осознание, что нельзя применять силу друг против друга. Я убежден, что до огневого противостояния не дойдет, а определенные стычки будут и в дальнейшем. Единственное, где нельзя переходить черту, этот тот факт, который засвидетельствовали технари НАБУ, что их будто допрашивали в подвалах ГПУ. Если это подтвердится, и если к ним действительно неправомерно применяли силу во время допроса, то за такие вещи надо немедленно увольнять из ГПУ и давать жесткие оценки.
Читайте также: Карасев: НАБУ и ГПУ борются за право контролировать элиту
Учитывая, что мы сегодня имеем определенное разделение между политиками, активистами, этот конфликт может перерасти в конфликт уже политических групп?
— Вы знаете, это определенная монополия, попытки установить монополию не над силовыми структурами, потому это невозможно в силу природы институционального создания НАБУ и ГПУ. Это попытка установить монополию на пиар вокруг этой темы. И здесь очень важно, чтобы и НАБУ, и ГПУ не дала себя втянуть в эти политические игры, чтобы их не использовали втемную, а четко показали обществу, что они работают единым фронтом на ниве борьбы с коррупцией, что у них есть одинаковые подходы к этой борьбе. И что те факты, которые могут свидетельствовать о коррупции в рядах или ГПУ, или НАБУ, или других специализированных антикоррупционных структур, будут вычищаться. Потому что если общество будет видеть раздор между антикоррупционными органами, то доверие к этим антикоррупционным органам и борьбе с коррупцией в стране будет падать.
Некоторые ваши коллеги высказывают мнение, что частично этот конфликт может быть связан с определенной ситуацией, которая ожидает вскоре и ВР, и силовые структуры, — распределение бюджета на следующий год.
— В НАБУ законом предусмотрены расходы на выдачу зарплаты, на их материально-техническое обеспечение. Они защищены на уровне закона, поэтому меньше дать не могут. Вопрос в другом: осенью должны принять решение относительно расширения полномочий НАБУ. В частности, чтобы они получили право прослушивать чиновников или сотрудников других правоохранительных структур без разрешения суда. И, собственно, это не нравится, части политикума, части сотрудников альтернативных силовых структур – СБУ и ГПУ, потому что до этого они имели монополию на власть. И сейчас они пытаются в определенной степени дискредитировать НАБУ для того, чтобы не расширить их полномочия в части расследований.
Чего ожидаете от встречи Сытника и Луценко? Смогут ли они урегулировать некоторые горячие вопросы в отношениях между своими ведомствами?
— У них нет выбора, потому что этого от них требует общество, которое два года ждет реформ. И если они сегодня публично не закопают топор войны и не дадут объективные оценки произошедшим событиям, включая кадровые оценки, то очевидно, что от этого и Луценко, и Сытник потеряют оба.
Если не удастся им договориться напрямую во время встречи, может, и необходимо вмешательство некоего третьего игрока? Возможно, президента?
— Президент не имеет права в соответствии со своими полномочиями, вмешиваться в этот конфликт. Но вопрос в том, что если мы будем видеть какое-либо влияние третьей стороны, то тогда мы будем говорить, что президент вмешался. Поэтому единственным арбитром в этой ситуации является украинское общество, журналисты, эксперты, которые должны будут в случае недоговоренности между ГПУ и НАБУ еще внимательнее следить, как будет развиваться конфликт в дальнейшем. Но, это деструктивный сценарий, потому что в дальнейшем он может вылиться в конфликт в ВР, в общеполитическое противостояние между политическими партиями и политическую нестабильность. Этого стране точно не нужно.
Ранее директор Украинской политконсалтинговой группы Дмитрий Разумков на 106 FM заявил, что политические факторы влияют на возбуждение уголовных дел, а серьезные расследования по лицам, которые подозреваются в коррупции, но близки к представителям действующей власти, не проводятся.
Также стало известно, что с февраля по август 2016 года НАБУ наложило арест на 411 миллионов гривен, 7,5 миллиона долларов и 7 миллионов евро, но в бюджет эти деньги не вернулись. По мнению адвоката Ярослава Гришина, причина отсутствие политической воли и бездеятельность ГПУ.
