Вооруженные силы Украины не могут противостоять информационным угрозам. И только структурные изменения в этом ведомстве, помогут исправить ситуацию. Об этом заявил начальник Генштаба Виктор Муженко.
По его словам, Вооруженные силы Украины провели военно-стратегическую игру, во время которой рассматривали информационные угрозы, которые возникают против Украины.
Одним из вопросов этой игры, отмечает Муженко, была информационная борьба. Впоследствии оказалось, что в ВСУ – ограниченные возможности в сфере информационного противостояния.
Каким образом Вооруженные силы Украины могут противостоять информационным атакам, в эфире радиостанции Голос Столицы свое мнение высказал генерал армии Украины, экс-председатель Службы внешней разведки Украины Николай Маломуж.
Каким образом Минобороны может бороться с информационными угрозами?
– В первую очередь, хочу сказать, что Минобороны и ВСУ не могут противостоять комплексным действиям информационного воздействия и, в частности, на наши войска, на наши территории. Только комплексный подход позволял бы подключить ВСУ, информационные подразделения, спецслужбы, СБУ, соответственно, Министерство информации, другие структуры, которые могут выполнять комплексные задачи сегодня.
Генерируя все информационные ресурсы, используя оперативные и радиотехнические средства, которые у нас есть на высшем технологическом уровне, как раз этот формат позволял бы это делать. Этот формат нужно развивать не только на линии Минобороны и Генштаба, но инициировать это развитие на уровне Совета национальной безопасности и обороны, отработав комплексную программу, объединив все технические и информационные ресурсы и средства под это. Тогда будет реальный успех.
О каких именно угрозах идет речь?
– Мы можем прямо начать с конкретики. Первая информационная война была по Крыму, например, она была чрезвычайно удачная со стороны нашего противника – РФ. Просто было мощное основание для этих акций, для сознания отдельных граждан этих регионов.
Понятно, тогда мотивация для проведения войны была, показывали, что захватили незаконно власть или какие-то угрозы со стороны руководства Украины, или силы какие-то неконтролируемые. Поэтому в данной ситуации имели место как раз конкретные последствия информационной войны.
Это реальное влияние на формирование общественного мнения в целом страны, отдельных регионов, военнослужащих. Разумеется, и непосредственно на наши войска.
Россия выигрывает у нас информационную войну. Почему эта машина не работает у нас? У нас не говорили об этом, не создавали систему?
– Нет. Я как член совета Национальной безопасности и обороны на заседании эти вопросы как раз поднимаю.
Была разработана комплексная программа информационной безопасности Украины, ведения активной, не пассивной обороны, защиты в информационной сфере, а активной информационной политики, оперативной информационной работы или возможности спецслужб, соответственно, структур, которые задействованы в информационном секторе, Минобороны в том числе, Генштаба, то есть комплексно. Все было изложено на бумаге, предусмотрен план реализации, но самое главное, что ни одному президенту Украины, и сегодняшнему, не хватает для этого силы воли и механизма реализации в первую очередь в связи с непривлечением туда профессионалов высокого уровня.
Стороны не были задействованы, потому что считали, что это теория, оно не нужно, никаких реальных угроз нет, это более такие теоретические выкладки спецслужб или мощных аналитиков. Но на практике получилось так, что она наяву и она действует в реальной плоскости.
Это была большая стратегическая ошибка руководства страны, в первую очередь, президента страны. Понятно, что сейчас к этому возвращаются, но есть и разногласия формата.
Кто отвечает? Минобороны, СБУ, другие структуры, Мининформации.
Кто в будущем должен за это отвечать?
– Отвечать должен президент как глава Совета национальной безопасности и обороны. Это его стратегический ресурс, его ответственность согласно Конституции Украины как Верховного главнокомандующего, руководителя государства.
Что значит не хватает силы воли? Это же вопрос безопасности?
– На первых этапах не хватило воли и опыта по привлечению специалистов по предупреждению акций по Крыму. Нужно было действовать в течение 2-3 дней, не больше, и упреждать.
То есть на каждом этапе идут профессиональные, стратегические и тактические ошибки. Стратегические – уровень руководителей, в первую очередь, нашего государства, а уже более тактические – руководителей ведомств, которые непосредственно отвечают за безопасность, например, СБУ, Минобороны, разведки, других структур, которые непосредственно согласно Конституции, закона должны выполнять функции.
Если не выполняют, то, разумеется, это приводит к потерям. И с их стороны это халатность, это преступление, которое приводит к конкретным потерям: территории, конкретные потери жизней, потерь в том же информационном пространстве.
А может ли быть такое, что решение этого вопроса намеренно затягивается?
– Отдельные лица, я так понимаю, не готовы к выполнению таких задач. Соответственно, затягивается в связи с некомпетентностью, не определением, что это самый высокий приоритет. Есть отдельные лица, которые умышленно затягивают этот процесс для того, чтобы мы имели слабые позиции в этой сфере.
А этот фактор информационной безопасности, особенно активные информационные позиции наступления, должны быть на первом уровне сегодня.
А что будет дальше? Как должна действовать система, чтобы защитить нас в информационном плане? Виктор Муженко говорит о каких-то структурных изменениях – что это может быть? Создадут какое-то новое подразделение?
– В Минобороны создается соответствующее подразделение проведения информационной войны – активной. Надо собрать все профессиональные силы, в первую очередь, спецслужб, СБУ, разведок и, соответственно, Минобороны и ВСУ и создать единый центр. Не при Минобороны. Минобороны очень ограничено. Нет специалистов, только отдельные, которые не решат вопросов стратегических. Тактически что-то будет сделано.
Будет сделано соответствующее подразделение. Этому подразделению будет поставлена задача глушить отдельные каналы, передатчики или отдельные каналы, которые будут, возможно, в некоторой степени противодействовать информационной борьбе. Но это очень узкий сектор. Его надо делать, но в комплексе. Он решит где-то сотую или десятую часть проблем, которые нужно.
Здесь нужна стратегия, а не тактика в рамках одного министерства. Оно не решит все проблемы, потому что нет глубокого видения на стратегическом уровне, на профессиональном уровне. Здесь как раз нужно привлекать, где-то 5-6 специалистов из разных ведомств, которые дадут срочную комплексную концепцию и дадут как раз планы действий. Тогда сработает.
Запреты и ограничения, которые существуют в Украине на просмотр российских фильмов и сериалов, это момент информационной войны. А не случается ли здесь подмена понятий?
– Здесь пошли по самому легком пути запрета. Тем более запрета того, что часто не имеет угрозы, во-первых. Запреты воспринимаются обществом негативно, а это действует наоборот.
Мы убедились, что там, где есть реальные, например, фильмы или информационные ресурсы, которые действуют против Украины, секторально провести ограничение возможно. Но это не метод решения вопроса противодействия информационной войны.
Остальное – эфиры, передачи, если они гуманитарного характера, тем более, если они носили в исторический период нормальный позитив, они должны оставаться. Потому что у многих людей формируется как раз формат если не воображения, то внутреннего протеста против ограничения прав человека, ограничение определенной информации, ограничения нормального досуга. Никто эти права не может ограничить.
А теперь действительно проходит подмена понятий – давайте мы запретим и отчитаемся, что мы ведем информационную войну, например, в Министерстве информации. Больше нет ничего – идей, ресурсов, противодействий,поэтому действуют таким образом.
А тем больше будет интерес к тем запрещенным, например, передачам в эфире, которые, как правило, инициируются со стороны государства. Мы помним период советской власти, когда запрещали "Голос Америки", например, или "Свободную Европу". Но люди слушали еще больше, потому что был интерес, а что там есть?
Здесь нужно, чтобы были целевые программы, которые формируют как раз наш информационный положительный мощный поток. Мы даем людям право оценить ситуацию. Получим те альтернативные мнения, чтобы люди могли как раз в режиме дискуссий и приходить к тому видению, которое действительно будет в наших интересах, интересах Украины.
Заместитель министра по вопросам оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Георгий Тука заявил о том, что если в течение 5 лет конфликт на Донбассе не будет разрешен мирно, то придется прибегать только к силовому пути. При этом эксперт Олег Жданов считает, что через пять лет эта война принесет только неоправданные жертвы. По его мнению, еще 2 года назад АТО можно было завершить за короткий срок, сегодня же перспективы урегулирования ситуации крайне туманны.
Отметим, что многие зарубежные политики до сих пор воспринимают конфликт на Донбассе как незначительные беспорядки на местном уровне, поэтому работа миссии ОБСЕ необходима, чтобы наблюдатели рассказывали в своих странах, что на самом деле происходит на востоке Украины. Такое мнение в эфире радиостанции ГС высказал политолог-международник Ростислав Томенчук.
