В Украине часть кредиторов выступила против списания долгов страны. Пять кредиторов, в числе которых основной держатель евробондов Украины "Франклин Темплтон", готовы рассматривать мягкую реструктуризацию, но не готовы к списанию этих долгов. Другой держатель украинских евробондов — Россия, которая в декабре вложила в их покупку три миллиарда долларов — тоже отказалась от реструктуризации долгов Украины и ожидает погашения облигаций в срок — в декабре текущего года. Эти кредиторы владеют облигациями нашей страны на сумму около десяти миллиардов. Украине и ее кредиторам нужно договориться о получении второго транша до июня, считают в МВФ.
Насколько выполнимы эти планы в эфире радиостанции Голос Столицы рассказал эксперт − исполнительный директор Международного фонда Блейзера Олег Устенко.
Западные кредиторы отказываются списывать часть внешнего долга Украины. Чем это нам грозит?
− Это неудивительно, что они отказываются идти на этот шаг. Понятно, что мягкая реструктуризация для них гораздо лучше. Переговоры, которые обычно ведет заемщик со своим кредитором, когда находится перед лицом реального дефолта, как Украина сейчас, пытается вести сразу по трем направлениям. Он пытается и увеличить срок обращения обязательств, и снизить процентную ставку, а доходность по европейским бондам составляет порядка 8% в год, а это достаточно много, и следующее — при плохой ситуации, как и у нас сейчас, можно попытаться делать так называемый "hair cut", то есть снижение тела самого обязательства. На рынке находится 18 миллиардов долларов наших обязательств, из которых 15 у западных кредиторов и три миллиарда — у российских кредиторов. То есть в реальности нет ничего удивительного в том, что они пытаются отказаться от снижения тела кредита. Я бы сказал, что по большому счету у них-то и выбора нет.
Но тем не менее, какая у них есть альтернатива?
− Они могут пойти на внешний рынок суверенных обязательств заимствования капитала и попытаться продать их. Но надо понимать, что сейчас рынок не дает больше, чем 45 центов за один доллар наших обязательств. А когда на рынок вдруг вывалится сумма в 15 миллиардов долларов — что случится с этим рынком, вместо 45 центов будут давать 25 центов. То есть вот у них есть альтернатива — либо попытаться выйти на рынок и продавать наши украинские обязательства на этом рынке, либо пытаться договариваться с украинским Минфином. Насколько я понимаю, украинский Минфин предлагает сделать скидку 30%, а я бы советовал пытаться получить скидку в районе 50%. Альтернатива для иностранца, владеющего нашими долговыми расписками, означает то, что ему придется их списать, если мы объявим дефолт. Они понимают, что если они не идут на реструктуризацию и мы объявляем дефолт, мы все равно не сможем рассчитываться по нашим долгам перед ними, и тогда для западного кредитора придется немедленно искать дополнительные средства, для того чтобы покрыть убытки своих собственных инвестиционных компаний. Более того — ему придется объясняться со своими акционерами, которые скорее всего зададутся вопросом — а почему были приняты решения об инвестиции, тем более в таких объемах, как например "Франклин Темплтон" — восемь миллиардов долларов были вкачаны в украинские еврооблигации. Почему вот такое отсутствие менеджмента и четкой стратегии с точки зрения расчета риска.
А какова вероятность того, что Кабмин пойдет на реструктуризацию?
− Я думаю, что вероятность того, что они пойдут на реструктуризацию достаточно высока. Очевидно, что вероятность этого больше 50%, так как они они должны будут на это пойти. Проблема состоит еще и в российских деньгах, которые Украина должна РФ. Вспомнить три миллиарда долларов, которые были куплены через ирландскую биржу. Украинская сторона настаивает на том, что это было обычное коммерческое заимствование, точно такое же как было сделано с другими кредиторами и поэтому логика Киева состоит в том, что и реструктуризация должна проходить точно также, как и по другим обязательствам. Но проблема в том, что эти три миллиарда евробондов, которые купили россияне в декабре 2013 года, они купили их под 5% годовых. На тот момент времени Украина могла брать деньги в долг на внешнем рынке под 12% годовых и выше. Поэтому эти 5%, которые Украина платит России, это своего рода льготный процент. Именно поэтому позиция Москвы состоит в том, что это не был обычный коммерческий кредит, а это был межгосударственный кредит, хотя и был размещен в форме евробондов. И это достаточно щекотливая ситуация, которую надо держать в голове, когда речь идет о реструктуризации.
Читайте также: У депутатов растет зарплата, потому что у всех остальных — падает
А как вы считаете, возможно ли реструктуризировать долг Украины перед Россией?
− Я считаю, что возможность реструктуризации такого долга достаточно низкий и я себе слабо представляю, какие аргументы в нормальном поле можно найти, для того чтобы не делать этого погашения. Скорее всего надо будет либо пытаться договариваться с россиянами о реструктуризации долга, либо просто выплачивать этот долг. Невозможно просто проигнорировать этот момент, но опять таки — этот момент крайне плохо влияет на нашу ситуацию в том плане, что ты не можешь провести даже переговоры о реструктуризации долга, если ты подходишь по разному к различным кредиторам. То есть все остальные кредиторы должны получить тот же подход и чувствовать, что к ним подход точно такой же и нет никаких ущемлений по сравнению с другими. И в данном случае возникнет вопрос, почему "Франклин и Темплтон" в Нью-Йорке должен подвергаться списанию части наших украинских долгов, в то время как другой кредитор в лице Москвы не будет подвергнут такой же процедуре. Сложно сказать, как разрешать такую ситуацию на финансовом рынке. Но я думаю, что все кредиторы понимают, что наш украинский дефолт — точно не в их интересах.
