Василий Стоякин, обозреватель
Несколько слов необходимых для понимания ситуации между днем проведения референдума в Нидерландах и датой официального оглашения его результатов.
Во-первых, безусловно то, что, хотя темой референдума и является ассоциация с Украиной, на самом деле этот референдум решает совершенно иные проблемы — внутриевропейские и собственно национальные.
С точки зрения Нидерландов "обкатывается" модель референдума по народной инициативе. Такой референдум, по вновь принятому закону, осуществляется впервые, и то, что темой стало соглашение об ассоциации с Украиной — случайность.
С точки зрения ЕС речь идет о вызове европейской бюрократии. Сейчас ЕС — удивительно несбалансированная структура, в которой ключевые решения принимают транснациональные органы (Еврокомиссия и Европарламент), а всю ответственность за их действия несут национальные правительства. Таким образом, общественность высказывается против решений европейских властей, принятых без надлежащего согласования с национальными государствами.
В какой-то степени можно сказать, что это и продолжение дискуссии, развернувшейся после подписания Европейской Конституции в 2004 году, по которой права евробюрократии еще более расширялись и которая была провалена на референдумах во Франции и в Нидерландах (! — знак судьбы) в 2005 году.
В общем, человек, который вписал в комментарий президента Порошенко слова о том, что "это атака на единство Европы, атака на распространение европейских ценностей", был, мягко говоря, не вполне компетентен. Он не в курсе основных европейских дискуссий последнего десятилетия и крайне превратно понимает "европейские ценности", которые, как раз, включают проведение референдумов (впрочем, что мы хотим от представителя страны победившего Майдана и полка "Азов"?).
Во-вторых, для Украины результаты референдума значат не так уж много.
Соглашение об ассоциации в части зоны свободной торговли будет действовать, потому что оно выгодно европейскому бизнесу.
Безвизовый режим с соглашением вообще не связан и он останется в подвешенном состоянии. Шансы на его принятие несколько снижаются, но тут большую роль играет не нидерландский референдум, а неадекватность (злой умысел?) украинской власти, которая сама "топит" эту тему.
Полноправное же членство нам в любом случае не грозит, хотя к рекламным заявлениям на эту тему премьера Нидерландов и даже целого председателя Еврокомиссии надо относиться с осторожностью.
В общем, последствия этого решения для Украины лежат, в основном, в политико-психологической плоскости.
В-третьих, этот референдум бросает целый ряд вызовов Украине.
Прежде всего, речь идет о внезапном прорыве европейских ценностей в революционный украинский мирок. Недобитые "ватники" в соцсетях уже начали вежливо интересоваться, почему это судьбы украинской евроинтеграции решаются на референдуме в Голландии, а не в Украине.
И дело, конечно, не в итогах украинского референдума (они предсказуемо будут обратными). Дело в том, что в Украине вообще не проводятся референдумы (хотя подписи за них после 2000 года собирались дважды) и даже просто выборы, несмотря на самоочевидную неадекватность парламента, проводить запрещено повелением американского посла.
Другой важный момент — внутриполитические сдвиги. Мустафа Найем уже сделал истерическое выступление, в котором обвинил в итогах референдума Порошенко. Да нет, это приговор всем "еврооптимистам" — как на Банковой, так и на Грушевского.
Даже с чисто технологической точки зрения для Украины было выгодно голландский референдум "не заметить" просто в силу того, что явка в 30%, необходимая для того, чтобы референдум состоялся, изначально выглядела довольно высокой. Однако, украинские "еврооптимисты" что-то придумали себе сами, где-то прислушались к российской пропаганде, которая также придавала чрезмерный вес этому референдуму. Ну и бросили все силы на пропаганду своей европейскости… Голландцы же, глядя на кривляния неадекватных "еврооптимистов", решили посмотреть, что же это за страна такая и, предсказуемо, обнаружили, что страна ведет войну, в ней чудовищная коррупция и, вишенка на торте, "оффшоргейт". Кстати, решающий вклад во всю эту "антиукраинскую пропаганду" сделали отнюдь не Киселев с Соловьевым, а украинские "еврооптимисты". Вот, например, Найем, который уже после референдума продолжает разоблачать Украину в глазах европейцев.
Какой бы ни была итоговая явка, то, что она в принципе превысила 25% — заслуга украинской стороны.
Наконец, итоги референдума ставят под вопрос цену, которую Украина уже платит за бесперспективную евроинтеграцию. Тут достаточно вспомнить последнее заявление посла ЕС Томбинского, который с негодованием отмел все претензии в адрес экономической части соглашения. Человеческими словами — кто вам виноват, что вы не читали соглашение? Да нет же, читали. Только стоявшие на Майдане, даже и прочитав соглашение, продолжали верить в молочные реки с кисельными берегами и безвизовый режим. И гневно осуждали Азарова, Медведчука и тысячи других людей (включая автора этих строк) которые пытались их предупредить. В общем, сейчас эти люди все больше напоминают героиню Фаины Раневской из фильма "У них есть родина": "Меня обманул мой фюрер! Англичане обманули — подсунули неполноценную сироту. Американцы обманули" (цитирую по памяти).
Читайте также: О чем пишут за рубежом: Путин и Кэмерон в оффшорах, террор, "Девятая планета"
Понятно, что обвинять в этом они будут не себя, а "обманувших" их политиков. Волна позитивных евроожиданий сменится откатом, который сметет (или существенно проредит) еврооптимистов и даст шанс евроскептикам — как националистическим, так и, условно говоря, "пророссийским".
Не забываем, что за каждой революцией следуют контрреволюция и реставрация.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. Ответственность за цитаты, цифры и факты, приведенные в тексте, несет автор.
