Николай Песецкий, обозреватель
На днях глава СБУ Василий Грицак фактически признался в превышении полномочий и незаконном использовании военных в мирное время. На вопрос журналистов, уменьшатся ли полномочия его ведомства после принятия закона о реинтеграции Донбасса, он ответил, что "в СБУ нет средств для управления контртеррористической операцией на Востоке Украины, потому что это, в первую очередь, армейская операция, которая требует применения сил и средств, которых нет у Службы безопасности". По его словам, ею должен руководить Генштаб.
Статья 17 Конституции Украины запрещает использование Вооруженных сил Украины и других военизированных формирований для ограничения прав и свобод. Чтобы использовать их на законных основаниях, необходимо вводить военное положение. Иначе солдаты и вышестоящее руководство могут оказаться на скамье подсудимых в качестве военных преступников.
Власть прекрасно сознает неизбежность подобной перспективы. По словам нардепа Ирины Луценко, закон о реинтеграции позволит военнослужащим избежать ответственности перед Международным уголовным судом. Его юрисдикция – военные преступления и преступления против человечности. Выходит, выполняя приказы командиров, они совершают преступления юрисдикции Гааги?
Но даже трибуналы не пугают политиков последней революционной волны. Нардепами ББП и Возрождения совместно с Антоном Геращенко подготовлен Законопроект №6556 "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно усовершенствования правовых основ деятельности Национальной гвардии Украины".
Документ предполагает наделение Нацгвардии (далее – НГ) полицейскими и таможенными функциями, а также расширение непосредственно армейских полномочий. Военным хотят разрешить патрулирование улиц, составление административных протоколов; задержание, досмотр и обыск; антитеррористическую деятельность, пресечение нелегальной добычи ископаемых и контроль над границей.
Главное научно-экспертное управление Верховной Рады и Уполномоченная по правам человека Валерия Лутковская рекомендовали доработать концепцию, так как она противоречит Конституции и угрожает злоупотреблениями. Однако 6 сентября законопроект одобрил профильный комитет. Что не удивительно – авторы являются его влиятельными функционерами. Принцип конфликта интересов на них не распространяется.
Для продвижения инициативы в публичном пространстве используют три ключевых аргумента.
Первый. В качестве примера приводят американский и европейский опыт. В этих странах для обеспечения общественного порядка действительно привлекается военизированная полиция – национальная гвардия (США), жандармы (Франция) и карабинеры (Италия).
Во-первых, наш Основной закон позволяет привлекать армейцев к охране гражданского порядка в чрезвычайных ситуациях и в условиях военного времени.
Во-вторых, западная правовая система гарантирует неотвратимость наказания. За нарушением прав или превышением служебных обязанностей следуют судебные разбирательства и уголовная ответственность, поводов для которых в законопроекте будет предостаточно.
Например, предлагаемый регламент применения НГ физической силы, специальных средств, оружия, военной и другой техники в случае "нарушения минимально безопасного расстояния между бойцами и демонстрантами". Авторы документа утверждают, что действительно мирным протестующим ничего не угрожает.
Евромайдан тоже был мирным, но студентов, тем не менее, избили.
Нет четкого определения этой дистанции. Согласно тексту законопроекта, она "по возможности определяется на местности".
Не понятно, что именно и начиная с какого расстояния сможет применять боец нацгвардии против демонстрантов. Степень адекватности и соразмерности реакции угрозам останется на усмотрении каждого отдельного командира.
Документ прописан таким образом, что экзекуции можно подвергнуться даже если не было опасности для жизни и здоровья силовиков – просто за пересечение невидимой линии, очерченной командирами по собственному разумению. В любой момент они могут посчитать, что митингующие переступили границу и применить против них спецсредства.
Никто в суде не сможет доказать, пересекал он предупредительную линию или нет. Таким образом, нарушен один из принципов административного законодательства, согласно которому принуждение применяется только к правонарушителям.
Второй. Нацгвардия уже обладает полицейскими функциями, поэтому законодательные новшества носят незначительный, буквально косметический характер.
То ли реформа МВД настолько "успешна", то ли в Украине настолько силен упадок культуры, что полицейские не справляются с наведением общественного порядка. Поэтому еще и солдаты будут очищать города от азартных игроков, женщин с низкой социальной ответственностью, курильщиков и любителей горячительных напитков.
Впору Нацгвардию переподчинить Минкульту и Минздраву. Можно пойти еще дальше – сформировать подразделения "блюстителей нравственности и здорового образа жизни" по аналогии с "шариатской гвардией", которая явно послужила образцом для подражания. Зря, что ли, Порошенко пообещал отрубать руки.
Если серьезно, по действующему закону, НГ может быть задействована в охране правопорядка в мирное время, но для помощи полицейским – в определенных ситуациях. В предложенной редакции закона, НГ не только дублирует полицейские функции, но и значительно расширяет спектр возможностей их применения. Что несет в себе риск дополнительных злоупотреблений.
Например, самостоятельно: проверять документы и средства передвижения; заходить в помещения без судебного ордера; разыскивать, преследовать, задерживать, обыскивать и даже обезвреживать правонарушителей; патрулировать улицы, блокировать движение транспорта и пешеходов, блокировать доступ к местности, зданиям и т.п.
Смотрите также: Соревнования бойцов Нацгвардии на БТР
Подобную модернизацию до "универсальных солдат" с трудом можно назвать "косметической".
Во-первых, в отличие от полицейских, у солдат не будет ни жетона, ни удостоверения. Только военный билет, демонстрировать который не обязательно. Аудио-, видео- и фотофиксация – на личное усмотрение. Идентифицировать бойца, следовательно, привлечь к ответственности в случае нарушений, будет практически невозможно.
Во-вторых, каждая силовая структура преследует четкую цель, ограничена выполнением определенных обязанностей и привязана к специфическим обстоятельствам профессиональной деятельности. На обучение и подготовку квалифицированных кадров уходит порядка 5 лет.
В Нацгвардии служат срочники. Их задача, согласно статье 65 Конституции, – за 12-18 месяцев получить базовые навыки и необходимые знания для "защиты Отечества, независимости и территориальной целостности Украины". Во время несения службы они руководствуются директивами воинского устава.
Каким образом за столь короткий промежуток времени, помимо чисто армейских, они научатся качественно выполнять правоохранительные и оперативно-розыскные функции, которые на них собираются возложить? Население будет обречено регулярно ощущать на себе последствия недостатка компетенции, а военнослужащие превратятся в объект ожесточенной критики.
Третий, самый важный. Авторы документа убеждают, что закон позволит обезопасить гвардейцев от инцидентов подобных тому, что случился в августе 2015 года под Верховной Радой. Тогда от взрыва гранаты погибло четверо военнослужащих.
По аналогичной схеме Аваков пытался продвигать презумпцию правоты полицейских. Министр внутренних дел огласил срочность снабжения его подчиненных дополнительными полномочиями после того, как в 2016 году в Днепропетровске двое копов были расстреляны участником милицейского батальона "Торнадо". Право на более жесткие действия он объяснял, апеллируя к зарубежному опыту и необходимости защитить сотрудников нацполиции.
Предложение Арсена Борисовича не нашло поддержки в обществе. Переход от правового к полицейскому государству провалился.
Но вот вторая попытка. Глядя, сколько всего упомянутая трагедия у стен парламента может позволить протащить противозаконных изменений под благим предлогом, ненароком приходишь к мысли – если бы не было прецедента, его бы непременно создали.
Видимо поэтому вместо поимки преступников и людей с социально-деструктивным поведением, власть предпочитает наделять силовиков неограниченными возможностями применения силы. Сегодня нацгвардия имеет достаточно прав для самообороны, в том числе, с использованием оружия и спецсредств. Для этого не нужно принимать более жесткие законы, чем в январе 2014 года (т.н. "диктаторские" законы Януковича).
Те же, кто представляют реальную угрозу солдатам НГ в случае столкновений, остаются на свободе. Хотя организаторы беспорядков, зачинщики и зазывалы давно известны, а идентифицировать остальных участников не составит особого труда. Прекращение их деятельности могло бы нейтрализовать опасность для военнослужащих. Но только в том случае, если минимизация профессиональных рисков была бы настоящей целью, а не прикрытием для военной диктатуры.
Помимо вышеописанных новаций будет еще одна – создание "института запаса Национальной гвардии Украины". Зачем дублировать списки резервистов Минобороны – не ясно. Единственным логичным объяснением является возможность требовать от потенциальных призывников материальное вознаграждение, чтобы в эти самые списки не угодить.
Если вы все еще не согласны с предложенным правовым нигилизмом, возведенным до уровня национального законодательства, то вот вам козырь от его сторонников. Оказывается, Нацгвардия имеет "более чем 200-летний исторический опыт служебно-боевой деятельности". Проблема в том, что два века назад на территории Украины юридические основания для подобной деятельности кардинально разнились от нынешних. Если законопроект нужен для "ренессанса" правовых реалий 200-летней давности, тогда вопросов нет.
