Николай Песецкий, обозреватель
Вопрос нашего членства был закрыт еще в июле, после варшавского саммита НАТО. А несколькими месяцами ранее президент Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер заявил, что Украине понадобится по меньшей мере 20 лет, чтобы вступить в этот военный блок.
Тем не менее дискуссия о перспективах военной интеграции вновь всплыла в информационном пространстве. Зачем это Порошенко? Попытаемся разобраться.
Для начала нужно разделить ответ на две части: про НАТО и про референдум.
НАТО: мерило безопасности или архаизм холодной войны?
Одной из центральных тем на вышеупомянутом саммите Североатлантического блока была возрастающая угроза от России. Действительно, после аннексии Крыма и вооруженного конфликта на востоке Украины между НАТО и РФ вновь начала нарастать напряженность, как в годы холодной войны. События, происходящие в нашей стране, полностью изменили, с точки зрения альянса, стратегическую ситуацию в Европе.
Неудивительно, что украинское руководство апеллирует к данному объединению в попытках вернуть контроль над собственной территорией. "Варвар у ворот общеевропейского дома" – именно эту мысль пытаются донести до западных военных чиновников.
Но со времен холодной войны многое поменялось в международных отношениях:
— действительно, на уровне риторики и целеполагания НАТО вернулось к сдерживанию Москвы. Однако противостояние Белого дома с Кремлем больше не является фундаментом международной политики, а лишь весомым ее элементом;
— альянс не имеет стратегии по нейтрализации новых очагов конфликтности в ключевых регионах мира (Ближний Восток, Восточная и Юго-Восточная Азия);
— один из важнейших участников объединения, Турция, обладающая второй по численности армией в НАТО, все дальше расходится с союзниками из ЕС и США;
— кроме того, на данный момент ключевая опасность для большинства западных стран носит внутренний характер – конечно же, это всплеск исламского терроризма.
Помимо преобразования военного комплекса, в альянсе требуют изменить общественно-политическую формацию, что значит – провести демократические реформы и бороться с коррупцией.
Ни с одним из этих пунктов наша власть до сих пор не справилась, а потому сложно не согласиться с президентом Еврокомиссии на счет эфемерности шансов вступить в Североатлантический блок.
Референдум: лукавство власти
По этим причинам идею Порошенко восприняли как пустой пиар. Впрочем, курс на сближение с НАТО имеет под собой четкую внутриполитическую цель – подготовку к вне/очередным выборам:
1) позитивные посылы кончились. Казнокрадство побороть не смогли, обеспечить стабильный экономический рост – тоже. Соглашение об ассоциации потеряло былой мобилизационный ресурс. Ну а насчет безвиза украинцы уже откровенно потешаются. Почему бы не вспомнить про НАТО? Ведь власти за что-то нужно бороться. Иначе, какой в ней смысл?
2) в условиях стагнации экономики и всеобщего падения уровня жизни ниже Гондураса (ВВП на душу населения в 2016 году в этом государстве на 432 доллара выше, чем в Украине) референдум по НАТО позволяет отвлечь людей от разворачивающейся социальной катастрофы. В процессе подготовки к нему закономерным результатом будет очередной раскол общества.
3) раскола можно ожидать и в стане политических оппонентов президента. Видимо, по замыслу политтехнологов Банковой, со стороны Порошенко последует попытка оставить "вне игры" многочисленных "промайданных" оппортунистов, делающих акцент на антикоррупционной риторике. Последняя Петра Алексеевича ставит в неловкое положение. Поэтому гарант будет стремиться переиграть их на патриотическом поле, используя в том числе недавний законопроект о тотальной украинизации. Таким образом сплотив вокруг себя наиболее патриотичных избирателей.
У подобной тактики формирования избирательских предпочтений есть свои достоинства и недостатки.
Во-первых, объявляя о своей идее провести референдум, Петр Алексеевич привел данные социологии: "Четыре года назад лишь 16% украинцев поддерживали членство Украины в НАТО. Сейчас – 54%".
Однако не вполне ясно, на какое конкретно из исследований ссылается президент. Ведь у компаний, которые эти опросы проводили, сильно разнятся результаты. Так, у КМИС – только 39% "за", а у группы "Рейтинг" — уже почти половина, 47% "за".
Как видно, все не так однозначно с народной поддержкой. Массовой симпатии (77% "за"), как у грузин в 2008 году, нет. Среди населения достаточно много неопределившихся, а также неодобряющих вступление в это объединение.
Порошенко, вероятно, мог бы устроить референдум одновременно с парламентскими или президентскими выборами в надежде существенно повысить явку достаточно деморализованного избирателя. Но на фоне повышения протестных настроений исход может быть совсем не таким, каким его прогнозируют президентские технологи. Существенного перевеса противники вступления в альянс пока не имеют, но вполне могут мобилизоваться на время проведения плебисцита.
Во-вторых, результаты соцопросов нуждаются в точной трактовке: высокий процент поддержки – это, скорее, желание найти защиту от войны, а не стремление к членству в тех или иных военно-политических международных униях. А без Крыма и Донбасса такое волеизъявление тем более не стоит воспринимать в качестве репрезентативного.
В-третьих, для присоединения к этой организации не обязательно проводить референдум – оно не требует изменений в Конституции, так как не ограничивает суверенитет государства.
Его было бы целесообразно провести прямо перед подписанием протоколов о вступлении – как Венгрия в 1997 году или Словения в 2003 году. В знак всенародного одобрения выбранного курса.
Теоретически, референдум без "вступления" мог бы принести Порошенко практическую пользу. Например, в случае реализации "Большой сделки" между Трампом и Путиным есть велика вероятность, что одним из ее условий будет внеблоковость Украины. В таком случае, Порошенко сможет контраргументировать, опираясь на результаты голосования.
В-четвертых, обескураженная сулящими ей победами власть оставила без ответа главный вопрос – по какой процедуре будет проходить процесс всенародного голосования?
Закон, позволяющий проводить местные и всеукраинские референдумы, был принят в далеком 2012 году и действует до сих пор. Он устанавливает, что принимать новую Конституцию и менять действующую можно используя механизм референдума. Назначить его могут только президент или Верховная Рада. Для этого потребуются подписи 3 млн граждан в двух третях областей, причем не менее 100 тысяч подписей из каждого региона.
Читайте также: Рудяков: референдум о вступлении в НАТО — новая "сказка" от Порошенко
Одним из главных его изъянов была названа административная вертикаль организации и подсчета голосов. Члены комиссий подаются председателями областных, районных советов или губернаторами. А значит, вряд ли они смогут считать голоса независимо от интересов президента.
Кроме этого, оценку конституционности содержания законопроектов, которые могут быть вынесены на референдум, может и должен давать Конституционный суд, а в законе КСУ выведен за рамки этой процедуры – этим будет заниматься президент или ЦИК.
Народный депутат Украины, заместитель председателя Комитета Верховной Рады Украины по вопросам предотвращения и противодействия коррупции Виктор Чумак сообщил, что с 17 января текущего года в Верховной Раде уже находится законопроект "О всеукраинском референдуме" №2145-а. По его словам, он сильно урезает возможности главы государства влиять на организацию, проведение и подведение итогов референдума. Однако никакой активности по его принятию пока не замечено.
Таким образом, у Порошенко идея проведения референдума – это сугубо политическая технология. Его пиарщики манипулируют патриотическими чувствами украинцев ради получения политических дивидендов. Как и в 2012 году, провластное большинство в Верховной Раде является неустойчивым, а судя по центробежным процессам в коалиции – и вовсе может стать неконституционным. А потому референдумы впоследствии могут быть использованы Банковой, чтобы навязать свою законодательную игру и оппозиции, и мажоритарщикам. А то и вовсе инициировать отказ от минских соглашений. Закон же, на основании которого власть собирается реализовать данную затею, не соответствует декларируемому ею же курсу на европейские юридические нормы и практики.