Василий Стоякин, обозреватель
Почему в Берлине ничего не было подписано?
Во-первых, не то чтобы совсем ничего – главы МИД подписали совместное заявление.
Во-вторых, сам по себе нормандский формат не предполагает подписание каких-то документов.
Цель Минских соглашений – заставить Киев договариваться с ЛДНР, то есть — принудить к равноправному диалогу в условиях, когда никакой равноправный диалог в принципе невозможен.
Соответственно, сами минские соглашения по статусу — это документ, подписанный представителями Украины и ЛДНР. Остальные там выступают в качестве гарантов, а не субъектов. Понятно, что "представители" никого не представляют, но раз уж ООН решила считать их полномочными, то пусть будут.
В результате любое решение, официально принятое и подписанное в рамках нормандской четверки (т. е. международно-признанными главами государств) являются полноценным международным документом, который уточняет, а то и изменяет минские соглашения.
Тем самым Россия, Германия и Франция:
— признают себя участниками конфликта в Украине (иначе чего они договариваются за Киев и Донецк с Луганском?);
— вступают в конфликт с ООН, которая утвердила именно минские (а не берлинские, например) соглашения в качестве плана мирного урегулирования;
— сводят к нулю идею внутриукраинского диалога.
В общем, все логично, рационально и благородно. Но в результате спросить за невыполнение минских соглашений не с кого, потому что из двух субъектов украинского конфликта представлен только один и то в половинном формате. Киев и ЛДНР за свои действия не отвечают. Вся допустимая для них доля суверенности может быть реализована только в нарушении соглашений, чем они и пользуются. Германия и Франция также принимать решения не могут (напомню, чтобы получить разрешение на участие в минских переговорах, Меркель летала в Вашингтон). Т. е. "позиция" Берлина и Парижа представляет собой "напетую рабиновичем" (в данном случае – Байденом, но не суть) позицию Вашингтона.
Чего НЕ добился Порошенко
Петр Порошенко не добился успеха минимум в трех пунктах (это если не считать, например, его предложения обязать жителей Луганщины выплатить 270 миллионов гривен за воду, поставляемую в город с территории Украины).
1. Порошенко заявил (уже, кстати, не первый раз) о согласии России на ввод в Донбасс полицейской миссии ОБСЕ. Однако комментарии других участников переговоров по этому поводу довольно невнятные. В пользу версии Порошенко могут быть истолкованы только слова Пескова, которые сами нуждаются в толковании (он уравнивает вооруженную, полицейскую и "простую" миссии). Меркель вообще против.
Читайте также: Встреча "нормандской четверки" в Берлине в оценках экспертов и политиков
Теоретически российская сторона могла на полицейскую миссию и согласиться – тут ведь все дело в трактовках, а они могут иметь широту практически безграничную, поскольку в документах ОБСЕ такое понятие в принципе отсутствует. Т. е. для создания миссии для Украины придется проводить отдельные переговоры и принимать отдельные решения.
Как я понимаю, Порошенко об этой сложности вполне проинформирован. Скорее всего, его замысел примерно такой: из Донбасса выводятся "российские войска" (в смысле – ополчение, которое выполняет часть полицейских функций, хотя своя полиция в ЛДНР тоже есть), а вместо них вводятся международные полицейские силы для обеспечения порядка в ходе выборов. В идеале удастся выторговать формирование этой самой полицейской миссии из "Айдара" и "Азова", что обеспечит проведение выборов на высочайшем демократическом уровне (вплоть до отстрела не понимающих сути украинской демократии членов избирательных комиссий). Ну а если нет, тогда вводятся какие-то поляки или американцы, которым до подлинных высот демократии далеко, но с которыми можно будет договориться о каких-то особенностях переходного периода.
Очевидно, свои версии есть и у других участников переговоров. Например, заместитель директора московского Центра политической конъюнктуры Олег Игнатов трактует вопрос о миссии так: "Усиленный контингент СММ ОБСЕ, при необходимости вооруженный легким оружием, может занять образовавшуюся после разведения сторон зону безопасности, а также в постоянном режиме контролировать пункты, где стороны конфликта сосредоточат свою тяжелую технику".
2. Порошенко попытался договориться о демилитаризованном статусе Дебальцево, на что ему хором было указано на несвоевременность таких инициатив.
Инициатива, между тем, более чем своевременная, и от ее принятия во многом зависит результативность дальнейшей реализации минских соглашений.
Читайте также: Политолог о "нормандской четверке": не нужно преувеличивать, прорыва нет
Порошенко необходимо продемонстрировать оппонентам из "партии войны" и избирателям эффективность своей стратегии возвращения путем переговоров того, что было перед этим потеряно военным путем. Партнеры этой потребности не поняли, а напрасно – потом ведь придется интересоваться, почему в Раде голосов не хватило, а у Петра Алексеевича будет готовый ответ.
3. Порошенко попытался договориться о мониторинге украинско-российской границы на Донбассе, в чем ему тоже было отказано – из соображений гуманитарного характера. Хотя с политической точки зрения это тоже та уступка, которая могла бы показать эффективность политики Порошенко.
Риски и хитрости
Впрочем, в тех моментах, о которых договориться удалось, тоже хватает узких мест.
1. Все стороны будут писать свои версии "дорожной карты", а потом будут их согласовывать. Собственно, уже на этом этапе все может кончиться. Достаточно, например, не подготовить свою версию "карты" или подготовить неприемлемую и настаивать именно на ее принятии. Учитывая, что гаранты "не могут" (не хотят на самом деле) давить на Киев с целью выполнения им соглашений, процесс можно затягивать сколько угодно.
Напомню, что "сколько угодно" – не надо. Достаточно до вступления Клинтон в должность президента. Ну, или до выборов во Франции и Германии (по итогам которых Олланд уйдет точно, а Меркель – вероятно). Или до выборов 2018 года в России, – когда уйдет Путин.
Собственно, политический курс всех четырех стран от перестановки первых лиц не изменится, но будут пересмотрены некоторые личные обязательства, которые наверняка имеют место быть.
2. Украина должна принять законы об особом статусе, о выборах на Донбассе и об амнистии. Однако проекты этих законов должны быть согласованы с Донецком и Луганском, а как показывает обсуждение закона о выборах в рабочей группе, этот вопрос практически не решается.
Я уже не говорю о том, что, например, в Москве, Донецке и Луганске полагают, что особый статус должны иметь ЛДНР, в то время как для Киева это неприемлемо, да и Минские соглашения ничего такого не предполагают.
3. В соответствии с решениями еще Парижского саммита предлагается увязывание решения вопросов безопасности с политическими. В частности, за отводом войск должно последовать внесение изменений в Конституцию.
А если отвести войска не удастся? Ну, тогда и на политические уступки идти будет не нужно…
4. Украина должна принять изменения в Конституцию, предоставляющие этот самый особый порядок местного самоуправления. Тут вообще засада.
Быстро (в смысле – в этом году) можно принять только тот проект, который уже прошел первое чтение. Однако…
Во-первых, он просрочен. В принципе, выход из ситуации есть – чтобы его рассмотреть, можно опять внести изменения в Регламент (именно он определяет, на какой сессии можно проводить второе чтение по изменению Конституции). Но юридическая чистота принятого решения будет сомнительной и никто не мешает сразу после возвращения Донбасса в Украину отменить "особый статус" решением Конституционного Суда.
Во-вторых, проект касается не только и не столько Донбасса, сколько децентрализации. Тут дискуссия, собственно, уже закончена, и президент ее проиграл – региональные элиты победили.
Однако на стороне президента выступает нормандская четверка, которая требует вернуться к уже пройденному этапу. Причем, скорее всего, на этот раз конфликт между регионами и центром будет уже не такой тихий.
Кстати, зачем нормандской четверке нужно усиление Порошенко и умножение на ноль местного самоуправления (и на Донбассе тоже), я не знаю. Но полагаю, что до нее просто не донесли содержания президентского проекта, который усиливает централизацию.
В-третьих, конституционный проект не согласован с Донбассом.
В-четвертых, просто не хватит голосов (помните за Дебальцево?). И это хорошо, если просто, а если "сложно" – со спецэффектами в виде попытки переворота и прихода к власти еще более договороспособных политиков вроде Парубия?
Впрочем, Москва, Берлин и Париж, похоже, такого развития событий не боятся, и, как сказал политолог Алексей Чеснаков, "главная трудность внутриполитической ситуации на Украине – сам Порошенко, который ничего не делает для того, чтобы угомонить партию войны".
