Павел Рудяков, эксперт
Колумбия – страна, географически удаленная от Украины. Жизнь там другая, не похожая на нашу. И люди там – другие, не такие, как мы, и по менталитету, и даже по внешнему виду, по антропологическому типу. Внутренний колумбийский вооруженный конфликт окрашен национальным колоритом, который трудно, если вообще возможно, повторить или сымитировать где-либо в другом месте. Тем не менее, в нем, в этом конфликте, просматриваются элементы похожие, в некотором роде общие для всех подобных явлений, типологические, позволяющие вести речь о "колумбийском" сценарии для Украины не только как о чистой теории.
"Колумбийский" сценарий урегулирования внутреннего конфликта, в отличие от сценария "хорватского", где центральная власть разгромила мятежников, восстановив контроль над всей территорией страны в результате военной победы, подразумевает достижение мира без победы одной из сторон, путем переговоров, обоюдных уступок и компромиссов.
Конфликт (или гражданская война) в Колумбии продолжался пятьдесят два года. Его (ее) последствия потрясают воображение: 340 000 погибших, в том числе – сотни тысяч мирных жителей, 45 000 до сих пор числятся среди пропавших без вести, более пяти миллионов человек вынуждены были покинуть места постоянного проживания, переселившись то ли в другие районы страны, то ли за рубеж. Мирные переговоры удалось начать в 2012-ом, продолжались они более трех лет, увенчавшись успехом 26 сентября текущего года, когда правительство Колумбии и главная сила, ему противостоящая – "Революционные вооруженные силы Колумбии" (ФАРК), подписали, наконец, многостраничный договор о прекращении огня и о механизме окончательного примирения. Когда президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос и лидеры ФАРК едва ли не в один голос восклицают по этому поводу: "Война окончена, да здравствует мир!", – указывая на то, что в результате подписания мирного договора и плана нет ни победителей, ни побежденных, а в выигрыше оказываются Колумбия, колумбийцы и весь регион, с ними трудно не согласиться. Хотя делают это далеко не все.
План урегулирования конфликта и нейтрализации его последствий заслуживает того, чтобы, хотя бы мельком, остановиться на его основных положениях. Без этого трудно понять, насколько глубоко и основательно конфликтность проникла в жизнь страны, общества, людей, сложно осознать, сколь тернистым и извилистым обещает быть путь теперь уже не только к формальному, а к реальному примирению. Том Кёнигс, специальный уполномоченный правительства ФРГ по урегулированию колумбийского конфликта, полагает, что для этого понадобится до пяти лет. Ряд экспертов из США настроен более оптимистично, называя срок в два-три года.
Проблема реинтеграции территорий, контролируемых ФАРК, должна решаться в Колумбии через земельную реформу. Предполагается создание специализированного земельного банка, в его распоряжение будет передано три миллиона гектаров сельскохозяйственных угодий, которые в настоящее время не обрабатываются, а также земли, захваченные ФАРК в ходе конфликта, а теперь изъятые у боевиков правительством страны. Землю должны передавать тем, кто ее за годы гражданской войны потерял, через механизм дешевого кредитования. Кроме того, ФАРК взяла на себя обязательство возместить материальный ущерб жертвам конфликта. Важнейший пункт мирного договора положение о безусловном разоружении ФАРК. Оно пройдет поэтапно, под наблюдением ООН, но без проволочек – через шесть месяцев процесс предполагают завершить, все без исключения семь тысяч членов группировки должны быть полностью разоружены.
В договоре предусмотрена широкая амнистия для боевиков. ФАРК обязалась всячески способствовать расследованию военных преступлений, совершенных за время конфликта. Со своей стороны, правительство пошло на весьма гуманные меры для членов организации. Если человек признается в совершенных им преступлениях и будет готов сотрудничать со следствием, наказание для него может быть ограничено общественными работами или временным ограничением права на передвижение по стране. В противном случае боевикам может грозить тюремное заключение сроком до пяти лет. Важнейшая мера урегулирования – интеграция ФАРК в политическую жизнь Колумбии. Организацию преобразуют в политическую партию. После этого она с 2008 г. получит право участвовать в парламентских выборах. На период до 2026 г. ей будет гарантировано минимальное представительство – по пять мест – в обеих палатах колумбийского парламента.
Было предусмотрено, что подписанный 26 сентября договор о прекращении огня и урегулировании конфликта вступит в силу после того, как будет утвержден на общенациональном референдуме. Он – референдум – состоялся 2 октября и дал отрицательный результат: 50,2% граждан проголосовало против договора, в то время как за него – 49,77% (в абсолютных цифрах отрыв составил менее 60 тысяч голосов при почти 13 миллионах принявших участие в голосовании). Свою роль, как полагают эксперты, сыграла мощная контрпропагандистская кампания. Ее организовал бывший президент страны Альваро Урибе, по мнению которого принятый план отвечает интересам ФАРК, но никак не большинства колумбийцев. Стороны, подписавшие договор, заявили после этого, что продолжат переговоры и работу по поиску путей урегулирования конфликта.
Понятно, что переводить почти триста страниц мирного договора с испанского на украинский для того, чтобы глубоко и досконально изучать заложенные в нем инструменты и механизмы, нет особой необходимости. Конфликты в Колумбии и в Донбассе очень разные. Отличий между ними заметно больше, чем сходства. Одно из них, например, состоит в том, что ФАРК в свое время была включена Евросоюзом в список террористических организаций, и для этого были основания (после подписания мирного договора Федерика Могерини, верховный представитель ЕС по внешней политике и политике безопасности, заявила, что Брюссель готов исключить ФАРК из этого списка). В отношении ДНР-ЛНР об этом речь не идетТем не менее, есть, думается, и общие или, во всяком случае, близкие друг к другу, соотносимые по тем или иным признакам моменты, благодаря которым можно говорить о необходимости более внимательного и глубокого анализа "плюсов" и "минусов" "колумбийского" сценария. И как такового, и в его проекции на Украину.
Смотрите также: Подписание исторического соглашения о мире в Колумбии
Так, например, на начальной стадии конфликта имели место активные действия правительственных войск, на которые антиправительственные силы в лице сначала одной только ФАРК, позднее еще ряда вооруженных формирований, стали отвечать. ФАРК действовала решительно и крайне жестко, не останавливаясь перед осуществлением террористических актов, правительство, в свою очередь, не гнушалось проведением карательных операций и провокационных шагов. Помощь и поддержку правительству Колумбии системно и целенаправленно оказывали США, поставлявшие, в частности, оружие. О массовых жертвах среди мирного населения говорить лишний раз не приходится: их масштаб потрясает воображение. Наконец, присутствует и такая общая черта, как сочетание политической борьбы антиправительственных сил с криминалом.
ФАРК – это, кроме всего прочего, крупнейший наркокартель, она, по некоторым оценкам, контролирует 60-70% колумбийского наркобизнеса.Все это вместе взятое укрепляет уверенность в том, что такие вопросы, как реинтеграция части территории страны, амнистия для участников конфликта, возмещение убытков жертвам боевых действий, и целый ряд других, более, может быть, мелких, локальных, но не менее важных, для Колумбии и Украины типологически однородны. "Колумбийский" сценарий мирного урегулирования, поэтому, хоть он и не вызвал интереса ни у наших СМИ, ни у экспертов, не может быть обойден вниманием. Уже хотя бы по той простой причине, что он – сценарий – ведет к миру. Лишь бы только наша беда не продолжалась так мучительно долго, как беда колумбийская! Когда началась гражданская война в Колумбии, ее нынешнему президенту, энергия которого стала одной из главных движущих сил переговорного процесса о мирном урегулировании, было тринадцать лет. Зачем же нам сегодня внимательнее присматриваться к нашим семиклассникам, пытаясь угадать, кому из них суждено принести мир на Донбасс? Лучше пусть бы это сделал действующий президент. Или, на худой конец, тот, кто его сменит.
