Павел Рудяков, эксперт
Почему вдруг спикер Верховной Рады назвал датой обнародования совместной декларации парламентов Украины, Польши и Литвы (позже он упомянул о том, что намерен привлечь к подписанию документа еще и Латвию и Эстонию) именно 17 сентября, останется загадкой.
Никакого иного мотива, кроме, как желания сделать подарок к отъезду за океан на сессию ГА ООН Петру Порошенко, тут, скорее всего, нет, и не было. Но 17-тое число наступило и прошло, а о декларации от Парубия — ни слуху, ни духу. Нет и комментариев, из которых бы стало известно, что подписание документа перенесено на более поздний срок. Смысл пословицы: слово — не воробей, председателю украинского парламента, видимо, неизвестен. А может, он просто расстроился оттого, что его идея свалить совместными усилиями трех парламентов все проблемы на "этих русских" не нашла понимания у коллег?
Декларации нет, однако, утверждать, что в украинско-польских отношениях совсем ничего не происходит, было бы опрометчиво. В последние недели на двухстороннем "фронте" никаких особых подвижек, решительных перемен не наблюдается. А вот накопление новой энергии для будущих шагов идет. К сожалению, для нас и, думаю, для многих поляков, энергии преимущественно негативной. В обеих странах есть круги и силы, готовящие новые удары, и обмена такими ударами в ближайшем будущем, судя по всему, избежать не удастся. Примирительной риторики и жестов доброй воли со стороны президентов Петра Порошенко и Анджея Дуды пока оказывается явно недостаточно для того, чтобы остудить все горячие головы.
Так, например, прошла информация о том, что депутат Европейского парламента от Польши, лидер партии "Конгресс новых правых" Януш Корвин-Микке, известный критическим отношением к Украине, подготовил проект постановления ЕП о запрете въезда на территорию Евросоюза лицам, симпатизирующим и героизирующим УПА. Под героизацией поляки в соответствии с их национальным законодательством понимают, например, исполнение песни "Ой, у лузі червона калина", которую считают гимном УПА, и приветствие "Слава Україні!". В случае поддержки этой инициативы европарламентариями (вероятность этого невелика, но при определенных обстоятельствах нельзя исключать и такого развития событий) проблема могла бы приобрести для украинцев серьезный характер.
"Мы с украинцами дружим, — говорит, комментируя новость, польский политик Лилия Мошечкова, - но мы не может принять тех украинцев, для которых Бандера — герой. Мы хотим, чтобы им запретили въезд в ЕС…".
Логика, во-первых, несколько странная (как понимать: любим, а видеть не хотим?), во-вторых, обещающая новые непростые испытания для украинско-польской дружбы.
На другом участке "треугольника Парубия", в сфере польско-литовских отношений так же, как в отношениях польско-украинских, тем временем, тоже продолжают накапливаться взаимные претензии и упреки на почве различий в толковании событий общего прошлого и отражения некоторых из них в настоящем. Множатся недоразумения и обиды по поводу судьбы польской школы в Вильнюсе. Никто не хочет ни уступать, ни слышать оппонента. В комментариях с обеих сторон звучат как голоса трезвые, так и не очень.
Снизить градус напряжения не удается. "Газета Выборча" приводит слова известного литовского публициста Римвидаса Валатки о том, что за возникновение и обострение проблем в двухсторонних отношениях Польши и Литвы в равной мере несут ответственность и Варшава, и Вильнюс, и что единственным получателем выгоды от конфликта между ними следует считать Россию и президента Владимира Путина.
Валатка обратил внимание на слова Яна Парыса, шефа кабинета министра иностранных дел Польши, о том, что, как ни парадоксально, но положение польского национального меньшинства в Беларуси лучше, чем в Литве, а также на ответ представителя литовского Министерства иностранных дел Роландаса Качинскаса, с обидой сказавшего, что нельзя сравнивать эти две страны. В Беларуси, дескать, тоталитарный режим, Литва же — "мощная демократия".
Обоюдное непонимание, в очередной раз выплеснувшееся наружу в этой полемике, Валатка объясняет причинами более серьезными и глубинными. По его мнению, в нынешней политической ситуации шансы на смягчение польско-литовских противоречий невелики, ибо в обеих странах к власти пришли националистические силы, охотно разыгрывающие карту межнациональных проблем в своих интересах.
В случае с разногласиями по Волынской теме между поляками и украинцами срабатывает, в сущности, та же модель, о которой говорит литовский эксперт применительно к отношениям поляков и литовцев. Один из советников министра иностранных дел Витольда Ващиковського заявил недавно, что в Польше наличествует "огромный капитал доброй воли" по отношению к Литве, и такой взгляд, видимо, вполне соответствует действительности. Однако для того чтобы этот потенциал задействовать, использовав на благо двух стран и народов, понадобится немало усилий всех заинтересованных сторон. То же самое можно, в принципе, сказать об отношениях Польши и Украины: позитивный потенциал есть, он достаточно велик и прочен, проблема, однако, состоит в том, как им воспользоваться, отделив зерно от плевел, выведя за скобки то, что мешает, минимизировав негатив.
19-20 сентября на польско-украинском "фронте" мог прозвучать новый орудийный "залп": на открывшемся в Гдыне 41-м кинофестивале должен был быть показан художественный фильм "Волынь" режиссера Войцеха Смажовского по мотивам романа Станислава Сроковского "Ненависть". Точнее говоря, не должен был, а мог состояться. Официальная премьера запланирована на 7 октября. Действие фильма охватывает период с 1939 до 1945 года. Основные коллизии связаны как раз с трагическими событиями, которые именуются Волынской трагедией, и которые Сейм и Сенат квалифицировали как "геноцид против граждан Речи Посполитой".
Создатели ленты не ставили перед собой цели смягчить, сгладить реальную картину происходившего, однако, старались избежать одностороннего подхода, подразумевающего безусловную правоту одних и столь же неизбывную вину других. Рассказ о зверствах УПА в отношении поляков дополнен фрагментами, повествующими об ответных действиях поляков, от которых страдают и гибнут мирные украинцы. Режиссер как-то сказал, что он пришел к выводу о том, что "нет одной правды о тех событиях", нет, и не может быть. Подобный взгляд порождает ситуацию двойственности, открывающую возможность каждой из сторон в польско-украинской дискуссии о Волынской трагедии, оставшись при своем мнении, сохранить добрые отношения друг с другом.
Увы, то, что приемлемо и допустимо с точки зрения художественной правды, далеко не всегда оказывается возможным с позиций правды политической. Судя по настроению части как польской, так и украинской элиты, безапелляционно требующих монополии на правду и признания этой монополии оппонентом, идея "двух правд" вряд ли найдет понимание и получит поддержку. Дело Бориса Тарасюка, к сожалению, живет и побеждает. Нынче — время разбрасывать обращения и заявления, подобные тем, что подписали представители общественности, и приняла Верховная Рада. Время собирать такие заявления еще не наступило.
Представление о Польше как об "адвокате Украины в Европе" в политическом и общественном сознании поляков сохраняется, не подвергаясь ни критике, ни, тем более, ревизии. Вместе с тем, в нем в последнее время появляются новые моменты, обусловленные как раз сложными процессами, развернувшимися в сфере осмысления и оценки событий прошедших эпох.
"Мы из собственного исторического опыта знаем, что международные отношения, национальные отношения не даются раз и навсегда, — рассуждает по этому поводу Бартош Ридлинський, доктор Университета имени кардинала С.Вишинського. - Украина тоже об этом очень хорошо знает и делает выводы. Значит, будет пробовать играть на польско-украинских отношениях, исходя из своих собственных интересов. Прошу обратить внимание, что и у нас, и у украинцев есть серьезные исторические проблемы".
Развивая свою мысль, эксперт обращает внимание на то, что история способна оказать влияние и на человеческие отношения, и на политическое взаимодействие. Особенно, имея в виду, что и Варшава, и Киев не готовы отказываться от практики политизации своей истории. Не скрывая стремления использовать затем полученную в результате такой политизации картину во внутренней и внешней политике.
Польский пример, точнее говоря, пример обострения украинско-польских отношений вследствие политизации исторического прошлого, должен был бы заставить многих в Киеве и в Варшаве задуматься над тем, к чему могут привести, куда завести подобные действия в случае, если они распространятся на других соседей. Из числа тех, с кем украинцам и полякам в ходе становления нации и национальной государственности съесть не один пуд соли.
Читайте также: Крестный ход УПЦ КП: кресты, молитвы и Бандера
Как ни прискорбно констатировать, но первые признаки такого развития событий уже просматриваются невооруженным глазом. Поляки конфликтуют и с нами, и с литовцами, все более косо и неприязненно посматривая в сторону немцев. Мы воюем с русскими, затеваем выяснение отношений с поляками. Станем ли еще на кого-нибудь посматривать косо? Найти повод обострить отношения еще с кем-то из соседей, не представляет никакой проблемы, дело нехитрое. А вот о том, что делать потом, если — не приведи, Господи! — по всему периметру государственных границ образуются "фронты", не хотелось бы даже думать. Это был бы самый плохой сценарий, последствия которого могли бы оказаться очень тяжелыми.
